Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев

В наше время — во второй половине XX в. выдвигается уже совсем иной фактор: фольклоризм, интерес к особенностям своей этнической культуры, а также развитие индустрии туризма.

ОБРЯДОВЫЙ ОГОНЬ

В календарной обрядности народов зарубежной Европы очень явственно прослеживаются следы религиозного восприятия огня, т. е. отношение к нему, как к чему-то сверхъестественному, особым образом влияющему на жизнь человека. Ритуальные огни практически присутствуют в каждом календарном празднике. Однако нигде нет ритуала собственно «огненного», везде и всегда обряды, связанные с огнем, сочетаются с другими ритуальными символами: вода, зелень, производные от огня (головни, пепел, угли) — все это вместе с заклинаниями, верой в духов и души, с актами христианской литургии и т. д. собирается в один комплекс, усложненный многими временными напластованиями.

Древнейшие следы применения огня человеком обнаружены на стоянках синантропов (нижний палеолит). [313] Вероятно, человек научился пользоваться огнем раньше, чем добывать его: пользовался огнем лесных пожарищ, позже, очевидно, научился переносить этот природный огонь на стоянки и там поддерживать.

Огонь оказывал такое же благотворное действие, как и солнечные лучи: согревал, освещал и так же, как и солнечные лучи, мог порой обжечь; он был благотворен и опасен, как солнце, он так же, как и солнечные лучи, падал с неба — в виде молнии. Уместно поставить вопрос о связи религиозного отношения людей к солнцу и к огню.

Возжигание огней, преимущественно костров, в поворотные дни солнечного календаря — в дни зимнего и летнего солнцеворотов — дает возможность предположить связь этого обряда с солярным культом. Второй момент, подкрепляющий это предположение, — разведение костров на возвышенных местах. Обычай раскладывать костры именно на возвышенностях существовал буквально у всех народов Европы, и если где-либо в недавнее время не соблюдался, то это следует отнести за счет стирания обычая. [314] Но этот обычай отнюдь не только европейский. Его ареал простирается весьма широко. [315]

Солнце — это огонь небесный, костер — огонь земной, [316] а между ними еще «промежуточный», связующий их — молния (небесный огонь, спускающийся на землю). Природный огонь, которым научились пользоваться люди, часто возникал вследствие удара молнии. Не удивительно, что в мифах многих народов рассказывается, что огонь на землю упал или был доставлен с небес.

Исследователь прошлого века Адальберт Кун подметил, что культурный герой в мифах древних греков и римлян доставлял огонь с небес на землю. Небесная искра, низведенная этим существом, — молния. [317] Прометей в древнегреческой мифологии научил людей строить жилища, обучил их кораблевождению, познакомил с астрономией, письменностью и искусствами. А огонь не научил добывать, научил лишь пользоваться тем, который был низведен с небес на землю.

Добывание огня человеком началось, по-видимому, в эпоху раннего палеолита. Древнейшие из этих способов — трение дерева о дерево (различные приемы) и высекание искры ударом двух камней (кремней). Сначала это было непреднамеренное, случайное, а позже целенаправленное возжигание горючих материалов. [318]

В древних мифах индоевропейских народов о культурном герое, доставившем огонь на землю, употребляются глаголы, которые А. Кун предлагает связывать с такими, как «трясти», «сотрясать», «тереть», «добывать что-либо трением». Из этого немецкий ученый делает заключение, что в мифическом сюжете объединились два явления: 1) использование древним человеком природного огня, возникшего при загорании деревьев от удара молнии, и 2) древние способы добывания огня. [319]

Некоторые ученые считают, что крест (фигура очень распространенная в орнаментике и символике) — это изображение орудия для добывания огня трением: искра появлялась на перекрестии двух кусков дерева. Полагают, что именно поэтому крест стал символом света, жизни. Орудие для добывания огня имело и несколько иную форму — крючкообразного креста, свастики. Эта форма также стала в символике древних индоевропейцев знаком жизни.

Во многих случаях у европейских народов разжигание ритуального огня имеет непременное условие: огонь должен быть «новый», «живой», «чистый», т. е. только что добытый. Все огни, светильники и очаги, горевшие до того в жилом доме, должны были быть погашены с тем, чтобы вновь быть зажженными от этого нового огня. [320] Этот обычай очень похож на манипуляции с водой: вода для магических церемоний, гаданий и т. п. должна быть «свежей», «живой»: в определенный день все сосуды опорожнялись и наполнялись заново, предпочтительно из проточного источника.

Добывание нового огня, как правило, производилось древнейшими способами — высеканием или трением. [321] То, что принадлежит старине, представляется надежным. Прием, который был когда-то бытовой необходимостью, перейдя в разряд старины, превратился в обряд.

Понятие об огне как сверхъестественной стихии, т. е. религиозное отношение к огню, неизбежно проникло в ритуал христианской церкви. Появился так называемый «святой огонь». Еще в XIX в. в немецких и австрийских землях добывание «нового огня» высеканием (реже — трением) проделывал сам священник на церковном дворе или на кладбище, и прихожане от зажженного им костра зажигали свечи или факелы, чтобы возобновить огонь в своих домах. Так поступали в страстную субботу, накануне иванова и михайлова дня, дня св. Мартина, в сочельник рождества. [322] То же самое делали священники в некоторых югославянских областях. [323] Вторичный компромиссный вариант: святой огонь взят от освященной в церкви свечи.

Кроме полезного действия огня, люди терпели и зло от него — случались пожары, гибель собранного урожая. Все это внушало страх, суеверный трепет перед огненной стихией, поверия и табу. Особенно подобное отношение к огню заметно в конце лета — начале осени в серии уборочных обрядов. [324]

Наиболее распространенный и по всей вероятности наиболее древний вид ритуального огня — костер. Он фигурирует почти без исключения во всех календарных обрядах европейских народов. Даты, в которые возжигание костров считалось обязательным, группируются в несколько категорий. Наиболее примечательно разведение костров в даты солнечного календаря — в день (или накануне) зимнего и летнего солнцеворота, весеннего и осеннего равноденствия. В современной обрядности празднование этих дат передвинулось на ближайшие к ним праздники христианской церкви. Празднование зимнего солнцестояния переместилось на рождество Христово — 25 декабря ст. ст., летнего — на день св. Иоанна (Сен Жан, Сан Хуан, св. Ян, св. Иван и пр.). [325]

Кострами отмечались даты, открывающие новый год, как нынешнего летоисчисления, так и старинных: 1 ноября — новый год древних кельтов (празднуют все кельтские народы Великобритании), 1 мая — начало летнего сезона у кельтских и других народов. Эта дата, а также ближайший к ней значительный праздник христианского календаря — день св. Георгия празднуются преимущественно в среде народов, у которых в прошлом или настоящем имело большое значение скотоводческое хозяйство: на Британских островах, у германских, в том числе и скандинавских, народов, в некоторых районах Швейцарии, на Балканском полуострове у южных славян и албанцев. [326]