Дагестанские святыни. Книга первая

Роль Дербента и Дербентского прохода особенно возрастает с последних веков до н. э., когда крупнейшие и могущественные государства античного мира – Рим и Парфия – столкнулись в борьбе за Кавказ. В их противоборстве большая роль отводилась воинственным кочевникам Северного Кавказа и Предкавказья – сарматам и аланам, которые привлекались римлянами и парфянами в качестве наемников. Превосходная, хорошо вооруженная конница номадов, пройдя через кавказские проходы, главными из которых были Дербентский и Дарьяльский, часто определяла исход военной кампании и влияла на политическую ситуацию на Кавказе.

Появление на рубеже эр в Дербентском проходе новых оборонительных сооружений нашло отражение в сведениях античных авторов. В I в. н. э. применительно к проходу начинает употребляться, наряду с обычным portae, πύλαι, ύραι («ворота», «проход», «двери», «вход»), название claustra, обозначавшее в военном отношении «пограничная крепость», «вал», «стена», «преграда». Замечу, что у авторов сер. – втор. пол. I в. н. э. Корнелия Тацита, Марка Аннея Лукана и Гая Валерия Флакка термин Caspia claustra (claustra Caspiarum) использован в военно-политическом контексте, при описании военных акций. Это усиливает понимание данного топонима как военно-стратегического объекта, наряду с его географическим значением.

Огромная стратегическая важность Дербента и проходившей вдоль каспийского побережья международной караванной дороги обусловили подготовку императором Нероном в 68 г. н. э. большого похода сюда. По сообщению древнеримского историка Тацита, для осуществления экспедиции «к Каспийским укреплениям, на войну против албанов» были собраны легионы из Германии, Британии и Иллирии. Но заговор и убийство этого императора, «прославленного» своими пороками, сорвало начавшуюся военную кампанию. Планы Нерона, очевидно, вскоре осуществил император Домициан, побывавший со своим войском на земле Кавказской Албании – древнего государства на территории современных Дагестана и Азербайджана. Об этом свидетельствуют римский государственный деятель и писатель Плиний Младший (62-113 гг.) и латинская надпись центуриона XII легиона Фульмината (Молниеносного) Л. Юлия Максима, обнаруженная недалеко от Баку.

Дербент. Цитадель Нарын-Кала.

Читателю, вероятно, будет интересно узнать, что греко-римские названия Дербента – «Каспийские ворота», «Каспийские укрепления», как и наименование моря, у которого они находились, происходят от имени племени каспиев, живших в Восточном Закавказье и хорошо известных в античном мире. О них рассказывает, например, Геродот: каспии вместе с другими восточнокавказскими племенами входили в одну из провинций-сатрапий державы Ахеменидов и состояли в армии древнеиранских царей. Каспии упоминаются в арамейских документах V в. до н. э. с острова Элефантина на Ниле и папирусах из раскопок Саккары, близ древнеегипетской столицы Мемфиса – там располагались их поселения, они несли воинскую службу и были кораблестроителями. В последних веках до н. э. они и другие племена Восточного Кавказа образовали государство Албания (арм. Алванк, ср. – перс. Аран), о котором ценные исторические сведения приводят античные писатели Страбон, Клавдий Птолемей, Плиний Старший и другие авторы. Название это происходит от имени одного из ведущих и многочисленных племен страны – албанов – далеких родственников восточнокавказских народов.

На рубеже эры Дербент становится важным военно-политическим и торгово-ремесленным центром Восточного Кавказа. Становлению Дербента как города в это время способствовало, наряду с другими внешними и внутренними причинами и факторами, усиление с последних веков до н. э. торгового значения Прикаспийского пути, известного античным писателям под названием Caspia via («Каспийский путь»), активизация всей международной торговли с эллинистического времени между центрами и периферией античного мира. По сообщению Страбона, по этой международной трассе активную караванную торговлю вели прикаспийские племена, которые перевозили «на верблюдах индийские и вавилонские товары, получая их от армян и мидян». Огромная роль в этих торговых связях отводилась сарматскому племени аорсов, обитавших в Северном Прикаспии и нижнем Подонье, и албанскому племени каспиев, специализированно занимавшихся караванной торговлей, разведением верблюдов, рыболовством. С конца II – начала I в. до н. э. начинается резкое увеличение потока парфянских серебряных монет-драхм в Кавказскую Албанию и поступление их отсюда через Приморский Дагестан в Нижнее Поволжье и на Северный Кавказ.

Прикаспийский путь на юге выводил к Экбатанам (Хамадан) – крупнейшему центру на Великом Шелковом пути, а на севере, в низовьях Терека, он имел ответвление – дорогу, ведущую в центральные районы Северного Кавказа и далее в Причерноморье, на Боспор. О функционировании северного участка Прикаспийского пути – от Терско-Сулакского междуречья до Нижнего Поволжья – свидетельствуют находки античных амфор в ногайских и калмыцких степях, а также поселения, могильники и отдельные комплексы предметов сарматского времени на территории Северо-западного Прикаспия. В последующую, раннесредневековую, эпоху эта дорога засвидетельствована уже арабскими авторами IX–X вв. как важнейшая международная караванная трасса, ведущая из Передней Азии и Закавказья через Дербент (Баб ал-абваб), Семендер, Беленджер и далее по прикаспийским степям в Итиль – столицу Хазарского каганата.

Важным посредником в этих торговых контактах Севера и Юга выступал Дербент. Об этом, например, говорят найденные при раскопках многочисленные египетские и сирийские стеклянные и фаянсовые украшения, бусы из балтийского янтаря и провинциально-римские фибулы, другие находки. Особый интерес представляют костяная фигурка женщины, которая была привезена из далекой «златообильной» Бактрии, и обнаруженный близ Дербента клад бронзовых предметов, в который, помимо украшений, посуды, входили и около 20 монет могущественного правителя Египта Птолемея III Эвергета (246–222 гг. до н. э.). Это пока самый ранний на Кавказе клад эллинистических монет и единственный в этом регионе клад монет Птолемеев Египта.

Сведения античных авторов – Геродота, Плиния, Страбона, Марцеллина, а также ряд археологических фактов и, прежде всего, доказанное специалистами функционирование Узбоя (древнего русла Амударьи, впадавшей в Каспий) в VII в. до н. э. – IV в. н. э. позволяют говорить о мореплавании на Каспии уже в ахеме-нидское и раннеэллинистическое время. Значение морской торговли на Каспии возрастает в последних веках до н. э. – первых веках н. э. Примечательно, что в списке населенных пунктов Кавказской Албании, приведенном в «Географии» Клавдия Птолемея с указанием их точных координат, несколько выделенных им городских центров, обозначенных термином «полис» (Телайба, Гел-да, Албана, Гайтара, Барука), расположены у морского побережья и на примерно равноудаленном друг от друга расстоянии. Это отражает историческую реальность, нашедшую археологическое проявление в местоположении крупных городищ, и подчеркивает их торгово-экономическую значимость, привязанность к международному Прикаспийскому пути и возможную роль некоторых из них как портовых центров.

Страбон, ссылающийся на Аристобула и Эратосфена, которые, в свою очередь, заимствовали информацию из отчета селевкидского флотоводца Патрокла, который ок.282 г. до н. э. «плавал кругом в Каспийском море», а также Плиний со ссылкой на Варрона сообщают о торговой трассе через Каспий из Окса (Узбой=Амударья) в Албанию к реке Куре и далее в Эвксинский Понт (Черное море). Позднее их дополняет Аммиан Марцеллин, который, рассказывая о Гиркании (араб. Джурджан) – важнейшей области Южного Прикаспия, сообщает, что «… многие живут здесь также и морской торговлей… Кроме многих незначительных городов, гирканы имеют два значительных, расположенных на берегу моря: Саканда и Сараманна». Естественно полагать, что названные наиболее крупные, приморские города Гиркании вели морскую торговлю не только (и, очевидно, не столько) по южному побережью Каспия, но и с более отдаленными прикаспийскими областями как на восточном, так и на западном побережьях. Важно указать и на то, что Клавдий Птолемей помещает один из населенных пунктов Албании – Барука – у устья Куры.