Чеченцы

Бешеный обстрел ни на минуту не приостановил движения. Смелым броском конники вырвались из зоны огня. Приданный эскадрону взвод станковых пулеметов под командованием лейтенанта Николаева на галопе развернулся популеметно налево, кругом и открыл из всех четырех стволов огонь по наступающим цепям немцев. Под прикрытием шквального огня пулеметов эскадрон изготовился к бою и с криком «ура» понесся на немецкую пехоту. Фашисты, не ожидавшие флангового удара, дрогнули. Наши кавалеристы обратили гитлеровцев в бегство. Так в первый день войны подразделения немецких войск один на один встретились с отважными кавалеристами 34-го кавполка будущей гвардейской дивизии.

Командиром этого полка бы П. П. Брикель.

М. Висаитов участвовал в боях за Киев и Донбасс, у Азова, в других местах, пока не был ранен. После выздоровления он был направлен в Чечено-Ингушетию, где в начале 1942 года формировалась отдельная Чечено-Ингушская 114-я кавалерийская дивизия. В нее были направлены опытные офицеры из числа чеченцев и ингушей, хотя по сути это было интернациональное войсковое соединение. Кроме чеченцев и ингушей в дивизии были русские, кабардинцы, черкесы, дагестанцы, представители других национальностей.

Командиром дивизии был назначен полковник Хаджи-Умар Мансуров, осетин по национальности, впоследствии известный советский военачальник, комиссаром — секретарь Чечено-Ингушского обкома партии Муслим Гайрбеков.

Однако дивизии не удалось непосредственно встретиться с врагом. Ее вскоре расформировали, а на ее базе были укомплектованы добровольческий отдельный 255-й Чечено-Ингушский кавалерийский полк, куда начальником штаба был направлен М. Висаитов, и отдельный кавалерийский дивизион. После двух месяцев боев Мовлид стал командиром полка. Полк участвовал в ожесточенных боях на Сталинградском фронте. По правде говоря, кавалеристы воевали против танковых соединений. Трудно в это поверить. Но это абсолютная правда. Конники не только уничтожали вражеские танки, но и брали их в качестве трофеев и пригоняли в расположение наших войск. Однажды неожиданным налетом конные разведчики захватили одиннадцать танков, но в живых остался только один немецкий танкист, которого вместе с танком привели разведчики. Другие трофеи пришлось вывести из строя. Сотни солдат и офицеров пали в тех жестоких боях, но полк ни разу не отступил перед врагом. И сегодня в братских могилах под Сталинградом, в степях Калмыкии покоится прах героических сынов чеченского и ингушского народов.

После разгрома немецких войск под Сталинградом М. Висаитов был направлен в управление 4-го Украинского фронта в качестве помощника инспектора по кавалерии.

В 1944 году он вновь встретился со своим боевым другом и наставником П. Брикслем, который к тому времени командовал 6-й гвардейской кавалерийской дивизией. В декабре того же года командиром одного из полков этой дивизии был назначен Мовлид. В этой должности он дошел до логова врага. А когда шли последние бои по взятию укреплений противника, М. Висаитову было поручено встретить войска союзников. Главной задачей корпуса было взятие городов Темплин и Грайфенберг, одновременно раскрывая участок на стыке 1-го и 2-го Белорусского фронтов на фланге 49-й армии. Дивизия Брикеля была в авангарде. По этому поводу командир дивизии писал: «Важную, пожалуй, главную роль в выполнении этой операции будет играть передовой отряд дивизии. Полки и командиры у нас хорошие. Но здесь надо учитывать специфичность обстановки. Этой специфичностью являются стремительность и слаженность действий в оперативной глубине. Учитывая подготовку командиров полков… для выполнения этой задачи подходят 28-й полк подполковника М. Висаитова и 29-й полк подполковника Лялика. Больше склонен остановиться на первом. Подполковник М. Висаитов — храбрый, решительный офицер, отличающийся быстротой реакцией в сложной обстановке… Висаитов относится к числу тех офицеров, которые воюют с малыми потерями, он сам может броситься в бой, иногда с безрасудной храбростью, но солдат всегда бережет и стремится избегать потерь».

После такого решения вмешались штабисты дивизии. Они были недовольны выбором командира. Не забыли и то, что Мовлид по национальности чеченец, народ которого выселен. Но генерал не отступил от своего решения.

Полк М. Висаитова полностью выполнил возложенные на него задачи:

2-го мая он дошел до берегов Эльбы. Там они встретились с американскими солдатами.

Кавалеристы спешились. Подойдя к Эльбе, подполковник спустился к реке, напоил коня и пригоршнями попил воды сам. Оказавшийся рядом майор сказал подполковнику:

— Мовлид Алироевич, коня мог напоить и коневод.

— Нет, майор. Вы не понимаете всей прелести — напоить коня в реке врага. Гитлеровцы поили коней в моем родном Тереке. Теперь я напою у них своего коня. Кто его знает, может быть, когда-нибудь внукам своим придется рассказывать, как я выпил воды из Эльбы и напоил коня, — ответил Мовлид.

После встречи с союзническими войсками на советском берегу Эльбы состоялся парад войск-победителей.

К генералу Болингу, старшему среди гостей, подошел с рапортом командир полка М. Висаитов. Его полк, как вышедший первым к Эльбе, был представлен в качестве почетного караула.

На сытых, подобранных по росту и масти лошадях, шерсть которых отливала на солнце червонным золотом, в новом обмундировании, припасенном специально для этого случая, в лихо сдвинутых на бок черных кубанках, с веселыми улыбающимися лицами проходили кавалеристы. И никому из гостей было невдомек, что этот полк в ожесточенных боях прошел от Волги до Кеннигсберга и от Кеннигсберга до Эльбы.

Впереди полка на горячем золотисто-рыжем скакуне гарцевал командир полка подполковник Висаитов. Смуглый, словно прокаленный солнцем, стройный, подтянутый, с красивой посадкой, он вызывал всеобщее восхищение гостей.

— Окэй! Окэй! — повторяли американцы, рассматривая стройные шеренги проходящих всадников.

Так рассказывал П. Брикель, будучи гостем редакции вместе со своим фронтовым другом М. Висаитовым несколько лет тому назад. Он поведал и о других чеченцах: командире полка подполковнике Туте Магометове, Ханпаше Нурадилове, командирах эскадронов — Кабардиеве, Эльдарханове. Когда он рассказывал о своих боевых друзьях, лицо его светлело, исчезали морщинки. «Помнишь, Мовлид?» — «А припоминаете, Павел Порфирьевич?» Много раз слышали мы такие слова. Воспоминания, воспоминания…

Гвардейцы висаитовского полка освободили от фашистского ига тысячи советских людей, а также наших союзников. За два месяца боев в Восточной Пруссии, Померании полку было объявлено четыре благодарности Верховного командования, 615 бойцов и офицеров получили ордена и медали. Командир полка был награжден орденом Ленина, американским боевым орденом «Святого легиона».

… Деревья умирают стоя. Так и два героя, олицетворявшие лучшие черты своих народов, до последних дней своих были в строю. Но время неумолимо. Сегодня их нет среди нас, однако их подвиги останутся в памяти народной, в памяти благодарных потомков, в названиях улиц и площадей, в делах детей и внуков.

Даши Эдельханов

Книга Халида Ошаева «Слово о полку Чечено-Ингушском» рассказывает о судьбе доселе неизвестных героев.

Как-то в городе Грозном в Нефтяном институте проходило студенческое собрание. В президиуме сидели руководители института. На собрании выступил генерал запаса, человек видный и всеми уважаемый. Вот что он сказал:

— Смотрите: у чеченцев и ингушей всего четыре Героя Советского Союза. А у народа соседней республики их 35 человек, хотя их меньше, чем чеченцев. Из этого вы можете заключить, как воевали чеченцы и ингуши.