Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

лаю. Неужели вы совсем сошли с ума и укрываете этого негодяя?

- Аттерсон, клянусь Богом! воскликнул доктор. Клянусь Богом, я никогда больше его не увижу. Даю вам слово чести, что в этом мире я отрекся от него навсегда. С этим покончено. Да к тому же он и не нуждается в моей помощи; вы не знаете его так, как знаю я: он нашел себе надежное убежище, очень надежное! И помяните мое слово больше о нем никто никогда не услышит.

Нотариус нахмурился; ему не нравилось лихорадочное возбуждение его друга.

- Вы, по-видимому, уверены в нем, заметил он. И ради вас я надеюсь, что вы не ошибаетесь. Ведь, если дело дойдет до суда, на процессе может всплыть и ваше имя.

- Да, я в нем совершенно уверен, ответил Джекил. Для этого у меня есть веские основания, сообщить которые я не могу никому. Но мне нужен ваш совет в одном вопросе. Я... я получил письмо и не знаю, следует ли передавать его полиции. Я намерен вручить его вам, Аттерсон, я полагаюсь на ваше суждение, ведь я безгранично вам доверяю.

- Вероятно, вы опасаетесь, что письмо может навести на его след? спросил нотариус.

- Нет, ответил доктор Джекил. Право, мне безразлично, что станет с Хайдом; я с ним покончил навсегда. Я думал о своей репутации, на которую эта гнусная история может бросить тень.

Аттерсон задумался: он был удивлен эгоизмом своего друга и в то же время почувствовал облегчение.

- Что же, сказал он наконец. Покажите мне это письмо.

Письмо было написано необычным прямым почерком, в конце стояла подпись "Эдвард Хайд"; оно очень кратко сообщало, что благодетель пишущего, доктор Джекил, которому он столько лет платил неблагодарностью за тысячи великодушных забот, может не тревожиться о нем: у него есть верное и надежное средство спасения. Нотариус прочел письмо с некоторым облегчением, так как оно бросало на эти странные отношения гораздо более благоприятный свет, чем можно было ожидать, и он мысленно упрекнул себя за прошлые подозрения.

- А конверт? - спросил он.

- Я его сжег, ответил доктор Джекил. Прежде чем сообразил, что я делаю. Но на нем все равно не было штемпеля. Письмо принес посильный.

- Могу я взять его с собой и принять решение утром? спросил Аттерсон.

- Я целиком полагаюсь на ваше суждение, ответил доктор. Себе я больше не верю.

- Хорошо, я подумаю, что делать, сказал нотариус. А теперь последний вопрос: это Хайд потребовал, чтобы в ваше завещание был включен пункт об исчезновении?

Доктор, казалось, почувствовал дурноту; он крепко сжал губы и кивнул.

- Я знал это, сказал Аттерсон. Он намеревался убить вас. Вы чудом спаслись от гибели.

- Куда важнее другое! угрюмо возразил доктор. Я получил хороший урок! Бог мой, Аттерсон, какой я получил урок! И он на мгновение закрыл лицо руками.

Уходя, нотариус задержался в прихожей, чтобы перемолвиться двумя-тремя словами с Пулом.

- Кстати, сказал он. Сегодня сюда доставили письмо. Как выглядел посыльный?

Но Пул решительно объявил, что в этот день письма приносил только почтальон,