Доходное место

ать хотят. Надо, братец, и развлечение какое-нибудь иметь после трудов. Не все же работать. Что ж такое! Это удовольствие невинное, мы никого не обижаем!

Жадов. Танцуйте, сколько угодно, я вам не меш ю.

Белогубов (Юсову). Ничего-с, Аким Акимыч, он с нами по-родственному.

Василий. Прикажете пустить?

Юсов. Пускай!

Машина играет "По улице мостовой". Юсов пляшет. По окончании все, кроме Жадова, хлопают.

Белогубов. Нет, уж теперь нельзя-с! Надо шампанского выпить! Василий, бутылку шампанского! Да много ли денег за все?

Василий (считает на счетах). Пятнадцать рублей-с.

Белогубов. Получи! (Отдает.) Вот тебе полтинник на чай.

Василий. Благодарю покорно-с. (Уходит.)

Юсов (громко). Вы, молодежь, молокососы, чай, смеяться над стариком!

1-й чиновник. Как можно, Аким Акимыч, мы не знаем, как вас благодарить!

2-й чиновник. Да-с.

Юсов. Мне можно плясать. Я все в жизни сделал, что предписано человеку. У меня душа покойна, сзади ноша не тянет, семейство обеспечил - мне теперь можно плясать. Я теперь только радуюсь на Божий мир! Птичку увижу, и на ту радуюсь, цветок увижу, и на него радуюсь: премудрость во всем вижу.

Василий приносит бутылку, откупоривает и наливает в продолжение речи Юсова.

Помня свою бедность, нищую братию не забываю. Других не осуждаю, как некоторые молокососы из ученых! Кого мы можем осуждать! Мы не знаем, что еще сами-то будем! Посмеялся ты нынче над пьяницей, а завтра сам, может быть, будешь пьяница; осудишь нынче вора, а может быть, сам завтра будешь вором. Почем мы знаем свое определение, кому чем быть назначено? Знаем одно, что все там будем. Вот ты нынче посмеялся (показывая глазами на Жадова), что я плясал; а завтра, может быть, хуже меня запляшешь. Может быть (кивая головой на Жадова), и за подаянием пойдешь, и руку протянешь. Вот гордость-то до чего доводит! Гордость, гордость! Я плясал от полноты души. На сердце весело, на душе покойно! Я никого не боюсь! Я хоть на площади перед всем народом буду плясать. Мимоходящие скажут: "Сей человек пляшет, должно быть, душу имеет чисту!" - и пойдет всякий по своему делу.

Белогубов (поднимая бокал). Господа! За здоровье Акима Акимыча! Ура!

1-й и 2-й чиновники. Ура!

Белогубов. Вот бы вы, Аким Акимыч, осчастливили нас, заехали к нам как-нибудь. Мы еще с женой люди молодые, посоветовали бы нам, поученье бы сказали, как жить в законе и все обязанности исполнять. Кажется, будь каменный человек, и тот в чувство придет, как вас послушает.

Юсов. Заеду как-нибудь. (Берет газету.)

Белогубов (наливает бокал и подносит Жадову). Уж я, братец, от вас не отстану.

Жадов. Что вы мне не дадите почитать! Интересная статья попалась, а вы все мешаете.

Белогубов (садясь подле Жадова). Братец, вы на меня напрасно претензию имеете. Бросимте, братец, всю эту вражду. Выкушайте! Для меня теперь это ничего не значит-с. Будемте жить по-родственному.

Жадов. Нельзя нам с вами жить по-родственному.

Белогубов. Отчего же-с?

Жадов. Не пара мы.

Белогубов.