Альтист Данилов

. Но он славился как охотник и летун. Известен был также коллекцией значков разных миров. Часть коллекции, в том числе и значок ворошиловского стрелка, носил на груди. Домовому летать в пространствах не полагалось, да и с непривычки у Бека Леоновича могла закружиться голова, оттого Синезуд и прибыл для переговоров с Беком Леоновичем в Останкинский парк. При этом секунданты имели связь с Даниловым и Кармадоном, и вышло так, что переговоры вели Данилов с Кармадоном, хотя и не сказали друг другу ни слова.

Дольше всего обсуждали вид оружия. Поединок мог быть словесный, на шпагах, на кулаках, на пистолетах, на картах, на карабинах, случались поединки, когда противники швыряли друг в друга камни, овощи. Бились костями вымерших крупных животных, огненными струями. Всего и не припомнишь. Данилов с Кармадоном уговорились вести поединок из ракетных установок средней мощности с радиусом действия до шестисот километров. Огневые рубежи секунданты обязаны были начертить мелом в пустынном месте, подальше от Земли, куда и метеориты не заглядывали без нужды. Карту звездного неба Бек Леонович взял для практических действий со стола моего сына, тогда еще морочившего головы родителям мечтой об астрономии.

В пять часов, когда Данилов все еще сидел с деловыми посланиями, зазвонил телефон. Данилов оторопел. Неужели Наташа учуяла беду! Хотя какая это для нее беда... Нет, ее звонок был бы теперь лишним. Звонил пайщик с четвертого этажа Подковыров, солист танцевального ансамбля.

- Володя, - сказал Подковыров, - извините меня, но я так и думал, что вы не спите.

- Чем обязан? - спросил Данилов.

- Еще вчера сочинил! - обрадовался Подковыров. - Всю ночь не спал, ждал, кому прочитать!

Подковыров хоть и был солистом, но лелеял в себе литератора. Он сочинял короткие мысли, афоризмы и строки из ненапечатанного. Их печатали.

- Ну читайте, - сказал Данилов.

- Вот. Для "Рогов и копыт". "Объявление. Любителям автографов. В городе Париже в Соборе Инвалидов в двенадцать часов по ночам из гроба встает император". А? Каково! Смешно?

- А что смешного?

- Как же...

- Он ведь и вправду встает.

- Кто?

- Император.

- Когда?

- В двенадцать часов.

- Где?

- В Соборе Инвалидов. Садится на воздушный корабль...

- Вы шутите?

- Нет. Не шучу. Я сам встречал корабль, - сказал Данилов и повесил трубку.

"Были бы у меня иные обстоятельства, - подумал Данилов, - я этому болвану как-нибудь устроил бы встречу с императором. Вставшим из гроба..." Хотя что было на Подковырова злиться? Счастливые часов не наблюдают...

"Так, - сказал себе Данилов, - что нужно - написал. Неужели все дела сделаны?" Он даже испугался. У него была примета. Отправляясь в какое-либо опасное путешествие, он хоть одно, хоть и маленькое дело, но как бы не успевал исполнить. Чтобы чувствовать себя обязанным вернуться. "Я же брюки из химчистки не взял!" - обрадовался Данилов.

Брюки брюками, однако он так ни разу не сыграл сочинение Переслегина от начала до