История всемирной литературы Т.7

Поэзия Реджаизаде Махмуда Экрема и особенно его эстетические концепции, изложенные в «Литературных уроках» (1880), стали постоянной мишенью для возражений «восточников», которых возглавлял поэт и прозаик Муаллим Наджи (1850—1893).

Получивший традиционное мусульманское образование, Муаллим Наджи вошел в турецкую литературу прежде всего как автор исторических дестанов и лирических стихов (сб. «Искра», 1884; «Сверкающее», 1886; «Колос», 1890, и др.) Отстаивая художественные возможности дотанзиматской поэзии, он стремился реабилитировать «ущемленную европеизацией» национальную самобытность. Отсюда — прямо или косвенно представленная в его поэзии и прозе (прежде всего в известной автобиографической повести «Детство Омера», 1890) идеализация патриархального прошлого с его крепкими религиозными устоями и семейными традициями.

Среди «восточников» был и писатель Мехмед Тевфик Чайлак (1844—1898), неутомимый собиратель народных шуток и анекдотов («Сокровищница рассказов»). В подражание им он написал серию анекдотических историй, сгруппированных вокруг вымышленного персонажа Бу адам (букв. «Этот человек»), именем которого и названа книга (1882). В повести «Год в Стамбуле» (1881—1888) писатель с документальной точностью и обстоятельностью рисует быт и нравы старого Стамбула, уходящие в прошлое народные развлечения.

Наряду со стремлением запечатлеть традиции и приметы национальной старины, в литературе 80-х годов выявляется и другая линия, во многом смыкающаяся с первой, — сатира на галломанию. Примечательно, что ее начало было положено таким убежденным «западником», как Ахмед Мидхат, который нападал и в своей публицистике, и в романе «Филятун-бей и Ракым-эфенди» на крайности подражания европейской моде. Продолжая эту традицию, Реджаизаде Махмуд Экрем почти одновременно с сентиментально-меланхолической, родственной по интонационному настрою его стихам повестью «Мухсин-бей, или Печальный конец одного поэта» (1888) создает социально окрашенный роман «Любовь к экипажам» (1887). В образе героя романа — неуча и невежды, раболепствующего перед западной модой и захваченного страстью к показной роскоши, — писатель пытается создать обобщенный тип светского повесы — галломана.

Сатира на галломанию составляет основу и ранних романов Хюсейна Рахми (1864—1944), примыкающего в начале своего творческого пути к «восточникам» — «Зеркало, или Шик» (1888) и «Гувернантка» (1890). И в идейном, и в стилевом отношениях романы во многом отправляются от сатирических традиций просветительской прозы и народного театра.

Значительным событием литературной жизни 80-х годов стал роман Самипашазаде Сезаи «Злоключения» (1887), повествующий о трагической истории рабыни-черкешенки. Своим открытым протестом против рабства роман перекликается со знаменитой «Хижиной дяди Тома» Г. Бичер-Стоу. Продолжая традиции писателей Танзимата, Самипашазаде Сезаи стремится показать антигуманность самого принципа порабощения человека человеком. И свою задачу решает уже в значительной степени в реалистической манере, выписывая реалистически правдиво не только бытовой фон, но и в значительной степени человеческие характеры. В романе переплетаются реалистические и романтические черты, что характерно для начальной стадии формирования реалистического метода.

Новый этап на пути к реалистическому изображению жизни ознаменовали собой рассказы Самипашазаде Сезаи (сборник «Пустячки», 1890, и др.). Это короткие рассказы о впервые замеченном турецкой литературой «маленьком человеке» и о мелочах жизни, «пустячках», за которыми видятся тяжелые незадавшиеся судьбы, жестокие разочарования, обманутые надежды.

В конце 80-х годов начинают свой творческий путь талантливые прозаики Набизаде Назым (1864—1893), автор первой повести о тяжелой доле турецкого крестьянина «Кара Бибик» (1890) и романа «Зехра» (1893), и Халид Зия Ушаклыгиль (1866—1945), выступивший в это время со своими первыми рассказами и романами «Немиде» (1889), «Дневник мертвеца» (1889), «Запретная любовь» (1890). Творчество этих писателей, идейно-эстетические установки которых складываются под воздействием позитивистской философии и натуралистических концепций Золя и братьев Гонкур, приходится в основном на более поздний (с начала 90-х годов) период истории турецкой литературы.

*Глава вторая*

ЕГИПЕТСКАЯ И СИРИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРЫ

В 60—70-е годы, во время правления хедива Исмаила (1863—1883), в Египте продолжался экономический подъем. Расшатывались феодальные порядки, развивалось товарно-денежное хозяйство, укреплялись ростки капиталистических отношений, расширялись сферы европеизации. Исмаил ассигновал большие средства на народное образование: при нем было открыто более четырех с половиной тысяч школ, в том числе школы для девочек. В 1873 г. была создана высшая школа «Дар аль-улум би-ль-мадарис» («Учебный дом наук»), в которой кроме богословских наук преподавались и науки светские. В 1870 г. была основана египетская Национальная библиотека, получившая название хедивской; к открытию Суэцкого канала построен Каирский оперный театр; великолепно оборудован Булакский музей древностей.

Исмаил прилагал большие усилия для того, чтобы страна стала окончательно независимой от Турции, но в то же время Египет все больше и больше оказывался в кабале у французских и английских капиталистов (особенно в связи с постройкой Суэцкого канала). С середины 70-х годов европейские державы начинают открыто вмешиваться во внутренние дела Египта. Это вызывает недовольство самых широких кругов населения, поддерживаемых прогрессивно настроенной частью мусульманского духовенства. Освободительное движение в 1879—1882 гг. возглавили офицеры-патриоты — Ахмед Ораби, Махмуд Сами аль-Баруди и другие, которые при преемнике низложенного хедива Исмаила — Тауфике — заняли руководящие посты в правительстве; они провели ряд преобразований, направленных на укрепление буржуазно-парламентских порядков, и требовали прекращения иностранного вмешательства. Феодально-помещичья верхушка, испуганная новой политикой, поддержала европейских колонизаторов; в июле 1882 г. патриотические силы были разгромлены, и Египет был оккупирован английскими войсками. Вся власть в стране сосредоточивалась в руках генерального консула лорда Кромера. Так называемый режим Кромера (1883—1907) означал, по сути, диктатуру английского финансового капитала, беспощадное подавление египетского национально-освободительного движения.

В сирийских провинциях с середины века, после реформы Танзимата, европейский капитал также расширяет сферы своего влияния, что ведет к усилению эксплуатации крестьян. Вооруженные выступления их против феодалов перерастают не без участия французского консула в религиозную резню, в результате которой Франция укрепляет свои позиции в Сирии. Положение сирийского народа, испытывающего двойной гнет, становится все более тяжелым. Воцарившийся при Абдул-Хамиде II режим султанского самодержавия (зулюм) тормозил экономическое, политическое и культурное развитие Сирии, оставляя при этом возможность для проникновения туда иностранного капитала.

Представители передовой сирийской интеллигенции (Ибрахим аль-Языджи, Фарис Нимр и др.) в середине 70-х годов создали тайное общество, программа которого предусматривала борьбу за независимость Сирии и за демократические преобразования. Политическая реакция и трудные экономические условия повлекли за собой и усиленную эмиграцию из страны — в Египет, Северную и Южную Америку, Европу. Многие прогрессивные писатели и публицисты второй половины XIX — начала XX в. жили и работали в Египте, где они не подвергались преследованиям за свои антитурецкие настроения; их деятельность была одинаково важна для обеих стран.

Середина XIX в. — время оформления просветительских концепций в Сирии и Египте. Первая из таких концепций возникла под несомненным влиянием французской просветительской мысли в среде более европеизированной сирийской интеллигенции. В основе ее лежало представление об особой роли разума и науки в жизни общества и неприятие всего, что препятствует реализации свободы человеческой личности, в первую очередь — осуждение политического деспотизма.