Избавтесь от страданий

Сурен Петросович Богдасаров), которые уже больны остеохондрозом? Смириться? Лечь в кровать и спокойно ожидать конца, коли врачи нам это разрешают? Врач Жолодз и туг стоит особняком. Он верит в лечение иголками. Весь смысл его брошюры: «Приходите ко мне и я вылечу вас!» Жаль только страдающих у нас уж очень много. Миллионы!

А высококлассных иглорефлексотерапевтов — единицы!

МОЯ БОЛЕЗНЬ ОШИБОК НЕ ПРОЩАЕТ

В тот раз я вернулся с Водл-озера и обнаглел — три раза пропустил свою гимнастику. Уж очень много работал физически. Уж очень хорошо себя чувствовал. Грибов была тьма по заброшенным лесным дорогам. Я их сушил на грибосушке. Друзья по путешествию беспрерывно подносили. Иногда и я ходил. Дорога вьется по сосновым гривам, спускается к лесным озерам и болотам. Идешь по ней и расстояния не замечаешь срезаешь одни шляпки, чтобы побольше влезло в сумку. Туда прошел, вроде обобрал, назад идешь — снова торчат из мха маслята, подосиновики, боровички на толстой белой ножке… А каждый гриб — наклон, отличная тренировка поясницы! Брусники тоже было много на гигантских вырубках, вокруг сосновых и еловых пней: ползай на коленках, собирай, пока не заломит поясницу, а заломило — встань, поупражняйся! О ловле спиннингом я уж не говорю, с байдарки или с берега: гребешь или скачешь по карельским валунам — забрасываешь блесну справа, слева — крутишь позвоночником, массируешь диски, связки и хрящевые поверхности суставов! Дрова для ненасытной грибосушки и вовсе разнообразная работа: рубишь, пилишь, колешь, разжигаешь, нажигаешь угли, сбрасываешь в узенькую яму, навешиваешь над ней ивовые шампуры с проткнутыми грибами, закрываешь сверху бревенчатым накатом, пленкой (если дождь) и снова — за дровами, в чащу, тащишь сухие осины и березы на плече… Поневоле превратишься в Геркулеса от этой беспрерывной круговерти. Я и превратился, обнаглел — решил, что мне «море по колено»: на пароходе и в поезде гимнастику не делал — ощущал приятную истому в мышцах, домой вернулся — снова лень и те же ощущения блаженства. И вдруг, без привычной осторожности, о которой никогда не забываю, — не с прямой спиной и напряженной, а расслабленно, недопустимо, в винтообразном положении поясницы — я плюхаюсь на диван и… чувствую: что-то неловко повернулось в глубине.

Еще не боль, не катастрофа, но уже сигнал — вот-вот сместится и защемит. А у меня осталась целая неделя отпуска. Рюкзаки, палатка снова упакованы. Вечером уходит поезд. Едем с сыном и собакой лайкой в новгородские леса. Она скулит, не уходит от вещей. Должно быть, эти отчаянные мысли отразились на моем лице, потому что жена, которая до упаковывала наши вещи, тоже замерла, спросила:

— Доигрался?.. Как же, бедняга, поедешь, понесешь все это? Может, отказаться?

С трудом я предотвратил нешуточную угрозу по отработанной системе: самомассаж поясницы пальцами и кулаком, вращение тазом в одну сторону, другую, осторожные наклоны туловища вперед-назад, «насос; такие же упражнения головой все это микродозами, раз восемь до поезда и в поезде… Конечно, я еще смазал поясницу жгучей мазью, а свой рюкзак с земли не поднимал — ждал, чтобы мне его подкинул сын, умело, осторожно. И только в лесу, за десять километров от железнодорожной станции, я, скинув с плеч рюкзак, вздохнул свободно!

— Экий дурень. Когда же научусь?

Но почему несколько пропусков гимнастики всего в один, два, три дня у меня неизменно вызывает обострение?

Мой пятый (и частично четвертый) поясничный позвонок спаян в сплошной конгломерат с крестцом и подвздошными костями. Я это знаю, видел на собственных рентгеновских снимках (картина точь-в-точь как при болезни Бехтерева, отсюда и пошел когда-то ошибочный диагноз). При этом состоянии позвоночника наклоны туловища вперед-назад компенсаторно мне помогают выполнять другие позвонки (первый, второй, третий — поясничные и все — грудные). На них, естественно, ложится куда большая нагрузка. Многократно возрастает и угроза смещения позвонков с подвывихами в многочисленных суставах, ущемлениями нервов и сосудов, травмированием дисков, сумок, связок. Потому-то я и остерегаюсь движений под нагрузкой и с полной амплитудой (гимнастики с тяжелыми гантелями, подъема тяжестей). Потому то я и вынужден тщательно тренировать свой мышечный корсет простейшими движениями в достаточном количестве. Мышечный корсет — моя опора. Он держит позвоночник!

И все-таки это опять не объясняет, почему у меня бывают обострения после пропуска гимнастики всего в один, два, три дня. Мышечный корсет за это время ведь не атрофируется! Скорее всего в этом непростом вопросе я бы как следует никогда не разобрался, если бы не занимался прежде исследованием мышечного тонуса у горнолыжников. К работе этой меня подтолкнула интересная загадка. Приедет первоклассный мастер в горы, встанет на слаломные лыжи после перерыва и в первые же дни, пока все ощущения свежи, координация движений у него отличная, он даже может (без тренировки на снегу) выиграть соревнования! А прошло две, три, четыре тренировочных недели — и мастер словно превратился в новичка: сбои и падения на трассе, повороты не выходят… В чем причина?

Чтобы это выяснить, я вел на каждого спортсмена олимпийской сборной бывшего СССР графическое отображение показателей пульса и артериального давления, мышечного тонуса четырехглавых мышц бедра (ведущих в горных лыжах), наблюдений за поведением горнолыжника на склоне. И, когда свел воедино эти данные, у меня дух перехватило (всего я сделал более двух тысяч измерений). О чем же говорили кривые мышечного тонуса (кстати, при полном благополучии показателей сердечно-сосудистой системы)? При выходе на снег у всех без исключения спортсменов бедренные мышцы отлично сокращались и расслаблялись, одновременно великолепно получались повороты. Шел рост технического мастерства, прогресс. А потом, при дальнейшем пребывании в горах на высоте (у кого раньше, у кого позже), мышцы начинали терять способность к расслаблению. Именно расслабление оказалось самым уязвимым. Разница между твердостью мьшщ при сокращении и мягкостью при расслаблении уменьшалась день за днем. В конце концов у некоторых спортсменов четырехглавые мышцы бедра почти совсем потеряли способность к расслаблению. Сокращались и не могли расслабиться их сводила судорога. И это всякий раз совпадало со сбоями на трассе, с потерей мастерства, «глупыми» падениями!

Помогали двадцатиминутные теплые ванны до пояса, парная баня, горячий душ на ноги, массаж и самомассаж. И помогали хорошо, но ненадолго. Нужны были коренные изменения в системе тренировки. Так что же такое тонус мышц?

Это очень точный и очень чувствительный показатель функционального состояния мышц и косвенно — нервной системы человека. Величину мышечного тонуса определяют с помощью специального прибора — механического или электрического миотонометра (мио — мышца, тон — тонус, метр — измерение).

Согните с усилием руку в локтевом суставе и потрогайте другой рукой свою двуглавую мышцу (бицепс). Она сократилась, стала твердой. А теперь расслабьте руку, встряхните кистью — мышца стала мягкой. Иначе говоря, мышечный тонус — это упругость мышц в состоянии покоя, сокращения и расслабления. В любой из этих фаз тонус мышц — величина не постоянная. Она меняется в зависимости от тренированности, усталости, отдыха, острого или хронического переутомления. Кроме того, у каждой мышечной группы есть свой мышечный тонус. И что еще важнее: свое предназначение. Мышцы рук и ног, к примеру, обеспечивают движения конечностями и более приспособлены к быстрой смене напряжения и расслабления. Предельно полное расслабление в покое — характерная черта для них и гарантия точной координации движений. А у длинных и коротких мышц спины, расположенных вдоль позвоночника, задача другая: им необходимо длительное время (в течение дня, по крайней мере) удерживать тяжелую голову и тело в вертикальном положении — нс дать позвоночнику, его пассивной части чрезмерно искривиться, деформироваться. Полностью расслабиться эти мышцы «не имеют права». Особое значение приобретает «рабочий тонус» этих мышц для людей вроде меня — с сильно измененным позвоночником. Конечно, умение правильно сидеть, вставать, носить сумки, бревна, поднимать рюкзак с земли — умение вести себя и управлять своими мышцами — играет огромнейшую роль, но мышечный тонус, его величина в какой-то мере явление автономной. Оно не зависит от нашей воли. Им нужно научиться управлять как музыкальным инструментом, через клавиши. И такими «клавишами» в моем примере является ежедневная гимнастика с оптимальным количеством движений. Пропустил гимнастику-зарядку — и мышечный тонус, словно студень, не держит позвоночник! Сделал привычную зарядку — и живешь до вечера нормально с надежно упругим мышечным корсетом!