История россии 1917–2009

Все планы в отношении СССР держались в тайне. Выступая на совещании по вопросам реорганизации Восточных областей 16 июля 1941 г., Гитлер говорил: «Мы не должны опубликовывать действительные наши цели, но мы должны точно знать, чего мы хотим. Надо действовать так, как мы действовали в Норвегии, Дании, Бельгии и в Голландии. Мы объявим, что мы вынуждены оккупировать, управлять и умиротворять, что это делается для блага населения; что мы обеспечиваем порядок, сообщение, питание. Мы должны изображать себя освободителями. Никто не должен догадываться, что мы подготавливаем окончательное устройство, но это не помешает нам принимать необходимые меры — высылать, расстреливать — и эти меры мы будем принимать. Мы будем действовать так, как будто мы здесь только временно. Но мы-то хорошо будем знать, что мы никогда не покинем этой страны».

Бомбардировка советских городов началась до предъявления германской декларации об объявлении войны. Германский посол в Москве Ф. Шуленбург вручил ее наркому В. М. Молотову. В Берлине соответствующий документ был вручен министром И. Риббентропом советскому послу В. Г. Деканозову. Сталин был извещен о начале войны в 3 ч 15 мин, с 5 ч он начал обсуждение ситуации с Берией, Молотовым, Маленковым, Жуковым и Тимошенко. Другие члены высшего руководства СССР узнали о войне и германской декларации по прибытии (5 ч 45 мин) в кабинет Сталина в Кремле. Действия немецкой стороны представлялись в декларации превентивными мерами (слово «война» не использовалось). Впоследствии эта фашистская позиция неизменно воспроизводилась политиками и историками, пытающимися обелить величайшее преступление XX в., придать нападению на СССР хотя бы какую-то видимость морального оправдания. В действительности Германия не усматривала никакой угрозы со стороны Советского Союза. Гитлер был уверен, что «русские не нападут еще сто лет».

Решение о вторжении принято не потому, что СССР угрожал Германии, а потому, что гитлеровцам представлялось нетрудным реализовать свой план. В заявлении фюрера, зачитанном по немецкому радио министром пропаганды Й. Геббельсом в 7 ч утра, утверждалось, что опасность с Востока может быть быстро устранена. Если для разгрома Франции, армия которой считалась сильнейшей в мире, потребовалось шесть недель, то для того, чтобы покончить с Россией, усилий понадобится еще меньше. Экономическую систему России Гитлер представлял как находящуюся в состоянии хаоса, коммунистическую диктатуру — ненавидимой народами страны. Руководитель прессы Третьего рейха Г. Фриче на Нюрнбергском процессе в 1946 г. говорил, что «никаких оснований к тому, чтобы обвинить Советский Союз в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было».

Внезапность нападения вызвала явное замешательство руководства СССР. В Кремле обсуждалась возможные пути предотвращения дальнейшего военного развития событий. В директиве Главного военного совета СССР, направленной в войска начальником Генерального штаба РККА генералом армии Г. К. Жуковым через 15 мин после трансляции речи Гитлера, предписывалось «обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу», но «границу не переходить».

До середины дня советский народ оставался в неведении о начавшейся войне. Председатель СНК И. В. Сталин отказался выступить с обращением к стране. Видимо, он чувствовал вину за тяжкий просчет и внезапность нападения бывшего союзника. Только в полдень 22 июня В. М. Молотов объявил собравшимся у радиоприемников и громкоговорителей о том, что «сегодня в четыре часа утра без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу и без объявления войны германские войска напали на нашу страну». Призвав советский народ дать решительный отпор агрессору, Молотов закончил лаконичное выступление словами, ставшими программными для всех дней войны: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

В первые же дни в войну против СССР на стороне Германии вступили Румыния, Финляндия, Италия; в июле к ним присоединилась Венгрия. Военные действия на границе с Финляндией начались 29 июня, на границе с Румынией — 1 июля. В войне против СССР участвовали также части, укомплектованные гражданами Албании, Бельгии, Дании, Испании, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии, Польши, Сербии, Франции, Хорватии, Чехии, Швеции. Помимо того, в конце войны в вермахте насчитывалось почти 500 тыс. иностранцев, главным образом немцев, проживавших ранее вне территории Германии.

Вооруженные силы Германии перед нападением на Советский Союз насчитывали 8,5 млн человек. К западным границам СССР были выдвинуты 153 дивизии и 2 бригады. Кроме того, там приводились в боевую готовность 29 дивизий и 16 бригад союзников Германии. Всего в восточной группировке противника насчитывалось 5,5 млн человек, 47,2 тыс. орудий и минометов, 4,3 тыс. танков, 5 тыс. боевых самолетов.

Им противостояли советские войска в западных военных округах численностью 2,9 млн человек (60,4% личного состава армии и флота). Кроме того, в формированиях других ведомств, состоявших на довольствии в наркомате обороны, находилось около 75 тыс. человек. Еще 805,3 тыс. военнообязанных было в войсках на «больших военных сборах». С объявлением мобилизации 22 июня они были включены в списочную численность войск. Войну восприняла на себя в основном молодежь 1919–1921 годов рождения, находившаяся на действительной военной службе, выпускники школ 1938–1941 годов.

Объявленная в первый день войны мобилизация резервистов 1905– 1918 годов рождения, в возрасте от 23 до 36 лет, позволила уже к июлю пополнить армию на 5,3 млн человек. 10 августа 1941 г. для восполнения боевых потерь, а также для создания резервов, были мобилизованы военнообязанные 1890–1904 гг. и призывники 1922–1923 годов рождения. Летом 1942 г. в армию ушли призывники 1924 года рождения, в январе 1943 г. была призвана молодежь 1925 года рождения. В том же году с 25 октября по 15 ноября прошел призыв родившихся в 1926 г. С 15 по 30 ноября 1944 г. в СССР развернулся последний призыв военных лет, охвативший юношей 1927 года рождения. От призыва за годы войны было освобождено 20–25% мужчин в возрасте от 18 до 55 лет (по наличию брони, инвалидности, политическим и националоьным признакам).

11 апреля 1942 г. ГКО принял постановление, согласно которому за период с 15 апреля по 15 мая 1942 г. предстояло мобилизовать 35 тыс. детей переселенцев (бывших кулаков) призывного возраста, а с апреля по октябрь 1942 г. в районах спецпоселений было мобилизовано еще 61 тыс. человек. С октября 1942 г. члены семей переселенцев, призванных в Красную Армию, снимались с учета трудссылки и освобождались от 5% отчислений с их зарплаты на содержание административно-управленческого апппарата трудссылки. Источником пополнения армии были также бывшие заключенные (за исключением отбывавших сроки по «политическим» статьям). Всего за годы войны в действующую армию было переведено из лагерей и колоний свыше 1 млн заключенных. Многие из них с честью выполнили свой долг перед Родиной. Помимо советских граждан в 1941–1942 гг. из лагерей освобождены 43 тыс. поляков, 10 тыс. чехов и словаков, направленных в национальные части.

За все годы войны в армию и для работы в промышленности были мобилизованы, с учетом уже служивших к началу войны и ушедших воевать добровольцами, 34,5 млн человек, или 17,5% от довоенной численности населения страны (для сравнения: в 1940 г. в народном хозяйстве СССР всего было занято 23,9 млн рабочих, 10 млн. служащих и 29 млн колхозников). Более трети мобилизованных находились в армейском строю, из них 5–6,5 млн — в действующей армии. (Для сравнения: на службу в вермахт были привлечены 17 893 тыс. человек, или 25,8% численности населения Германии в 1939.) Мобилизация позволила сформировать в 1941 г. 410 новых дивизий, а за всю войну — 648. В отражении гитлеровского нашествия участвовали все народы Советского Союза, включая самые малочисленные. К примеру, среди нанайцев и ульчей участники войны составили 8% от их общей численности.