Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003

Но кроме них к этой категории относятся думские руководители, лидеры всех депутатских объединений и партийные функционеры. Например, спикеры Иван Рыбкин и Геннадий Селезнев, лидер КПРФ Геннадий Зюганов, его заместитель Валентин Купцов и координатор фракции Сергей Решульский. Яблочный вождь Григорий Явлинский и его зам Сергей Иваненко. Аграрные начальники — Михаил Лапшин (в первой Думе) и Николай Харитонов. Руководитель женской фракции в первой Думе Екатерина Лахова и заведующие «Нашим домом» во второй — Александр Шохин и Владимир Рыжков ^[259].

Карьеристы. Одна из самых крупных думских коалиций. Для основной части депутатов этой категории, как и для профессиональных политиков, законотворчество тоже не слишком интересно. Для них Дума — это место, где можно завязать полезные связи, заложив тем самым фундамент дальнейшей карьеры. Среди «карьеристов» встречаются люди, которых искренне захватывает сам законотворческий процесс (например, Сергей Бурков, Михаил Задорнов, Георгий Боос, Владимир Рыжков или Татьяна Нестеренко). Или, возможно, в отличие от других, они понимают, что активная работа на этом поприще может дать дополнительные возможности для продвижения по карьерной лестнице.

Фортуна улыбается, безусловно, не всем карьеристам. И не всегда — самым достойным. Карьера в политике зависит от множества факторов: чьих-то симпатий и антипатий, благоприятных раскладов, вовремя принятого решения. Классический образчик успешного карьериста — «яблочник» Михаил Задорнов, ушедший в правительство Черномырдина, несмотря на разрыв со своей партией ^[260]. Обратные примеры — Сергей Бурков, отказавшийся в первой Думе от предложений Чубайса ^[261], или Владимир Рыжков, не рискнувший занять пост вице-премьера по социальным вопросам в кабинете Евгения Примакова ^[262]. Неудачливых карьеристов в Думе, как и везде, разумеется, больше, чем удачливых. Так и не дождался вожделенного поста в правительстве член НДР Владимир Тарачев, напрасно суетился Алексей Подберезкин из КПРФ. Завяли, уйдя из Думы, активисты первого созыва Алексей Леушкин и Владимир Лепехин. Случаются, правда, и везунчики, как Кирилл Игнатьев ^[263], двадцатитрехлетний депутат-выборосс, назначенный в апреле 1995 года заместителем генерального директора ОРТ.

Резервисты. Политические функционеры и высокопоставленные чиновники, для которых Охотный Ряд — транзитная станция перед новым назначением. Место, где с относительным почетом и комфортом можно пересидеть неблагоприятные времена, оставаясь при этом на виду у властей предержащих. Резервисты за редким исключением ^[264] не бывают откровенными оппозиционерами. И, даже входя в оппозиционные фракции, как, например, Юрий Маслюков или Геннадий Кулик во второй Думе, умудряются поддерживать с исполнительной властью ровные рабочие отношения. И тот и другой вопреки общей партийной линии голосовали за некоторые правительственные инициативы — тот же бюджет.

Как и в случае с карьеристами, не всем резервистам сопутствует удача. Некоторые депутаты настолько долго находятся в запасе, что плавно переходят в разряд отставников. Но наиболее активные из сидящих в резерве не выпадают из номенклатурной обоймы совсем, а лишь перемещаются из Думы в правительство, оттуда снова в парламент. Наконец, для правильного резервиста всегда найдется теплое место в какой-нибудь коммерческой структуре ^[265].

К виртуозам резервного жанра следует отнести Рамазана Абдулатипова ^[266], несколько раз менявшего парламентское кресло на министерское и обратно. И Геннадия Кулика — возможно, лучшего запасного отечественной политико-бюрократической элиты. Бывший советский министр ^[267], народный депутат СССР, Кулик успешно депутатствовал в первой и второй Думах, поработал аграрным вице-премьером примаковского кабинета и снова вернулся — уже в третью Думу.

Схожая история и у другого резервиста и коллеги Кулика по правительству Примакова — Юрия Маслюкова. Когда бывший председатель Госплана появился во второй Думе, его товарищ по фракции Владимир Семаго так напутствовал разыскивающих новоиспеченного депутата журналистов: «Вы его сразу узнаете, он как будто сошел с портретов членов Политбюро». Описание оказалось более чем точным: представительный глава думского комитета по экономической политике Маслюков не только выглядел, но и держал себя, как подобает высокопоставленному бюрократу. И, несмотря на идеологические расхождения, никогда не использовал публично выражений «представители антинародного режима» в отношении министров или работников президентской администрации. Оттого, наверное, и был зван в правительство младореформатора и технократа Сергея Кириенко — министром промышленности и торговли. Из рухнувшего от дефолта кабинета Маслюков вышел не просто уцелевшим, но и окрепшим, и направился на повышение — первым заместителем Евгения Примакова. В конце 1999 года Маслюков снова избрался в Госдуму по списку КПРФ ^[268].

Не однажды входил в парламентскую реку и снова выходил из нее — в правительственную еще один записной депутат — Николай Травкин ^[269]. У других же, как, к примеру, у бывшего главы Госкомимущества Сергея Беляева, неудачная думская деятельность поставила крест на карьере вообще. Беляев, лидер фракции НДР, рассорился со своим патроном Виктором Черномырдиным ^[270], со скандалом ушел из фракции и досиживал думский срок в рядах нефракционных аутсайдеров.

Его более опытные коллеги по фракции оказались удачливее. Тоже поссорившийся с Черномырдиным Александр Шохин, работавший в гайдаровском, в первом черномырдинском правительстве ^[271] и даже несколько дней в примаковском, благополучно избрался в третью Думу ^[272]. Алексей Головков, глава аппарата гайдаровского правительства, потрудившись полтора срока в Думе, возглавил Росгосстрах ^[273].

Но кроме резервистов, которые уходят на более ответственную работу ^[274], бывают и те, для кого карьера так и заканчивается на Думе ^[275].

Один из самых серьезных политиков первой половины девяностых — Сергей Шахрай вырвался из второй Думы всего лишь на пост главы аппарата Счетной палаты ^[276]. А некогда грозный госсекретарь, правая рука Ельцина — Геннадий Бурбулис так и застрял в парламенте ^[277]. Возможно, записными парламентариями станут и вновь прибытие на Охотный Ряд отставники — Валерий Драганов или Андрей Кокошин ^[278].

Беглецы. Для этой категории думцев важнее всего депутатская неприкосновенность. Несмотря на расхожее мнение, что большинство депутатов укрывается в Думе от правосудия, реально откровенных беглецов не так много. Самые известные — Надир Хачилаев, Владимир Головлев ^[279], Сергей Мавроди, Сергей Шашурин.