Реконизм. Как информационные технологии делают репутацию сильнее власти, а открытость — безопаснее п

Централизация и ужесточение организационной структуры позволяли предоставить гарантию трансакций и уменьшить оппортунизм членов структуры^[70]. Вместе с тем иерархия требует для своего существования значительных издержек, которые превышают трансакционные издержки других типов организаций, и лишает организацию, а в данном случае, государство, гибкости при взаимодействии с окружающей средой.

Таким образом, у любой иерархической структуры существует предел эффективности, который определяется стоимостью поддержания иерархии и наличием и характером возмущений, с которыми эта структура имеет дело^[71]. Развитие информационных технологий – книгопечатания, а затем радио, телефона и СМИ – создавало иллюзию того, что иерархическая структура может расти до бесконечности.

Но централизация и объединение всей системы управления приводит к возрастанию взаимосвязанности всей системы. Воздействие, которое получает система, становится тем более значимым для всей системы в целом, чем лучше развиты в этой системе коммуникации^[72]. Эпидемия в одном конце империи быстро распространяется на всю территорию. Восстание в провинции влияет на все части страны, как минимум, отвлекая ресурсы на его подавление, а как максимум, воодушевляя остальные провинции благодаря развитой коммуникации. Неурожай в одном из регионов может привести к дефициту еды или даже голоду или голодному бунту во всей стране. То есть бесконечный рост иерархической структуры невозможен, даже если нет внешних воздействий и стоимость коммуникаций мала.

Древний Египет был огромным царством в отсутствие книгопечатания и развитой дорожной сети до тех пор, пока не столкнулся с необходимостью активного реагирования на внешнюю угрозу. Кроме того, Египет существовал вдоль единственной естественной инфраструктурной магистрали — Нила, и не мог расширить свои владения без развития инфраструктуры. В конце концов, он был завоеван сначала персами, затем, постоянно сотрясаемый восстаниями, Александром Македонским^[73] и, наконец, Римом^[74].

Сама Империя Македонского распалась сразу после смерти своего основателя, так как желаемая управленцами централизация не могла быть обеспечена инфраструктурой, существовавшей на территории империи. В конце концов, последней античной империей, которую мы знаем, был Рим. Ели мы посмотрим на карту Древнего Рима, то увидим, что он как бы обнимает Средиземное море. Нам кажется странным такое расположение территории государства, однако в те времена море предлагало более быструю доставку информации и грузов, чем пеший или конный поход, тем более в отсутствие дорог.

Рим смог отступить от побережья и распространить свое влияние на континентальную Европу именно благодаря дорогам. И именно благодаря дорогам Рим столкнулся с варварами раньше, чем это произошло бы без них. Однако закостеневшая структура управления и самого государства не позволила оперативно реагировать на внешние угрозы, несмотря на теоретические возможности централизованной мобилизации ресурсов. Сама структура и центр потребляли все больше ресурсов, и на насущные нужды, например, армию, средств уже не хватало.

Из истории падения Рима

К III веку становились все более частыми и широкими восстания рабов и колонов, которые раньше были большой редкостью. От захватнических войн Рим начал переходить к оборонительным. Армия завоеваний и грабежа превратилась в регулярную армию пограничников.

Резко обострилась борьба за власть. И с 235-го по 284-й год сменилось 26 императоров, из которых только один умер естественной смертью. То есть в среднем в это время император правил 1,9 года. 238–й вообще известен как год шести императоров. Это время почти постоянной гражданской войны и анархии, получило название эпохи «солдатских императоров».

Римские императоры пытались купить лояльность своих солдат за счет увеличения заработной платы. Но, чтобы покрыть дополнительные расходы, они снижали содержание серебра в начеканенных динариях, усугубляя и без того сложную финансовую ситуацию в стране. Отец Каракаллы, Септимий Север уменьшил количество серебра в динарии до шестидесяти процентов, а сам Каракалла — до пятидесяти.

Кризис начал рушить торговые связи внутри государства, подрывая экономику, что усугубляло его как напрямую, так и посредством того, что государство получало меньше налогов и слабело в военном плане. Инфляция так же интенсивно била по торговле. Не обновлялись сети дорог, начался бандитизм.

В условиях циркуляции императоров стабильно мог закрепиться только человек, который бы создал такой административный строй, который заточен на угнетение всех и вся, чтобы никто не раскачивал лодку. Чтобы сама система препятствовала узурпации власти. К власти начали приходить энергичные, жесткие солдаты–императоры, которым было не наплевать на судьбу империи — так называемая иллирийская военная хунта. Они вернули армии былую мощь и эффективность, но были ориентированы только на потребности и интересы военных.

В начале римской истории войска в значительной мере сами себя обеспечивали экипировкой, а в конце — почти полностью финансировались государством. Солдаты раннереспубликанской армии были неоплачиваемыми. И финансовое бремя армии на тот период было минимальным. Во время расширения республики, а позже — ранней империи, римские войска выступали добытчиками. Однако, после того как Рим перестал расширятся, этот источник доходов иссяк. А к концу III века Рим «перестал побеждать». Армия стала бременем.

Большая часть денег с налогов и арендных выплат, получаемых имперским правительством, тратилась на военных: в 150-м году это составляло приблизительно 70–80% имперского бюджета. Представьте себе, что современное государство увеличило расходы по самой затратной статье бюджета на треть, не говоря уже о 50%. Увидите, как оно надорвется и обанкротится. Риму пришлось. Заставили войны с Сасанидами, германцами и другими варварами.

В столетие после смерти Августа, центральная администрация была стабильной, и расходы правительства покрывались растущим благосостоянием. После этого расходы правительства (зарплаты солдат и увеличение бюрократического аппарата вследствие увеличения числа провинций) резко возросли и начали превышать доходы. Имперская власть могла покрыть возросшие затраты только чеканкой и увеличением налогов. Обе стратегии были приведены в действие, и обе подрывали процветание и стабильность империи.

Всем известна фраза «Хлеба и зрелищ!». Её использовал один сатирик того времени для описания политики государственных деятелей, которые, подкупая плебс раздачами денег и продуктов, а также цирковыми представлениями, захватывали и удерживали власть в Риме. Практика субсидирования цен на продукты была введена «хлебным законом» ещё в 123-м году до н. э.

За 58 лет до рождения Христа, римский политик по имени Клодий, известный своим популизмом, был избран на государственную должность на платформе «бесплатная пшеница для масс».

Его Leges Clodiae включали в себя закон о создании регулярных пособий по безработице в виде раздач зерна, которое и так уже распространялось среди бедных ежемесячно по очень низким ценам, а теперь и бесплатно, тем самым повышая политический статус Клодия. Когда Юлий Цезарь пришел к власти, он обнаружил в Риме 320 тысяч лиц на правительственной помощи зерном, притом что полное население Рима было 1 миллион человек. Он сократил их количество до 150 тысяч. Но после убийства Цезаря эта цифра начала снова расти, а привилегии увеличиваться.

При наступлении кризисных времен для империи, раздачи не только не прекратились, но и стали более существенными. Во время правления Септимия Севера в раздачи было добавлено оливковое масло, а при Аврелиане — свинина, соль и вино.

Разумеется, делалось это всё не от большой любви к плебсу, а чтобы тот не бунтовал. Та же политика реализуется сегодня через вэлфер, когда целые «гарлемы» сидят на социалке.