Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

тоже благодаря косовскому кризису. В отсутствие иных возможностей

проведения яркой и особенной линии в международных делах, Ж.Ширак, в

духе традиционного республиканского мессианства, стремился

сформулировать некое универсальное послание, главный смысл которого

состоял в утверждении этических и демократических принципов

европейской цивилизации. Повод осуществить эту миссию в рамках

«большой Европы» представился с началом второй чеченской войны в

конце лета 1999 г., когда Ж.Ширак оказался наиболее непримиримым

критиком политики силового решения чеченской проблемы, озабоченным

соблюдением прав человека в отношении мирного населения Чечни.

Логика внешнеполитического курса Ж.Ширака позволяла предположить, что он сделал ставку на утверждение мирового порядка, построенного на

моральной, экономической и политической гегемонии либеральных

демократий Запада, среди которых Франция намерена играть роль, соответствующую её традиционным мессианским амбициям. Следуя этой

логике «косовской» политики, французский президент выступил одним из

наиболее активных сторонников международного давления на Россию под

предлогом защиты прав человека в Чечне. Кроме того, не стоит забывать, что в период «сосуществования» с правительством левых сил под

руководством Л.Жоспена (1997-2002 гг.) Ж.Ширак должен был

оглядываться на позицию правящего большинства, опиравшегося на силы, известные своим неприятием политики России ещё со времён первой

античеченской операции. Скандальное посещение И.Ахмадовым -

эмиссаром А.Масхадова Национального собрания Франции, его пресс-

конференция в стенах французского парламента и встреча с министром

иностранных дел Ю.Ведрином в ноябре 1999 г. стали возможными

благодаря преобладанию левых в парламенте, положительно принявших

427

соответствующую инициативу депутата от партии зелёных Н.Мамера517.

После встречи с Ахмадовым министр иностранных дел Франции

Ю.Ведрин выступил по радио «Франс Интернасьональ» с заявлением о

том, что предстоящий 19-20 ноября саммит ОБСЕ в Стамбуле будет

посвящён главным образом России. Он заявил, что Франция намерена

потребовать от Ельцина немедленно сесть за стол переговоров с лидерами

Чечни518. Приём, оказанный в Париже Ахмадову, вызвал возмущение в

Москве. По этому поводу МИД России выразил послу Франции

решительный протест. Первый заместитель министра иностранных дел

А.Авдеев квалифицировал этот шаг Парижа как «недружественный акт по

отношению к РФ, фактическое пособничество чеченским сепаратистам и

террористам». МИД России предостерёг от попыток вмешиваться во

внутренние дела России, «которым впредь будет даваться самый

решительный отпор»519. Однако через несколько дней Ж.Ширак выступил

с резким заявлением по поводу российской политики в Чечне и подтвердил

своё намерение занять самую твёрдую позицию в этом вопросе на

близившемся саммите ОБСЕ в ноябре 1999 г.520.

Запланированная заранее в рамках саммита встреча лидеров

государств, прежде составлявших «Большую тройку» Большой Европы, стремившейся к единству и взаимопониманию – Ельцина, Ширака и

Шрёдера, длилась всего пять минут: Ширак и Шрёдер изложили свою

негативную позицию в отношении действий Москвы в Чечне, после чего

Ельцин покинул встречу. В своём выступлении на саммите российский

президент заявил, что не признаёт за своими коллегами права критиковать

Россию. Ж.Ширак, настаивавая на прекращении эскалации конфликта в

517 Встреча Ведрина с представителем сепаратистов состоялась через день после резкого выступления в

Вашингтоне представителя Госдепартамента Джеймса Рубина, потребовавшего остановить военные действия

и пойти на переговоры с Грозным. Известия, 11 ноября 1999.

518 Le Monde, 10 novembre 1999.

519 Известия, 12 ноября 1999.

520 Le Monde, 12 -13 novembre 1999; Известия,19ноября1999.

428

Чечне, выступил инициатором подписания итогового документа, в котором

Россия признавала участие ОБСЕ в поисках урегулирования путём

переговоров и соглашалась допустить гуманитарные организации на

территорию Чечни. Правда, российский президент к тому времени

покинул Стамбул, предоставив министру иностранных дел И.Иванову

подписывать итоговые документы саммита, снизив тем самым уровень

участия России в этом документе. Хотя главный оппонент России в

Стамбуле Ж.Ширак на своей заключительной пресс-конференции заявил, что именно отказ французской делегации подписать Хартию европейской

безопасности в случае нежелания России пойти на уступки позволил

смягчить позицию Кремля, нельзя назвать итоги саммита дипломатическим

успехом Франции. Россия не согласилась ни на переговоры с лидерами

сепаратистов, ни на международное посредничество в урегулировании

этого внутреннего конфликта521.

Комментируя итоги саммита, Ж.Ширак заявил, что политика Ельцина

в Чечне явилась следствием давления на президента его окружения, военных и спецслужб522. Олицетворением этих сил в глазах французских

наблюдателей стал новый выдвиженец президента В.В.Путин. После

стамбульского саммита, нарушившего добрые отношения Ж.Ширака с

Б.Н.Ельциным, и в преддверии парламентских и президентских выборов в

России ведущие французские политики присматривались к

потенциальным претендентам на лидерство. Об интересе к этому сюжету

свидетельствовал тёплый приём, оказанный президентом, премьер-

министром и министром иностранных дел Франции Е.М.Примакову, приехавшему в Париж с неофициальным визитом в момент обострения

франко-российских разногласий, в том же ноябре 1999 г.523 Один из

лидеров блока Отечество – вся Россия, занимавший посты министра

521 Стамбульский саммит СБСЕ (18-19 ноября 1999 г.) // Дипломатический вестник. – 1999. - №12. С.10.

522 Le Monde, 20 novembre 1999.

523 27 – 28 ноября 1999 г.: Le Monde, 28 novembre 1999.

429

иностранных дел и премьер-министра в пору привилегированного

российско-французского партнёрства, представлялся Парижу более

желательной кандидатурой в президенты, чем В.Путин, имя которого

связывали с силовой политикой в Чечне. Резкая критика политики Москвы

в тот момент не означала потери интереса Парижа к России, но она

положила конец целому периоду франко-российских отношений, когда

страх дезинтеграции или реакционного переворота определял безусловную

поддержку политики Б.Ельцина, который в глазах Ж.Ширака оставался

главным гарантом стабильности и приверженности курсу либеральных

реформ. В начале декабря 1999 г. на саммитах НАТО и ЕС обсуждалась

чеченская проблема, и позиция Ж.Ширака в отношении России отличалась

особой жёсткостью. На саммите ЕС в Хельсинки (9 декабря 1999 г.) Франция выступила за внесение в повестку дня вопроса об экономических

санкциях против России в связи с ультиматумом российских военных

Грозному. Из двух проектов резолюции, посвящённой России, прошёл

более жёсткий, причём, Франция была среди главных «недоброжелателей»

Кремля вместе с Германией, Финляндией и Данией524. Страны Сообщества

решили пересмотреть свои программы сотрудничества с Россией и

сосредоточиться только на тех, которые касаются уважения права и служат

улучшению жизни населения525. Режимом экономических санкций ЕС

Франция стремилась вынудить Москву вступить в переговоры с

А.Масхадовым526. Позиция Франции в чеченском вопросе была озвучена

министром иностранных дел в марте 2000 г. Франция требовала:

-прекращения любых действий, влекущих за собой страдания мирного