Яд и корона

флане и правителем назначили Конфлана, а все для того, чтобы лишить меня моего достояния.

Да и сломанный зуб мучил ее непрерывно – на десне образовался нарыв. То и дело Маго касалась языком больного места, хотя знала, что прикосновением лишь разбередит боль. Приближенным графини не стало житья: на них она изливала свою ярость.

Маго закатила пощечину мэтру Ренье, помощнику регента в ее часовне, за то, что он-де пел фальшиво. Карлик Жанно-дурачок, издали завидев ее, спешил забиться в темный угол; она обрушилась даже на Тьерри д'Ирсона, которого обвиняла в том, что он и его многочисленная родня – причина всех ее бед; упрекала даже свою дочь Жанну – зачем не сумела удержать мужа и отпустила его носиться по конклавам.

– Очень нужен нам этот папа, когда нас вот-вот разорят! – вопила она. – Папа небось нам графства Артуа не вернет.

Потом пришла очередь Беатрисы.

– А ты тоже хороша, ничем помочь не можешь! Только и знаешь, что покупать на мои деньги платье за платьем и вертеть задом перед первым попавшимся кобелем! Неужели нет у тебя никакого верного средства?

– А разве, мадам, сухая гвоздика, которую я достала, не принесла вам облегчения? – кротко осведомилась Беатриса.

– Да разве о зубе сейчас речь! Необходимо выдрать зуб покрупнее – и ты знаешь, как он зовется. Эх, когда дело касается какого-нибудь приворотного зелья, ты бегаешь, суетишься, находишь ворожей! А когда надо оказать настоящую услугу, так ты…

– Вы неправы, мадам, слишком скоро вы забыли, что с моей помощью вы обкурили Ногарэ и я рисковала ради вас головой.

– Забыла, забыла! Ногарэ просто мелкая сошка…

Графиню Маго отнюдь не страшили преступные замыслы, но она не любила, когда ее принуждали говорить о них. Беатриса же, изучившая свою покровительницу, заводила такие разговоры из чистого коварства.

– Неужто правда, мадам? – переспросила она, взглянув на графиню сквозь сомкнувшиеся длинные черные ресницы. – Значит, вы желаете, чтобы смерть поднялась повыше?

– А о чем же я, по-твоему, думаю всю эту неделю, дурья твоя голова? Что мне прикажешь делать, как не молить господа с утра до вечера и с вечера до утра, чтобы Людовик сломал себе шею, упав с лошади, или подавился сухим орехом?!

– Возможно, мадам, существуют средства, действующие быстрее.

– Раз ты такая искусница, попробуй достань их. Не беспокойся, королю так или иначе не дожить до преклонных лет; достаточно послушать, как он надрывается в кашле. Но мне нужно, чтобы он сейчас сдох, немедля… Не успокоюсь, пока не провожу его в Сен-Дени.

– Тогда, возможно, его высочество Пуатье станет регентом…

– Ну конечно…

– И вернет вам Артуа.

– Ну конечно! Ты меня, милочка, с полуслова понимаешь, но ты понимаешь также, что все это не так-то легко. Да если бы кто-нибудь подсказал мне надежное средство, я, поверь, не поскупилась бы на золото.

– Изабелла де Ферьенн знает достаточно хороших средств, которые могут принести человеку вечный покой.

– Опять магия, воск и заклинания! На Людовика уже насылали