Гроза Византии

казывают такой случай.

Феодора принимает во дворце епископов мартиропольского и анкирского.

- С твоего разрешения мы прибегаем к тебе, владычица, - сказал епископ анкирский. - Досточтимый патриарх антиохийский Север, наш отец, наш владыка, смещен за то, что он - противник Халкидонского собора (против монофизитов). Народ отказывается признать патриарха, занявшего его место; поднялся бунт, проливается кровь. Мы разделяем учение Севера. Император пригласил нас на совет вместе с другими епископами, которые держатся противоположных мнений, чтоб обсудить вопросы, волнующие восточную церковь. Мы умоляем тебя склонить на нашу сторону твоего супруга, этого нового Давида.

- Каким образом, - ответила Феодора, - может женщина рассудить эти глубокие философские споры, происходящие между вами, людьми, служащими украшением церкви?

- Мы не верим безумному Евтихию, - продолжал епископ анкирский, отрицающему воплощение Христа, мы не одобряем Нестория, но мы верим вместе с Севером, что Исус принял плоть бесстрастную и не страдал на самом деле телесным страданием.

- Правда, - ответила императрица, - что тело Спасителя отличалось от нашего.

- Мудрость глаголет твоими устами, владычица, - сказал епископ мартиропольский. - Божественное тело не могло иметь никаких плотских слабостей; Христос не мог ощущать голода и жажды.

- Мне кажется, это учение более подходит к величию Божества. Впрочем, император рассудит это. Бог дал ему свет, рассеивающий мрак всех ересей.

Епископы удалились, очарованные милостивым вниманием и благочестием императрицы.

У Феодоры была своя тайная полиция, главным агентом которой была Хариклея. Это была женщина весьма подозрительная, служившая Феодоре помощницей в ее любовных интригах, когда она еще не была на престоле. Тогда ее звали Македонией. Чтобы скрыть ее прошлое, императрица велела ей называться Хариклеей. Официально ее обязанности состояли в том, чтобы раздавать милостыню бедным, неофициально же - в шпионстве. Однажды императрица позвала к себе Хариклею.

- Экивал еще жив, - сказала она глухим голосом.

- Если бы все, кого ты ненавидишь, были настолько же живы, как он! ответила Хариклея. - Ты должно быть во сне видела этот преследующий тебя образ. Вот уже десять лет, как он умер в Антиохии.

Экевал был губернатором одной из византийских провинций. С ним Феодора жила некоторое время, он прогнал ее в конце концов и жестоко оскорбил.

- Нет, нет! - сказала Феодора. - Я видела вчера на улице старика, одетого по-персидски, который все шел рядом с моей стражей и как будто старался пробраться к моей колеснице. Это он!

- В самом деле, - ответила с ужасом Хариклея, - я уже несколько дней замечаю, что меня преследует какой-то странный человек, которого я как будто знаю и который, видимо, желает заговорить со мной.

- Если бы я сомневалась, то теперь перестала бы. Человек, прогнавший меня, как прогоняют рабыню, человек, который мог бы под моей пурпурной мантией показать следы нанесенных им мне ударов,