Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время

В глубоком кризисе находилась вся поместная система, а соответственно и русская армия. Массовые репрессии до предела обострили внутрисословные противоречия в дворянстве, между ним и знатью. К тому же были казнены многие блистательные воеводы.

Ливонская война была проиграна. Все завоеванное пришлось вернуть, шведы захватили четыре русские крепости. Гигантские усилия всей страны оказались затраченными впустую. Единственный успех этого времени — поход казачьего атамана Ермака. Со своим отрядом он перешел Уральские горы и в 1581 (1582)—1585 гг. нанес несколько поражений сибирскому хану Кучуму, положив начало присоединению к России Западной Сибири.

Страшный удар царь нанес и самому себе, и своей династии. В дни осады Пскова, в очередном приступе гнева он смертельно ранил старшего сына, царевича Ивана. Неполноценность Федора, второго сына от Анастасии, уже тогда была очевидна. Права же на трон царевича Дмитрия, рожденного шестой венчанной женой почти через год после смерти царевича Ивана, были крайне сомнительны. Царь собственной рукой подрубил корни династии, того, что составляло предмет его безмерной гордыни: он, по собственному разумению, был царь по достоянию и наследованию предков, по поставлению Бога.

Не исключено, что царь умер, отравленный своими последними фаворитами Б.Я. Бельским и Б.Ф. Годуновым. Если это так, то рожденные в значительной мере его паранойей кошмары, заставлявшие его истреблять ближних и дальних и искать пути для возможного бегства за границу (в Англию), все-таки сбылись. Но вот что важнее. В XVI в. Россия вступила на путь создания новой государственной машины и централизации, ведущий, как и в других европейских странах, к абсолютизму. К сожалению, ей довелось в полной мере ощутить издержки, заложенные в такой форме развития. Впоследствии страна, хотя и с некоторым запозданием, продолжила адаптацию новых политических и социально-культурных институтов, втягивавших в свою орбиту всю Европу, а затем и весь мир.

СМУТА В РОССИИ В КОНЦЕ XVI — НАЧАЛЕ XVII ВЕКА

То, что происходило в стране в первые два десятилетия XVII в., навсегда врезалось в ее историческую память. Общество раскололось на несколько лагерей, принципы корпоративной и родовой солидарности, верной службы под присягой были поставлены под сомнение. Этот кризис имел глубокие корни.

РУССКОЕ ОБЩЕСТВО В КАНУН СМУТЫ

Участники событий начала XVII в. объясняли все беды Смутного времени «Божьим наказанием» за убийство в Угличе царевича Дмитрия и избрание на царство Бориса Годунова, «погубителя царского корени» и «самовластного восхитителя» трона. Подобные универсальные истолкования удобно объясняли почти любой поворот в ходе событий начала XVII в. После смерти Годунова концепция, видевшая корень зла в «братоубийственном разделении страны» начиная от опричнины и до избрания Михаила Романова, утвердилась в сочинениях авторов и публицистов первой половины XVII в.

Советская историография исходила из понимания Смуты как крестьянской войны, события которой переплелись с интервенцией Речи Посполитой и Швеции. Кто-то видел здесь неудавшуюся попытку раннебуржуазной революции, другие ученые расценивали крестьянскую войну как ответ низов на усиление крепостничества. Но истоки и ход закрепощения понимались по-разному. В последнее время историки говорят о Смуте как о гражданской войне. В чем же заключались причины социального взрыва?

Начавшийся с 70-х годов XVI в хозяйственный кризис достиг апогея к середине 80-х. Он поразил почти всю территорию страны, в особенности центральные и западные районы. Эпоха «великих расчисток» и экономического подъема сменилась годами упадка и неурожаев. С начала 90-х годов можно говорить о некотором оживлении. Впрочем, положение крестьянских дворохозяйств оставалось трудным, в конце века уровень платежей и повинностей с тяглого пахотного надела оставался примерно таким же, как в начале 50-х годов XVI в., но тогда речь шла о много- или среднепосевном крестьянском хозяйстве в условиях экономического подъема. На исходе же столетия перед нами почти сплошь дворохозяйства, резко сократившие площади наделов. Чаще других причиной запустения современники называли царские подати.

Ответом стали массовые побеги крестьян в южные уезды, где природа была милостивее, а правительственный контроль менее обременительным, что вызвало к жизни законодательство «сыскных лет». Беглые крестьяне (в ноябрьском уложении 1597 г. речь шла только о тяглых главах дворохозяйств) подлежали розыску и возвращению в течение пяти лет, но за сыск отвечал сам бывший владелец. Если конфликт не решался полюбовно, он мог вчинить гражданский (не уголовный) иск.

Другим ответом крестьян явилось выведение основных работ из-под налогообложения, в чем были заинтересованы и помещики. Вырос удельный вес разных промыслов и домашних ремесел, а они плохо отслеживались казной. И что важнее, резко возросло значение аренды соседних земель, главным образом из числа запустевших. Они облагались меньшими платежами, владельцы же взимали необременительный оброк из доли урожая. В редких случаях как будто можно говорить о «предпринимательской» аренде, с нацеленностью производства на рынок. Добавим регионы новой колонизации, где возникавшие поместья были плохо обеспечены зависимыми крестьянами, но на обширных казенных землях работали оброчные крестьяне. К некрепостническому варианту развития тяготело и черносошное крестьянство северных и восточных регионов, а также ясачное население Среднего Поволжья.

Поэтому мы вправе рассматривать Смуту как столкновение двух тенденций развития: крепостнической и некрепостнической. Первая была многократно мощнее второй. Хозяйство уездного дворянина с зависимыми крестьянами рассматривалось правительством в качестве минимальной гарантии материального обеспечения его военной службы. А ведь основу русской армии и составляло дворянское ополчение. Альтернативой могли бы стать перемены в структуре армии — ориентация на иные слои «служилых людей воинского чина», так называемых «приборных»: стрельцов, пушкарей, городовых казаков. Но эти группы пока не стали значимыми в социально-политическом плане. В отдельных регионах, правда, их роль была заметной, прежде всего в южной и юго-восточной пограничных зонах. Здесь социальное размежевание местного общества было невелико. Противоречия между этими областями и центром превалировали над внутренними конфликтами. Сюда стекались наиболее активные элементы общества. Пограничье делало привычным частое обращение к оружию. Суровость обстановки порождала особенный тип крестьянина, горожанина и служилого человека. Наконец, в пассивной оппозиции к власти находилась значительная часть горожан, недовольных налоговым бременем и произволом местных властей.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ

Соперничество в верхах московского общества обострилось после смерти Ивана Грозного. Прежде всего был сослан главный фаворит Ивана IV Б.Я. Бельский, что означало падение «партии» думных дворян из незнатных лиц в составе «особого двора». Сам этот двор соединили с земским. Затем еще до венчания Федора из Москвы в Углич был удален с матерью и родней полуторагодовалый царевич Дмитрий, что означало поражение клана Нагих. Гибель царевича в мае 1591 г. оказалась «неслучайной случайностью». У Годунова не было прямой заинтересованности в его смерти, но условия жизни больного эпилепсией отрока ее предрешали.

К лету 1587 г. ожесточенная дворцовая борьба выявила победителя: Борис Годунов, шурин Федора Иоанновича, стал фактическим правителем государства, получив дополнительные прерогативы. Это означало умаление роли Боярской думы и предполагало острейшие противоречия в аристократической среде. Правда, успешный ход дел в конце XVI в. и в первые два года XVII в. (победная война со Швецией, активная политика на Северном Кавказе, интенсивная колонизация южных уездов и отражение набегов крымского хана, успехи в освоении Сибири, постепенное укрепление международных позиций) притушил на время это соперничество. Важнейшим успехом Бориса Годунова в церковной сфере стало учреждение в 1589 г. патриаршества.