История всемирной литературы Т.6

Поэтическое творчество Шамиссо охватывает конец 20-х — 30-е годы. Первую подборку стихотворений он опубликовал в 1827 г. Его стихи быстро приобрели популярность, многие тексты были сразу же положены на музыку. Шамиссо успешно продолжал усилия гейдельбергских романтиков по созданию простой и эмоционально выразительной стихотворной формы, преемственно связанной и с традицией немецкой народной песни, и с опытом других национальных литератур, опиравшихся на фольклорную традицию.

Популярность завоевала любовная лирика Шамиссо, его стихи и песни на семейные темы, обращенные им к широкому кругу людей с их повседневными заботами, волнениями и радостями. В этом была не только сила, но и слабость поэта: подчас он слишком погружался в этот мир обыденного и шел навстречу вкусам сентиментального немецкого читателя. Это относится даже к знаменитому циклу «Любовь и жизнь женщины» (1830), положенному на музыку Р. Шуманом. Во многом этому циклу близок и другой — «Песни и образы жизни» (1831).

А. Шамиссо

Литография с портрета кисти Р. Рейника

На фоне поэтических произведений Шамиссо о человеческой судьбе выделяется группа стихотворений, в которых подчеркнута социальная почва бедствий маленького человека. Таковы стихотворения конца 20-х — начала 30-х годов «Молитва вдовы», «Старая прачка», некоторые переводы песен Беранже. Если в «Старой прачке» звучит мотив покорности судьбе, то «Молитва вдовы» исполнена горькой обличительной иронии.

Осмысляя свою эпоху — годы посленаполеоновской реакции, — Шамиссо в четверостишии «Канон» (1828) варьирует одни и те же слова: «время тяжких бед», «бедствия тяжкого времени».

Политические мотивы звучат во многих стихотворениях поэта, иногда открыто, иногда иносказательно.

Существенное значение для развития свободолюбивых тенденций в творчестве поэта имели его русские связи — результат путешествия на бриге «Рюрик» и кратковременного пребывания в Петербурге (в 1818 г.). Шамиссо сочувственно откликнулся на восстание декабристов: под общим названием «Изгнанники» он опубликовал в 1831 г. сокращенный перевод поэмы Рылеева «Войнаровский» и оригинальную поэму «Бестужев».

Энгельс и Гейне отмечали постепенный отход поэта от романтизма. По сути, в таких стихотворениях, как «Нищий и его собака» или «Старая прачка», образ социально детерминирован, представлен в конкретных обстоятельствах своего времени.

Шлегелевская идея универсальности поэзии по-разному преломлялась в творчестве немецких романтиков. Одно из внешних выражений ее — тяготение к романической и драматургической структуре лирических циклов, когда отдельное переживание или эпизод вписываются в целый поток событий. Такую универсальную картину мира, осмысляемую и переживаемую лирическим героем, дают, например, знаменитые циклы Вильгельма Мюллера (1794—1827), предваряя «Книгу песен» Г. Гейне. Мюллер — автор лирических циклов «Прекрасная мельничиха» (1820) и «Зимний путь» (1823), получивших благодаря музыке Шуберта известность во всем мире. Гейне выделял Мюллера среди современных ему романтических поэтов, отмечая народность содержания и формы его лирики: «Он глубже понял дух старинных песенных форм и оттого не прибегал к внешним подражаниям им». В известной мере лирический герой Мюллера близок путнику Эйхендорфа, но образ его свободен от религиозных ассоциаций, характерных для последнего.

Природа у Мюллера изображается во всем ее красочном многообразии и, как у всех романтиков, через призму переживаний лирического героя. Цикл «Прекрасная мельничиха» предстает перед читателями как своеобразный лирический диалог с мельничным ручьем, деревьями, цветами.

В совершенно иной тональности написан цикл «Зимний путь». Уже начальная строфа первого стихотворения («Добрая ночь») вводит читателя в суровую атмосферу цикла: «Чужим сюда я прибыл, чужим и ухожу». Именно этот цикл предвосхищает мотив неразделенной любви в «Лирическом интермеццо» Гейне. Каждое стихотворение — новая вариация на тему утраты любви, гибели надежд. В разных контекстах звучат слова «оледеневший», «замерзший». Слезы падают в снег, и снежные хлопья жадно впитывают «горячее горе» слез. Надежду лирического героя символизирует одинокий лист на трепещущем от ветра дереве, но и он падает на холодную землю. Завершается цикл, как и «Прекрасная мельничиха», эпилогом, символически воссоздающим образ одинокого и непонятого поэта: шарманщик крутит свою шарманку окоченевшими пальцами, и нет никого, кто бы отозвался на его песню, — один из наиболее трагических вариантов этого образа в немецкой романтической лирике.

Среди немецких поэтов, отозвавшихся на восстание греков в 1821 г., Мюллеру принадлежит особое место. В течение ряда лет эта тема была главной в его творчестве, причем в данном случае поэт обратился к совершенно новым художественным средствам: лирическая стихия ранних циклов уступает место эпическим образам. Часты обращения к героическим примерам древности — здесь и традиция Гёльдерлина, и характерный мотив для всей греческой темы в современной Мюллеру поэзии (ср. вторую песнь «Чайльд Гарольда» Байрона). «Песни греков» (1821—1826) написаны частью стихом «Песни о Нибелунгах» или александрийским стихом, частью в поэтической манере греческих народных песен. Эпически величавые, они совсем не похожи на те то радостные, то печальные песни, которые распевал странствующий подмастерье в циклах, вдохновивших Шуберта.

Целую эпоху со всеми ее противоречиями охватывает творчество великого немецкого поэта, мыслителя и художественного критика Генриха Гейне (1797—1856). Он начинает свой путь в 20-е годы. Лирика молодого Гейне развивается в русле тех завоеваний, которые были достигнуты поэтами гейдельбергской школы (особенно К. Брентано), а также Мюллером. В письме к нему от 7 июня 1826 г. Гейне пишет, что он «рано воспринял влияние немецких народных песен», весьма обязан Августу Вильгельму Шлегелю, который открыл ему «много метрических секретов» (Гейне слушал его лекции в Бонне). «Но мне кажется, — продолжает он, — что только в ваших песнях я нашел то чистое звучание, ту подлинную простоту, к которым я всегда стремился».

В свою знаменитую «Книгу песен» (1827) Гейне включил поэтические циклы, публиковавшиеся им с 1821 г., — «Юношеские страдания», «Лирическое интермеццо», «Возвращение на родину», «Северное море» и др. Но книге присуще единство своеобразного лирического романа — отдельные циклы органически продолжают друг друга. Цельность придает ей образ лирического героя, взволнованно вбирающего в себя впечатления окружающего мира. Это герой то иронически насмешливый, то романтически восторженный, но неизменно сохраняющий позицию духовного превосходства над «цивилизованным» обществом верноподданных филистеров, тех самых «гладких мужчин» и «гладких дам» на гладком паркете, о которых он пишет в стихотворном прологе к «Путешествию по Гарцу»: «Я хочу подняться в горы, чтоб смеяться там над вами».

Г. Гейне

Рисунок В. Хензеля. 1829 г.

Веймар. Национальный институт и музей классической немецкой литературы

Но позиция лирического героя отнюдь не сводится к демонстрации своего превосходства над убожеством немецкой действительности. Образ романтического героя «Книги песен» многогранен, потому он и находил разных читателей. Лирические пейзажи, бесчисленные вариации на тему неразделенной любви, многоликий образ любимой — то страдающей, то равнодушно жестокой — все это сразу нашло широкий отклик. Но далеко не сразу было понято и осознано все богатство духовного мира «Книги песен». С каким блеском, например, развертывается здесь концепция романтической иронии — свидетельство философской глубины поэтического освоения действительности. Если для ранних романтиков ирония была средством возвышения поэта над окружающей прозой жизни, то у Гейне (как и у Гофмана) она становится формой возвращения к реальной жизни.