Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока

Настроение было такого порядка, что неминуемы в ближайшее время крестьянские восстания, которые помогут при надлежащем руководстве со стороны правой организации перейти к захвату власти в стране.

Тут же от Рыкова я получил и указание об организации вредительской работы. Задача, которую Рыков поставил передо мной в этом деле, должна была заключаться в том, чтобы путем распространения на середняцкие массы деревни репрессивных мер, установленных для кулаков, вызвать озлобление крестьянства против политики партии и против Советской власти и путем дезорганизации снабжения хлебом вызвать недовольство среди рабочего населения.

Следующий раз я встретился, тоже по приглашению Рыкова, с ним, кажется, в октябре, но во всяком случае — осенью 1932 года. Эта встреча происходила в тот момент, когда в деревне произошло резкое изменение. Колхозное движение окрепло, кулачество было разгромлено, и деревня уже начала реально ощущать результаты индустриализации страны. Хотя Рыков внешне и старался казаться спокойным человеком, но видно было, что он ошеломлен неудачей тех политических прогнозов, которые он до этого делал. И он в беседе со мной поставил вопрос таким образом, что нам нужно еще дальше уйти в подполье и ориентироваться в деле захвата власти на совершение «дворцового переворота». Я ему сказал: о «дворцовом перевороте» вы говорили и в 1930 году со мной, в чем же разница между установкой 1930 года и установкой 1932 года? Он мне ответил: разница в том, что в 1930 году это был один из возможных вариантов, а сейчас это наиболее решающий и наиболее важный вариант для захвата власти. Как он говорил, мы должны путем «дворцового переворота», то есть ареста и убийства руководителей партии и правительства, захватить власть в стране.

Вышинский.Следующая встреча с Рыковым когда была?

Чернов.Следующая встреча была в 1934 году, через несколько месяцев после назначения меня наркомземом Союза. Происходила она по вызову Рыкова, у него на даче. Эта встреча была у нас с глазу на глаз. И содержание этой встречи относилось, главным образом, к вопросам организации моей работы, как члена правой организации, в связи с моим назначением в Наркомзем Союза. Здесь Рыков поставил передо мной задачу, сводившуюся к тому, что я должен организовать свою работу так, чтобы добиваться подрыва колхозного строя, а для этого вести руководство колхозами так, чтобы не было заинтересованности у колхозника в участии в колхозном производстве. А для этого вести колхозное хозяйство так, чтобы колхозник, как он говорил, получал гроши за трудодни.

Следующая и последняя моя встреча с Рыковым состоялась или в конце 1935 года — я точно не помню — или в начале 1936 года. Это было в период, когда происходили известные кремлевские совещания руководителей партии и членов правительства с передовиками сельского хозяйства. При этой встрече указания Рыкова сводились к следующему. Он говорил, что мы, дескать, не можем не учитывать того роста и укрепления колхозов, которые имеются в стране, и того роста новых колхозных кадров, которые на этих совещаниях выявлены. Но это, дескать, отнюдь не означает, что у нас нет сил в деревне, которые мы могли бы организовать. И в качестве этих сил указывал кулацкие элементы в лице возвращенцев из спецпоселений и антисо-ветски-настроенные элементы из старой сельской интеллигенции — агрономов, врачей, зоотехников и так далее. Эти, дескать, силы мы должны всячески мобилизовать и использовать для нашего дела. И особо подчеркивал, что для возможности захвата власти правых в стране имеются только два выхода: это насильственное устранение руководства партии и руководства правительства, то-есть их арест или убийство или то и другое вместе.

И особенно он упирал на необходимость поражения Советского Союза в войне с капиталистическими странами в случае нападения последних на нас. И в этом свете особо указывал на всю важность организации вредительской и диверсионной работы, говоря, что раз нам необходимо поражение Советского Союза для завоевания власти в стране, то мы это поражение должны ускорить, а равно ускорить и самое наступление войны путем уменьшения экономической и оборонной мощности Советского Союза.

Вышинский.Ваши встречи с Рыковым носили характер получения указаний и инструктажа со стороны Рыкова в отношении вашей преступной деятельности. Так это?

Чернов.Так.

Вышинский.Подсудимый Рыков, таких, как Чернов, у вас соучастников было много?

Рыков.Это была моя ошибка, но я его к очень крупным соучастникам не причисляю. Он по дороге из ресторана на вокзал успел попасть в полицей-президиум.

Вышинский.Вот, скажем, скамья подсудимых, здесь не мало ваших соучастников, Чернов один из них?

Рыков.Да.

Вышинский.А у вас, подсудимый Чернов, таких руководителей, как Рыков, было много?

Чернов.Кроме Рыкова и немецкой разведки — никого.

_____

На этом вечернее заседание заканчивается, и Председательствующий объявляет перерыв до 11 часов 3 марта.

Утреннее заседание 3 марта

ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ИВАНОВА

Председательствующий.Подсудимый Иванов, вы подтверждаете показания, которые вы давали на предварительном следствии, о вашей антисоветской деятельности?

Иванов.Целиком и полностью подтверждаю.

Вышинский.Расскажите, при каких обстоятельствах, когда вы вступили в подпольную контрреволюционную организацию.

Иванов.Первое мое грехопадение началось в 1911 году, когда я был учащимся тульской гимназии, в 8-м классе. Царской охранке удалось меня завербовать в качестве своего агента.

Вышинский.С каким именно учреждением вы были связаны, как охранник, в каком городе?

Иванов.С жандармским охранным управлением в городе Туле.

Вышинский.В Туле вы с кем были персонально связаны?

Иванов.С ротмистром Маматказиным.

Вышинский.У вас была конспиративная кличка?

Иванов.Была: «Самарин».

Вышинский.У вас был шпиковский номер?

Иванов.Был: 163.

Вышинский.Вы получали вознаграждение за свою работу?

Иванов.Получал вознаграждение и в Москве и в Туле.

Вышинский.Значит, вы были платным...

Иванов.Платным агентом царской охранки.

Вышинский.Это начало вашей политической деятельности?

Иванов.Самая позорная полоса в моей жизни.

Вышинский.Затем вы приезжаете в Москву, поступаете в Московский университет в 1912 году?

Иванов.Да.

Вышинский.В 1913 году вы в Москве ведете активную работу в охранке?

Иванов.Да.

Вышинский.С кем вы связываетесь?

Иванов.С ротмистром Грязновым и подполковником Колоколовым.

Вышинский.В чем выражалась ваша провокаторская работа?

Иванов.Я информировал о революционном движении в студенческих организациях, информировал об отдельных товарищах, которые вели революционную работу. Так, например, по тульскому землячеству я выдал революционеров Северного и Поморова. В 1916 году я выдал Каплуна — одного из активнейших участников революционной работы на медицинском факультете.

Вышинский.Сколько времени вы состояли агентом московской охранки?

Иванов.С 1913 года по конец 1916 года.

Вышинский.Какое же вознаграждение вы получали?

Иванов.В тульской охранке получал сначала 15, потом 20 рублей.

Вышинский.А в московской охранке?

Иванов.Получал сначала 30, 40 рублей, затем дошел до 60-75 рублей. В процессе улучшения качества моей работы моя ставка подымалась.

Вышинский.До конца 1916 года вы были связаны с московской охранкой. А с конца 1916 года?

Иванов.С конца 1916 года я порвал с охранкой.

Вышинский.Чем объясняется это ваше решение?