Хроника царствования Карла IX

ышли некие злые, восхотевшие возмутить обитателей их города... Но ты не преминешь предать их смерти; твоя рука первой ляжет на них, а за нею рука всего народа".

Лану вздохнул и молча поднял глаза к небу.

- Он предлагает нам сдаться, а? - продолжал мэр. - Сдаться, когда стены наши держатся крепко, когда враг не решается приблизиться к ним, а мы каждый день наносим ему удары в его же окопах! Уверяю вас, господин Лану: если бы в Ла-Рошели не стало больше воинов, одни только женщины отразили бы натиск парижских живодеров.

- Милостивый государь! Если даже более сильному надлежит говорить о своем противнике с осторожностью, то уж более слабому...

- А кто вам сказал, что мы слабее? - прервал его Лаплас. - С нами бог. Гедеон с тремястами израильтян оказался сильнее всего мадианитянского войска.

- Вам, господин мэр, лучше, чем кому бы то ни было, известно, как нам не хватает боевых припасов. Пороху мало, я вынужден был воспретить аркебузирам стрелять издали.

- Нам пришлет его из Англии Монтгомери {[103]}, - возразил мэр.

- Огонь с небеси падет на папистов, - сказал пастор.

- Хлеб с каждым днем дорожает, господин мэр.

- Мы ожидаем английский флот с минуты на минуту, и тогда в городе опять всего будет много.

- Если понадобится, господь пошлет манну с небес! - запальчиво выкрикнул Лаплас.

- Вы надеетесь на помощь извне, - продолжал Лану, - но ведь если южный ветер продержится несколько дней, флот не сумеет войти в нашу гавань. А кроме того, флот могут и захватить.

- Ветер будет северный! Я тебе это предсказываю, маловер! - провозгласил пастор. - Вместе с правой рукой ты утратил стойкость.

Лану, должно быть, твердо решил не отвечать пастору. По-прежнему обращаясь к мэру, и только к мэру, он продолжал:

- Противнику потерять десять человек не так страшно, как нам одного. Я боюсь вот чего: если католики усилят натиск, то как бы нам не пришлось принять условия потяжелее тех, которые вы теперь с таким презрением отвергаете. Я надеюсь, что король удовольствуется тем, что город признает его власть, и не потребует от нас невозможного, а потому, мне кажется, наш долг - отворить ему ворота: как-никак ведь он наш властитель, а не кто-нибудь еще.

- У нас один властитель - Христос! Только безбожники способны назвать своим властителем свирепого Ахава - Карла, пьющего кровь пророков...

Несокрушимое спокойствие Лану выводило пастора из себя.

- Я хорошо помню, - сказал мэр, - слова господина адмирала, которые я от него услышал, когда он последний раз был в нашем городе проездом: "Король обещал мне обходиться одинаково со всеми своими подданными, что с католиками, что с протестантами". А через полгода король велел убить адмирала. Если мы отворим ворота, у нас повторится Варфоломеевская ночь.

- Короля ввели в заблуждение Гизы. Он раскаивается, ему хотелось бы как-нибудь искупить кровопролитие. Если же вы с прежним упорством будете отвергать мирные переговоры, то в конце концов вы этим озлобите католиков, королевство обрушит на