Порт-Артур, Воспоминания участников

Неприятель настигает нас, но, решив очевидно, что мы покончены, погнался за "Аскольдом". Мы малым ходом начали отходить вправо, и вскоре скрылись в темноте, взяв курс на Киау-Чау (Центау). Войдя в форт, командир пригласил нас на военный совет, на котором все единогласно поддержали командира: не разоружаться, а следовать во Владивосток, но для прорыва через Цусимский пролив у нас из-за изношенности машин не было достаточной скорости, и решено было идти кругом Японии. От немцев мы получили уголь и всё для нас необходимое, и около 4 час. утра покинули гостеприимный порт. Через семь дней мы счастливо достигли Мац-Мая, как поворотного пункта к заливу Анива (Сахалин). Туман покровительствовал нам. При огибании мыса он, однако, рассеялся, и мы на берегу увидели станцию неприятельского беспроволочного телеграфа.

Настоятельная необходимость пополнить запасы угля заставила нас идти в Корсаковский порт, расположенный в глубине бухты Анива {352} (Сахалин). Сразу началась погрузка угля. Однако, около 2 час. дня наш беспроволочный телеграф начал принимать неприятельские разговоры. Мы немедленно снялись с якоря, но тут же на горизонте появился крейсер типа "Цусимы", вооружение которого было значительно сильнее нашего. Первое время пришлось идти на сближение. "Новик", не обладая своим нормальным ходом, не мог не принять боя. Мы легли параллельными курсами и бой начался. В продолжение часа мы обстреливали друг друга безрезультатно. Но вот несколько снарядов попадает в кормовую часть корабля. Румпельное, а за ним и кормовое отделение наполняются водой. Кормовая батарея имеет большие потери в людях. Ранен лейтенант Штер. В это время раздается громовое "ура". "Цусима" прекратил огонь и под креном направился к своим берегам. На короткое время "Новик" усиливает интенсивность огня, но тут выяснилось катастрофическое положение нашего корабля. При получении пробоины в конце боя, был подведен пластырь, оказавшийся поврежденным, но не столько он, сколько количество и род пробоин определили катастрофическое положение корабля. Лишившись управления рулем, мы медленно идем вглубь бухты. Крейсер всё больше садится кормой и ложится на правый бок.

Приходилось с левой стороны открывать кингстоны для выравнивания крена. "Новик" смертельно ранен. "Новик" погибает, не сложив оружия, а заставив сильнейшего себя противника отступить. Уже недалеко от берега "Новик" опустился на дно. Команда сошла на берег.

На следующий день появился крейсер "Титозе" и еще выпустил по останкам "Новика" несколько снарядов.

Капитан 2-го ранга С. П. Бурачок

{353}

НА "БАНКЕ" МИННОГО ЗАГРАЖДЕНИЯ

Пятый месяц осаждалась Порт-артурская крепость.

Неприятель, неся крупные потери, постоянно возмещал их новыми и большими силами, подвозил всё более крупную и дальнобойную артиллерию. На установление связи с нашей армией надежды уже не было.

В начале войны флот потерял, при гибели броненосца "Петропавловск", своего блестящего начальника адмирала Макарова, а затем в бою, при попытке соединиться с Владивостокским крейсерским отрядом, и его ; заместителя адмирала Витгефта.

Сильно поврежденные стояли на внутреннем рейде линейные корабли, вернувшиеся в Артур. Лишь двум крейсерам и одному броненосцу удалось после боя прорваться в нейтральные порты, где они были вынуждены разоружиться.

Совет флагманов и командиров не находил возможным для уцелевших кораблей предпринять новую попытку прорваться во Владивосток. Японский флот продолжал блокировать крепость с моря и принимать всевозможные меры, чтобы не дать нашим мелким быстроходным судам прорывать блокаду.

Перекидным огнем своей дальнобойной артиллерии ему удавалось иногда обстреливать внутренний рейд, нанося повреждения линейным кораблям, поджигая угольные и масляные склады и мешая миноносцам принимать боевые и угольные запасы.

Для усиления обороны артиллерия с наших линейных кораблей свозилась на береговые позиции, и из личного состава формировались батальоны, под командою морских офицеров.

Настроение осажденного гарнизона, несмотря на то, {354} что всё более стягивающееся кольцо неприятельских сил представляло роковую угрозу, было сравнительно бодрое. Но на многих защитников крепости пережитое тяжелое время наложило свою печать, однако, бесчисленные примеры проявления исключительной доблести, самоотвержения и исполнения долга, во время отражения штурмов, - восстанавливали дух одних, а других вызывали на новые подвиги, всегда дорого стоившие неприятелю.

К этому периоду от нашего флота осталась боеспособной лишь часть минной дивизии, но с крайне утомленным личным составом.

В день последнего выхода нашей эскадры, который, как упоминалось, закончился боем, я был назначен командиром одного из миноносцев. На мою долю выпало идти с тралом в головной паре, впереди эскадры, пока последняя выходила в открытое море, и получить первое боевое крещение в бою с мелкими неприятельскими крейсерами.

Морское начальство старалось использовать до конца боеспособные миноносцы. Мы постоянно высылались в море, где вступали в перестрелки и бои с блокировавшими выход из крепости неприятельскими мелкими судами. В разгар боя неприятель обыкновенно получал поддержку в виде крейсеров, с помощью которых старался отрезать нас от нашей базы.

Под покровом ночи наши миноносцы ставили мины на путях крейсерства неприятеля, а днем готовились к ночным походам. Во время наступления неприятельских войск вдоль берега, во фланг береговым батареям, миноносцы высылались для обстреливания наступающих частей.

Мне пришлось принять участие при таком обстреле в бухте Тахо. Обстреляв из орудий и пулеметов неприятельские войска и подбив одно их полевое орудие, я неожиданно попал под огонь искусно скрытой полевой батареи. Чтобы выйти из-под огня, пришлось дать полный ход, и при этом миноносец совершенно случайно миновал две неприятельские мины заграждения. Обстрел оказался успешным, но мой миноносец сильно пострадал - в носовой части была пробоина, носовое орудие сбито {355} и много раненых и убитых. Но хорошо было и то, что удалось избегнуть мин. Мелко поставленные мины при отливе находились около одного фута под поверхностью, и в прозрачной воде были ясно видны, но лишь в расстоянии двух-трех футов. Такие две мины и были тогда внезапно замечены командой, и я услыхал крики: "мина -"- по правому", "мина - по левому борту". В этот момент я как раз был занят управлением миноносца, чтобы избегать накрытий неприятельской артиллерии, и эти крики страшно усложнили мою задачу.