Кельты анфас и в профиль

Но вернемся в Корнуолл. Во времена расцвета кельтских окраин здесь было относительно спокойно, корнцы водили дружбу с бретонцами, вместе ловили рыбу, путешествовали из одного монастыря в другой… Когда читаешь историю о Тристане и Изольде, диву даешься: действие происходит то по одну сторону пролива, то по другую, то на одном полуострове, то на другом, а то и вообще непонятно, о каком Корнуолле идет речь — том, который побольше и на острове, или о Корнуайской области на континенте? Скорее всего это отражение вполне реальной ситуации, когда потомки бриттов еще не осознали себя отдельными народами.

Разумеется, восточные соседи довольно быстро начали делать попытки прибрать Корнуолл к рукам. Уже в X веке маленькое бриттское королевство стало вассалом Англии, а столетием позже вошло в ее состав. Ну а дальше — уже знакомая история: постепенно влияния Англии становилось все больше, а независимости и самобытности все меньше. Корнский язык и местную культуру, однако, сгубил не сам факт подчинения Англии и даже не военные действия, которые развернулись здесь в ходе Английской революции, а совершенно не драгоценный, но востребованный металл олово.

Олово на полуострове добывали еще с античности, но настоящий «оловянный бум» начался в XVI веке, когда в Англии случился промышленный переворот. Соответственно, и олово стали добывать в промышленных масштабах. В Корнуолл, прежде находившийся на отшибе и живший потихоньку обычной жизнью бедной окраины, хлынули рабочие из Англии. Одновременно с этим Англия стала еще и морской державой номер один. А Корнуолл оказался на перекрестке морских путей. Такое стратегическое расположение, хоть и выгодное в плане экономического развития, привело к тому, что вслед за рабочими сюда стали в большом количестве прибывать и моряки со всей Англии. Корнский язык стал постепенно угасать и уже в XVIII веке вышел из употребления.

Про то, как энтузиасты пытаются восстановить корнский язык, я расскажу несколько позже. А впереди — рассказ о единственной кельтской стране, которая, потеряв независимость, смогла ее отвоевать обратно. О ней расскажу несколько подробнее, чем о других.

После Корнуолла уместно будет рассказать о присоединении к Франции Бретани. Сразу предупрежу, что о милых моему сердцу бретонцах я более детально расскажу в следующих главах. Сейчас коснусь лишь некоторых эпизодов истории присоединения Бретани к Франции: эта история не кровавая, но весьма драматичная. Вначале на территории Бретани существовало несколько отдельных королевств. Потом настала пора объединения. В 845 году королем всей Бретани стал Номиноэ, который нанес сокрушительное поражение уже тогда посягавшим на бретонские земли франкам. Со временем, правда, франки, которых стали называть французами, сделались сильнее, и Бретань из независимого королевства превратилась в герцогство. Бретонские герцоги находились в вассальной зависимости от королей Франции. Такое положение дел продолжалось довольно долго, но относительная независимость Бретани не давала французам покоя.

При этом бретонцы оказались в непростом положении, между двумя опасными хищниками: с востока — Франция, а с севера — Англия. А когда грянула Столетняя война, и Франция, и Англия использовали Бретань как удобное место для выяснения отношений… Простите, для проведения боевых действий. При этом бретонская знать, умудряясь вести внутренние войны за наследство герцогского титула, разделилась: одна часть поддерживала французов, другая — англичан. Результатом, как нетрудно догадаться, стало ослабление Бретани. И уже в XV веке Франция пошла на герцогство войной для того, чтобы сделать его своей собственностью.

И тут, как в стародавние времена, на защиту интересов своей страны встала женщина. Ее звали Анна, а в памяти бретонцев она осталась Доброй герцогиней, которая до последнего пыталась спасти свободу своей страны. Ей было всего двенадцать лет, когда умер ее отец, Франциск II, герцог Бретонский. Тут же к богатой наследнице посватались сразу несколько женихов. Один из них — эрцгерцог Максимилиан Габсбург, будущий император Священной Римской империи, с которым она и была помолвлена.

Недовольный этим союзом французский король Карл VIII (который, между прочим, уже был женат на Маргарите Австрийской) отправил войска в Бретань и захватил несколько городов. Затем он осадил столицу, город Ренн, где укрылась Анна. Перепуганные подданные стали умолять герцогиню порвать с Максимилианом и согласиться на брак с Карлом VIII, королем французов. Чтобы уберечь страну от разрушений, а народ от бедствий, Анна согласилась на это. Рим освободил жениха и невесту от предыдущих обязательств, и свадьба состоялась.

Король Карл VIII умер, не оставив наследника, в 1498 году. Анна, воспользовавшись свободой, тут же созвала парламент Бретани. Далее последовал хитрый ход: в 1499 году Анна снова вышла замуж, и на этот раз тоже за короля Франции — Людовика XII Орлеанского. Новый муж оказался любящим и понимающим супругом и не стал ущемлять права бретонцев, которые фактически жили независимо от Франции до самой смерти Доброй герцогини.

Но после смерти самого Людовика XII Клод, старшая дочь Анны, вышла замуж за Франциска I (тоже французского короля) и преподнесла ему в качестве приданого герцогство Бретань. В 1532 году Бретань вошла в состав Франции.

Понимаю, что рассказ о кельтских народах выходит несколько неоднородным и не вполне логичным, но эта книга — не учебник и не научный труд, поэтому позволю себе иногда перескакивать с пятого на десятое и уделять внимание каким-то моментам, которые лично мне кажутся наиболее интересными. Надеюсь, читатель не будет на меня в обиде.

Но это еще не все. Впереди — жутковатый рассказ об Ирландии. Когда пишу об истории этой страны, как-то не хочется иронизировать. Почему? Судите сами.

Глава 18. Бедствия Изумрудного острова

— Что это там под крылом такое зеленое? — раздалось откуда-то сзади. — Неужто Ирландия? И действительно, мы подлетали к Ирландии. Остров (и правда недаром его прозвали изумрудным!) был похож на турецкую дубленку из неровных лоскутков: каждый из кусочков-лугов был оторочен по бокам тонкой линией деревьев. Почему-то даже не верилось, что земля под нами настоящая. Тем более что внизу виднелись луга, луга, луга и больше ничего. Сперва мне даже показалось, что там совсем нет домов (а живут-то они где?), но потом, когда мы приблизились к земле, я все же разглядела домики, затерянные посреди аккуратных квадратиков и прямоугольников различных зеленых оттенков.

Сразу же вспомнились слова из «Книги захватов Ирландии»:

Так приветствовал когда-то этот остров легендарный филид Аморген, один из сыновей Миля, герой «Книги захватов Ирландии». Сыновья Миля, правда, завоевали Изумрудный остров лишь в мифах, и по преданию от них и происходят современные ирландцы.

Есть, правда, еще одна версия того, как ирландцы заселили остров, уже из современного городского фольклора.

К Господу Богу приходят ирландцы со словами:

— Ты все народы расселил по земле, а нам где жить?

— Вам, — говорит Всевышний, — я припас чудесный остров с мягким климатом, сочной травой для скота, чистейшим морским воздухом, живописным пейзажем…

— Ух ты!!! — восторженно воскликнули ирландцы. — Так это же настоящий рай!

— Не торопитесь, — был ответ, — вы еще не знаете, кого я поселил на соседнем острове!..

Этот анекдот и ему подобные были бы смешны, когда бы не горькое воспоминание о нескольких веках покорения Ирландии англичанами. Едва прогнав викингов, жители Ирландии столкнулись с той же угрозой, что и другие кельтские народы, а именно с растущими аппетитами Англии (исключение составили бретонцы, у них была ровно та же проблема, но с французами). В конце XII века англичане колонизировали небольшую часть острова.