НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА - ОСОБЫЙ РОД ИСКУССТВА

2

Научно- фантастический жанр в его современном виде начал выделяться из синкретической утопически-публицистической романистики в конце XIX - начале XX в., в пору стремительного подъема промышленности и науки. Самые разнообразные журналы, вплоть до специальных технических, охотно публиковали научно-фантастические романы и рассказы, отечественные и переводные.

В 1895 г. журнал "Электричество" напечатал "электрическую" утопию В.Чиколева "Не быль, но и не выдумка". В Нижнем Новгороде П.Инфантьев издал фантастическую повесть "На другой планете" (1901). В 1902г. А.Родных в незаконченном романе "Самокатная подземная железная дорога между С.-Петербургом и Москвой" выдвинул оригинальную идею безмоторного транспорта, использующего силу земного тяготения. В повести "В стране полуночи" (1910) М.Волохов (М.Первухин) описал путешествие в Арктику на автомобиле. В 1913г. вышел "астрономический роман" Б.Красногорского "По волнам эфира", а в 1914 - его продолжение "Острова эфирного океана" (в соавторстве с Д.Святским). В эти же годы появляются фантастико-утопические произведения Н.Олигера ("Праздник весны", 1910), А.Куприна ("Жидкое солнце", 1912), А.Богданова ("Красная звезда", 1908; "Инженер Мэнни", 1913).

Узник Шлиссельбургской крепости Н.Морозов, революционер и ученый, в книге "На границе неведомого. Научные полуфантазии" (1910) одним из первых в России проложил дорогу космической фантастике. Его "Звездные песни" и теоретическая статья "Поэзия в науке и наука в поэзии" (1912) перекликались с научной поэзией и экспериментами в фантастической прозе В.Брюсова.

В отличие от многих авторов Брюсов и Морозов тесно связывали техническую утопию с социальной фантастикой. В циклах космических стихов Брюсов настойчиво проводил мысль, что прогресс науки и техники неуклонно влечет человечество к звездам и каждое достижение - "Наутилус", автомобиль, аэроплан - необходимый этап на этом пути.

Я жду, что наконец увижу шар блестящий,

Как точка малая, затерянный в огнях,

Путем намеченным к иной земле летящий,

Чтоб братство воссоздать в разрозненных мирах. [30]

Пионером темы космических путешествий в России был К.Циолковский. Он первый обосновал стремление человека в космос с точки зрения судеб человечества. Его гениальный афоризм: "Земля - колыбель людского рода, но нельзя вечно оставаться в колыбели", - стал девизом космической эры. Сравнительно мало известно, что Циолковский занялся теорией ракет вовсе не из узкотехнического интереса. Великое научное прозрение было вдохновлено большой гуманистической целью. Космос, говорил Циолковский, даст людям горы хлеба и бездну могущества.

Задолго до исторического витка Юрия Гагарина мечтатель из Калуги понял, что преодоление земного тяготения будет началом принципиально новой эпохи земного разума. Он понимал, что заселение космоса - задача, которая под силу лишь объединенному человечеству. А такое объединение возможно только на основе коммунизма. "Каждая планета, - развивал он свою мысль, - устраняет все несовершенное, достигает высшего могущества и прекрасного общественного устройства. Объединяются также ближайшие группы солнц, млечные пути, эфирные острова...". [31] Сейчас идея "эфирных островов" перешагнула страницы фантастических романов (автоматические космические станции, высадка человека на Луне).

Не случайно четверть века спустя идея Великого Кольца объединенных миров завоевала такую популярность благодаря роману И.Ефремова "Туманность Андромеды" (1957). Не случайно подхвачена была в рассказе Г.Альтова "Порт Каменных Бурь" (1965) и мысль Циолковского об объединении населенных солнечных систем в звездные города.

И сейчас научно-фантастическое творчество Циолковского (или творческая научная фантазия - разделить трудно) остается для писателей-фантастов настоящей сокровищницей тем, гипотез, сюжетов. Под его влиянием или же при его помощи написаны были романы и повести о межпланетных полетах: "Путешествие на Луну" (1926) С.Граве, "Планета КИМ" (1930) А.Палея, "Прыжок в ничто" (1933) А.Беляева, рассказ С.Григорьева "За метеором" (1932). Циолковский консультировал фильм В.Журавлева "Космический рейс".

Насколько всеобъемлющим было воздействие Циолковского на советскую научную фантастику, свидетельствует любопытное письмо, по-видимому, начала 30-х годов (цитируем в сокращении): "Константин Эдуардович. Издательство "Молодая гвардия" приступает к созданию фантастического романа, построенного на принципе сотрудничества ряда специалистов с авторами. В качестве первого опыта Издательство предполагает выпустить агро-фантастический роман... К Вам Издательство обращается с просьбой не отказать в консультации по вопросам техники междупланетных и земных сообщений, использования различных видов энергии и богатств Вселенной". [32]

Фантастика играла важную роль в начальной стадии научной работы Циолковского. Жюль Верн заронил в нем влечение к космосу: "Он пробудил работу мозга в этом направлении. Явились желания. За желаниями возникла деятельность ума". [33] На склоне лет ученый вспоминал: "Много раз я брался за сочинение на тему "Космические путешествия", но кончал тем, что увлекался точными соображениями и переходил на серьезную работу". [34]

* * *

Научно-фантастические произведения Циолковского нелегко отделить от его научных трудов. Ранняя научная монография "Свободное пространство" (написана в 1883г., опубликована в 1954г.) по форме изложения близка к научно-фантастическому произведению.

В 1893г. журнал "Вокруг света" напечатал первую фантастическую очерковую повесть Циолковского "На Луне". За ней последовали в том жанре "Изменение относительной тяжести на Земле" (1894) и "Грезы о Земле и небе" (повесть написана в 1895г., в советское время переиздавалась под заглавием "Тяжесть исчезла"). В 1896 г. была начата и публиковалась частями в 1903-1916-1920гг. (в журналах и отдельным изданием) повесть "Вне Земли". В наиболее полном сборнике научно-фантастических произведений К.Циолковского "Путь к звездам" (1960) помещено еще несколько произведений.

Если в очерках "На Луне" и "Грезы о Земле и небе" "Циолковский еще не заботился о реалистическом обосновании сюжета, изобразив пребывание вне Земли лишь как условное допущение (например, все, что описано в очерке "На Луне", происходит во сне), то более поздняя повесть "Вне Земли" имеет уже развернутую фабулу, связанную с перипетиями межпланетного полета на составной пассажирской "ракете 2017 года" и организацией "эфирной колонии". Тем не менее и занимательность, и вообще художественность для Циолковского-фантаста отступали на второй план перед доступностью и достоверностью. "Хочу быть Чеховым в науке, - писал он, - в небольших очерках, доступных подготовленному или неподготовленному читателю, дать серьезное логическое познание наиболее достоверного учения о космосе". [35]

Желая быть "Чеховым в науке", Циолковский, по-видимому, имел в виду простоту и сжатость, а не литературное дарование: он достаточно критически оценивал свои художественные возможности. "Я отлично понимаю, - писал он известному популяризатору науки Я.И.Перельману, - что напр<имер> Вне Земли не годится, потому что имеет много скучных мест, не понятных для читателя, хотя и понятных мне - и строго научных". [36]

Циолковский не стал профессиональным писателем подобно академику В.Обручеву или профессору И.Ефремову. Он охотно предоставлял свободу своему постоянному литературному редактору Перельману, полагая, видимо, что суть научно-фантастического произведения - прежде всего в характере фантазии, а не в беллетристических достоинствах. Циолковский хорошо чувствовал отличие этой литературы от "изящной словесности" и потому избегал, например, термина "роман": в нем для него, по-видимому, слишком явен был дух житейской интриги. Научная же фантастика уносилась в совсем иные сферы, мало общего имеющие с бытовой обыденностью. Зачеркивая "роман" и надписывая сверху "рассказ" (как он делает в черновиках писем к А.Беляеву) даже в тех случаях, когда речь шла о типичных романах, Циолковский как бы акцентировал первостепенность для него научного содержания и, может быть, имел в виду, что это содержание должно быть именно изложено, а не изображено.