Мятеж номенклатуры. Москва 1991-1993. Книга 1

Стоит обратить внимание и на стратегическую линию Гончара и признать ее безошибочность с точки зрения личного успеха. Номенклатурные деятели такого типа готовят себе почву для роста на несколько лет вперед. Они загодя подыскивают себе надежные варианты устойчивого политического роста. Например, вариант "встречных перевозок": ехал в вагоне "Вся власть Советам!", а потом вдруг в какой-то момент пересаживается на встречный состав "Да здравствует сильная исполнительная власть!". Причем, всем еще долгое время кажется, что никакой пересадки не было. Номенклатурный «гончар» един в двух лицах и может материализоваться в том или ином составе в любой момент. Причем игра идет всерьез, каждый раз демонстрируются такие переживания, что хочется плакать. Такой сценический талант!

Сценический талант, ловкое уклонение от конфликтов, невнятность позиции — все это, несомненно, карьерные плюсы для Гончара. Это одновременно и свидетельство того, что Гончар не является самостоятельным общественным деятелем. Гончар скорее годится на роль исполнителя — исполнителя политической роли и чужой политической воли. Он на некоторое время заблудился, попав в представительную власть. Ему прямая дорога в администрацию, в какие-нибудь министры (все равно какие). Попутно можно даже в выборы Президента поиграть.

Гончар стремится всегда быть в лидирующей группе, но не выходить в лидеры. Позиция второго всегда более выгодна, менее уязвима, более экономна с точки зрения расходования сил. Лучше 10 лет быть вторым, чем быть два года первым, а потом никаким. Все бьют по первому, а на этой позиции Гончара никогда нет. Даже когда Гончар выполняет роль председателя, он всегда, в любую минуту стоит в позе подчинения: это не я, это все они меня вынуждают, этого вы сами хотели!

Бороться со «вторыми» бесполезно. Их не стоит пытаться сбить с номенклатурной стези — все равно любой удар придется по прикрывающей массовке. Их нужно лелеять и захваливать, чтобы «вторых» стало больше. Чтобы они стояли в ряд, соревновались друг с другом, толкались, а не шли мирным цугом за подставляющим свою голову лидером. Когда они начнут гнуть свое "это все они, это все вы", общий гвалт одинаковых голосов выдаст «вторых» с головой. Они станут смешны и безопасны! Многим из них придется будет перестраивать свою карьерную стратегию.

Пока бороться с «гончарами» еще никто не научился. Поэтому ближайшее будущее России, по всей видимости, будет принадлежать именно им.

Советник Сережа (Сергей Станкевич)

Стареющий мальчик с громадными бровями, печальным лицом и в пиджаке не по росту проходит пружинящим шагом по сцене, энергично садится к микрофону и задумчиво смотрит вдаль. Это Сергей Борисович Станкевич в бытность его первым зампредом Моссовета. Позднее он приобрел себе более подходящий его должности костюм и выглядел менее демократично, зато импозантно.

Станкевича мы включаем в наше повествование с некоторыми оговорками. Собственно, С. Станкевич не является законченным номенклатурным типом. Он интересен нам как пример некоего пограничного состояния, в котором нормальные человеческие качества еще не совсем увяли, в котором борьба человека с номенклатурной деградацией собственной личности еще продолжается.

Предбиография Станкевича коротка, как и весь его путь по номенклатурной лестнице. Он закончил истфак педагогического института. Три года преподавал в Институте нефти и газа им. Губкина. Потом долгие девять лет СБ был научным сотрудником Института Всеобщей Истории АН СССР, где в 1983 г. защитил кандидатскую диссертацию по современной истории США и в 1987 г. вступил к КПСС.

Злые языки утверждают, что дипломная работа будущего политика (а может быть курсовая или что-то в этом роде) была посвящена книге Генсека КПСС Л. Брежнева "Малая земля". Те же языки говорят, что преподавание в нефтяном институте состояло в заведовании "кабинетом научного коммунизма". Кроме того, сам этот институт вызывает некоторые ассоциации. Возникает вопрос, а не там ли СБ завязал первые контакты с людьми Лужкова и будущими активистами Московского объединения избирателей и «ДемРоссии», пригретыми «губкинцами» в 1989–1990 гг.?

Впрочем, это больше похоже на догадки. Настоящей номенклатурной биографии у Станкевича не складывается.

КОМСОМОЛЬСКИЙ НАБЛЮДАТЕЛЬ

Был в свое время изобретен КПСС такой занятный вид идеологической работы среди молодежи — контрпропаганда. Предполагалось, что необходимо всячески разоблачать происки империалистов, стремящихся околпачить советскую поросль строителей коммунизма. Вот и при Черемушкинском райкоме КПСС Москвы была создана комиссия по контрпропаганде. В этой комиссии и получил Станкевич свое политическое образование. В 1987–1988 гг. ему приходилось составлять для райкома разнообразные справки об идеологической направленности различных неформальных групп и приемах работы партийного актива среди них.

Позднее, вместе с растущей известностью Сергея Борисовича, возник интерес и к его статье в газете «Дружба» (орган Института Дружбы народов), где он писал:

"В перспективе коммунистам следует, по-видимому, стремиться не только реагировать на уже возникшие самодеятельные инициативы, но и целенаправленно способствовать их развитию, действуя через стихийно складывающиеся общественные структуры. Это серьезная идеологическая работа. Она потребует от членов партии иного уровня компетентности, иной самоотдачи. Тут очень важно предусмотреть дифференцированный политический подход. Это означает, что нужно свободно владеть политическими методами, чтобы предотвращать разрастание и движение вправо негативных групп и объединений (антисоциалистических, клерикальных, националистических). В иных случаях различать безапелляционную позицию лидера и более сдержанную — в его окружении <…>. Возникновение параллельных или более широких «охватывающих» структур может содействовать перетягиванию умеренной части «негативных» групп на социально приемлемые позиции. <…>

Коммунисты должны непосредственно (не только извне, но и изнутри) влиять на выдвижение лидеров, на выработку программ, организованных форм, на характер действий социалистических общественных клубов."

Сегодня эти строки выглядят более чем откровенно и даже могут быть истолкованы как организация широкомасштабной работы по подрыву демократического движения. Но тогда это было почти фрондой, почти оппозицией внутри самой КПСС.

Неформалы плодились в первые годы перестройки во множестве — на любой вкус. И Станкевич так увлекся своей второй работой, что сам стал неформалом — сначала членом группы "Народное действие", а потом — членом Московского народного фронта. Здесь оказалось интереснее, чем в райкоме, и с 1988 г. Станкевич уже не ведет партийной работы, хотя и остается членом КПСС до лета 1990 г.

Подобно многим политическим деятелям нашего времени С. Станкевич смог оседлать волну демократизации и с ее помощью приобщиться к власти. Это, бесспорно, был не тонкий расчет, а удачное стечение обстоятельств, когда душевные склонности молодого историка совпали с изменениями в обществе.

ПРОРЫВ ЧЕРЕЗ НАРОДНЫЙ ФРОНТ

В МНФ С. Станкевич не пользовался особым влиянием, хотя и входил в его руководство. Интеллектуалов его уровня там было достаточно. Хотя ни один из этих интеллектуалов не мог похвастаться связями в райкоме КПСС. Скорее всего именно эти связи позволили Станкевичу пройти фильтр предвыборных собраний в 1989 г. Возможно, местные стратеги номенклатуры КПСС считали Станкевича "засланным казачком". Рассчитывали, вероятно, и на социалистическую ориентацию МНФ, который становился умеренной и скромной оппозицией, говорящей на том же языке, что и правящая партия. А тусовка неформалов наоборот полагала, что проталкивает своего человека через номенклатурные барьеры. Ходила такая листовка: "Плюнем бюрократу в рожу, голосуем за Сережу!". Так или иначе Станкевич воспользовался ситуацией и стал депутатом СССР.