Панк-вирус в России

О: Если брать панк-рок как музыкальный стиль, то что здесь наиболее важно?

Р: Панк-рок — это такая музыка, которая действует на подсознательные точки, что должна заводить, от нее хочется действовать. Это не успокаивающая и лирическая, а возбуждающая и стимулирующая музыка, и она должна заставлять человека думать, по крайней мере, или действовать. И она назло жизнерадостная, быстрая и энергичная очень. В панк-роке очень важна энергия, ритм.

О: Панк-рок как стиль жизни?

Р: Я считаю, что если мне не нравятся какие-то вещи, то я не буду с ними мириться. Мне не нравится — я буду говорить, что мне это не нравится. Если мне не нравиться такая одежда, я не буду ее носить. Если мне не нравятся прохожие, люди, которые живут в этом обществе, я буду назло им одеваться так, чтобы им было не по себе, или буду вести себя так, чтобы им было неприятно, некомфортно.

О: Чем панк-рок отличается от рока?

Р: Рок — это не такое революционное течение, как панк, нет такого забоя и энергии, такого шаманизма панковского. Рок более спокойный.

О: Должен ли панк-рок нести опасность для общества?

Р: В принципе, панк-рок итак опасен для общества. Обществу не в кайф, чтобы панк-рок был, потому что панк-рок — музыка, настроенная против общества. Но настроенная не действиями, не какими-нибудь террористическими актами, хулиганскими выходками, а идеей. Я считаю, что панки и панк-рок — это государство в государстве, это отдельное общество панковское — панки тусуются с панками. Живут в своем мире. Панк опасен для общества тем, что он его обсирает, говорит, что это плохо, ему насрать на это общество, с моей точки зрения.

О: Какое значение в панк-роке имеет эпатаж и бунт?

Р: Во всех проявлениях; панк — это не только музыка, но и внешний вид, поведение и вообще все. Люди так и живут, просто они стараются не убивать в себе то, что не нравится обществу, а даже это показывать. Вот вам не нравится, а нам нравится. Эти все одежды тот же панк-рок и есть. Ты показываешь своим внешним видом — да, мне не нравится. Из-за этого панки и носят всяческие символы, яркие куртки, прически яркие, какие-то военные прибамбасы. Все, что не нравится, они показывают своей одеждой, просто так прикольно.

О: Отношение к анархии?

Р: Как бы тебе объяснить?.. Анархия, конечно, это правильно, но в нашей стране все как-то не по-человечески, по-другому немножко. И анархия уже… Есть партия какая-то анархическая, хотя слова «партия» и «анархия», мне кажется несовместимые вещи. Меня так это все обламывает, но все равно я себя считаю анархистом. Я не тусуюсь с этим обществом, я с ним не дружу. Я не дружу ни с военными, ни с правоохранительными органами, ни с прохожими, мне они не интересны, я с ними тусоваться не хочу.

О: Как у вас появляются песни?

Р: Если тема сильно заинтересовала, то у меня она перерождается в песню, чтобы дать свой взгляд на эту проблему, ну и просто как факт напоминания. Может, человек, послушавший, тоже над чем-нибудь задумается. Как Хэнк тот же самый говорит: "Надо повышать интеллектуальный уровень панковской публики".

О: Откуда у вас идет урбанистическая тема в песнях?

Р: Просто мы все время в городе живем. Торчим в Москве, может по два года невыездно. Даже летом съездишь лишь на пару дней на природу.

Но сейчас будем новый альбом писать. Он будет уже другой. Мы занимаемся уже 7 лет панк-роком, и у нас получается, что каждый год все-таки что-то другое, что-то новое. Общая тенденция, самая интересная тема для нас — это человек, общество. Это интересно.

О: А вы сами, ваша группа, помимо панк-рока в жизни еще чем-нибудь занимается?

Р: Я сколько играю панк-рок, не работаю и не учусь — для меня это неинтересно, не актуально. Если какая-то учебa, то самообразование.

О: Что ты можешь пожелать панкам?

Р: Я бы хотел, чтобы в России панк-рок и панки начинались не в 13, а заканчивались в 16 лет. А если человек родился панком, то продолжал им оставаться, пока не постареет душой. А те, у кого он начинается рано и заканчивается через год, скажем так, сезонные панки, то есть не панкам лучше вообще не заходили в эту культуру. Тогда в России через несколько лет будет целая структура панк-мира со своими клубами, тусовками, наконец-то, панк в этой холодной стране превратится во что-то серьезное и займет весомое место в этом сраном обществе.

01.04.99

Сидим у Пургена дома. 11 этаж. На кухне. Стол завален всевозможными предметами. И причем по жизни все так лежит.

Ольга: Ты как, вообще, в такой обстановке ориентируешься?

Purgen: Я знаю, что где лежит. Может быть, это бардак, конечно, полный, но я знаю, что где лежит, и могу найти в течение минуты любую вещь во всей квартире. Хотя, кажется, что здесь везде все разбросано, и завал полный.

О: Сейчас у тебя в группе новые музыканты, фактически. Как ты считаешь, в связи с этим улучшится ли звук группы, качество записи? В принципе-то, «Purgen» — группа, которая имеет не особо качественные записи. Или ты считаешь, что для панка не важно, чтобы все было отточено и профессионально?

Р: Вот мы записали 4 альбома. И там везде "плохой звук". Но это со стороны он плохой, а на самом деле, это лучший звук, который к ним подходит, и самый оптимальный звук, которого можно было тогда добиться. Я считаю, чтобы передать что-то, нужно передавать без искажений, понимаешь? Вот сейчас у меня другой взгляд на звук. Если мы будем записывать альбом, то он будет с другим звуком. Те альбомы передают мир, который был в то время, то настроение… Видишь, мы все альбомы записывали как: мы, допустим, репетируем полгода — год альбом, а потом приезжаем на базу, где мы репетируем, включаем аппаратуру и заодно записываем альбом. Все эти 4 альбома так и записали.

1992 "Все государства — концлагеря" (Приехали на базу и за З часа записали)

1993 "Трансплантация мировоззрения"

1995 "Радиационная активность из мусорного бака"

1996-97 "Философия урбанистического безвременья"

О: У вас много очень глубокомысленных песен, серьезных текстов…

Р: Да. Я считаю, что панк-рок — это серьезная музыка, это для мозгов. Это музыка, чтобы подумать, понимаешь? Не чтобы релакснуться, или чтобы это фон был, чтобы ты не напрягался. Мне нравится такая реакция, когда люди включают нашу запись, они напрягаются сразу, лица серьезнее. Жесткий звук, напор идет, какие-то тексты такие, что их всех передергивает. Я считаю, что это и есть панк-рок.

О: У вас на концертах я бы не сказала, что очень много думающих панков. Большинство…

Р: Ведь в панке, как и в любом течении, много левых людей. Большинство молодняка воспринимают панк как «бесиловку», «пьянку», подростковые тусовки. Они плюются, блюют, держатся друг за друга, кричат: "Мы — суперпанки" — пьяные, у них сопли из носа текут. Если человек одел панковскую майку и сбрил себе виски — это не значит, что он панк. Зачастую, это просто временное увлечение. Я считаю, что панком человек рождается, и живет с этим до конца жизни. А в нашей стране, т. к. у нас все через задницу, все извращенное и искаженное, настоящие панки могут и не пойти в панк-тусовку, потому что здесь панк подразумевает под собой это плевание, какашки и всякую дребедень. А просто быдло какое-нибудь, наоборот, может пойти в "панки".