Вечера на хуторе близ Диканьки

Кожу'х, тулуп.

Комо'ра, амбар.

Кора'блик, старинный головной убор.

Корж, сухая лепешка из пшеничной муки, часто с салом.

Куре'нь, соломенный шалаш.

Ку'хва, род кадки; похожая на опрокинутую дном кверху бочку.

Ку'холь, глиняная кружка.

Лева'да, усадьба.

Лю'лька, трубка.

Нами'тка, белое покрывало из жидкого полотна, носимое на голове женщинами, с откинутыми назад концами.

Нечу'й-ветер, трава.

Паляни'ца, небольшой хлеб, несколько плоский.

Па'рубок, парень.

Пейсики, жидовские локоны.

Пе'кло, ад.

Переполо'х, испуг. Выливать переполох – лечить испуг.

Петровы батоги', трава.

Пла'хта, нижняя одежда женщин из шерстяной клетчатой материи.

Пи'вкопы, двадцать пять копеек.

Пи'щик, пищалка, дудка, небольшая свирель.

По'кут, место под образами.

Полутабе'нек, старинная шелковая материя.

Сви'тка, род полукафтанья.

Скры'ня, большой сундук.

Сма'лец, бараний жир.

Сопи'лка, свирель.

Су'кня, старинная одежда женщин из сукна.

Сырове'ц, хлебный квас.

Тесная баба, игра, в которую играют школьники в классе: жмутся тесно на скамье, покамест одна половина не вытеснит другую.

Хло'пец, мальчик.

Ху'стка, платок носовой.

Цибу'ля, лук.

Череви'ки, башмаки.

Чумаки', малороссияне, едущие за солью и рыбою, обыкновенно в Крым.

Швец, сапожник.

Ши'беник, висельник.

Ночь перед Рождеством

Последний день перед рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь поступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа [{1}]. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле.

Если бы в это время проезжал сорочинский заседатель на тройке обывательских лошадей, в шапке с барашковым околышком, сделанной по манеру уланскому, в синем тулупе, подбитом черными смушками, с дьявольски сплетенною плетью, которою имеет он обыкновение подгонять своего ямщика, то он бы, верно, приметил ее, потому что от сорочинского заседателя ни одна ведьма на свете не ускользнет. Он знает наперечет, сколько у каждой бабы свинья мечет поросенков, и сколько в сундуке лежит полотна, и что именно из своего платья и хозяйства заложит добрый человек в воскресный день в шинке. Но сорочинский заседатель не проезжал, да и какое ему дело до чужих, у него своя волость. А ведьма между тем поднялась так высоко, что одним только черным пятнышком мелькала вверху. Но где ни показывалось пятнышко, там звезды, одна за другою, пропадали на небе. Скоро ведьма набрала их полный рукав. Три или четыре еще блестели. Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться,