Энциклопедия купеческих родов. 1000 лет русского предпринимательства

После смерти Герасима Дмитриевича в 1893 году не осталось мужского потомства; его зять Иван Александрович Кокорев, заведовавший фабрикою Герасима Дмитриевича при конце его жизни, и его дочь Анна Герасимовна Кокорева учредили в 1894 году паевое товарищество с основным капиталом в 2 000 000 рублей, увеличенным за счет других капиталов в 1907 году до 4 000 000. Таким образом, от красильного заведения, основанного Герасимом Дмитриевичем, и ведет свое фабричное начало данное товарищество.

В 1895 году товариществом пущена в ход бумагопрядильная в 13 536 веретен, число которых увеличилось в 1910 году до 83 724, а в 1912 году до 100 296. Ткацкое производство товариществом также сильно развивается: в 1903 году им же была куплена от Торгового дома наследников Набатова небольшая ткацкая фабрика против города Кинешмы с 336 механическими станками, а также была куплена и соседняя с тезин-скими фабриками механическая ткацкая Никанора Разоренова и Михаила Кормилицы на.

В настоящее время прядильная товарищества имеет 100 296 прядильных веретен, из которых лишь 5 472 сельфакторных: ткацкие имеют 3 451 механический станок. Число рабочих в Тезине 6 500 человек, а близ Кинешмы — 650 человек. Товариществу принадлежит разных земельных угодий до 15-ти тысяч десятин. Годовое производство разных бумажных тканей превышает 10 миллионов рублей. Основной капитал товарищества 4 000 000 при запасном в 1 047 000 рублей. Имущества по балансу 4 829 000 при капитале погашения в 3 161 000 рублей.

Правление товарищества состоит из учредителя товарищества Ивана Александровича и его пяти сыновей: Николая, Владимира, Александра, Герасима и Дмитрия. Членами ревизионной комиссии состоят замужние дочери Ивана Александровича: Елена Ивановна Фокина и Анна Ивановна Треумова. За все время существования товарищества только в 1908 году был выдан дивиденд, но это не служит доказательством, что дела товарищества незавидны. За последние 5 лет товарищество имело в среднем 17 % прибыли и всю списало в капиталы погашения и запасный, что практикуется и в других товариществах, где пайщиками являются близкие родственники.

Ч.М. Иоксимович

Сапожниковы

Изготовление ярко окрашенных или пестротканых материй относится к глубокой древности. Несомненно, впервые такие ткани появились в Индии, и отсюда уже ткацкое искусство проникло сначала в Персию, а потом и в Византию. Узор из ценного материала, ярко окрашенного шелка, золота и серебра, либо вышивался по гладкой материи, либо ткался по вертикально натянутой основе. В первые века нашей эры высшей степени совершенства ткачество достигло в Персии (в Ширазе), со времени же введения шелка, в VI столетии, Византия в производстве изящных тканей стала широко конкурировать с азиатскими произведениями и давала тон всей Европе до XII столетия. В эти времена почти вся торговля драгоценными тканями, узорчатыми и неузорчатыми, была в руках греков и венецианцев, производивших прекрасные бархатные ткани. Сарацинские ткачи на острове Сицилии долгое время не могли превзойти византийцев в ткацком искусстве, и их материи и одежды, производившиеся в сицилийских королевских мастерских, лишь тогда достигли высшего значения на всемирном рынке, когда в Сицилию было привезено большое число пленных греческих ткачей и когда магометанское искусство соединилось с христианским. Вышитые и узорчатые шелковые ткани того времени сохранились в музеях Европы в виде частей императорских одежд, например, в соборе св. Петра в Риме хранится императорская далматика из византийской тканой парчи Х-XI века. В эпоху Возрождения производство узорчатых тканей прочно обосновалось в Нидерландах и во Франции. При Франциске I братья Гобелины основали свою знаменитую фабрику ковров, и было положено основание шелкоткацкому производству в Лионе.

В начале существования нашего государства парчи и узорчатотканые шелковые ткани привозились к нам отчасти из Византии, а больше из Азии, в чем нас убеждает то, что парча в то время называлась «зарбаф» или «изарбаф» от персидского «зер» — золото и «бафт» — ткань. Введение производства парчи и бархата в России принадлежит второй половине XVI века. Федор Иоаннович, желая завести в Москве шелковую фабрику, выписал из Италии Марко Чипони и для бархатной фабрики отвел ему дом близ Успенского собора. При Борисе Годунове иностранцы уже удивлялись шелковым тканям, выработанным москвичами. Развитие шелкового и парчового производства в значительных размерах относится к царствованию Петра Великого, при котором Апраксин, Шафиров и Толстой завели фабрику шелковой парчи в Петрограде, а Корчагин основал две позументные фабрики в Москве и Петрограде; в 1714 году истопник Милютин на свои деньги устроил шелковую фабрику в Москве, а ямщик Суханов «с товарищи» — в Казани, завели такие же фабрики братья Евреиновы на Посольском дворе, К. Колосов у Сухаревской башни, дворяне российские Лазарь и Петр Лазаревы — близ Златоустова монастыря, а впоследствии в селе Фрянове Богородского уезда.

Что же касается производства металлических нитей, т. е. плащильного, волоченого и пряденого золота и серебра, употреблявшихся в большом количестве для вышивания различных церковных предметов и одежды, то оно в России началось, вероятно, раньше ткачества и стояло на должной высоте. Около 1750 года, при Елизавете Петровне, фабриканты «канительного» дела объявили, что могут удовольствовать Россию без привоза иностранных произведений. Шелк-сырец привозился к нам сначала только из Азии — Китая, Персии и Кавказа.

Парчовое и шелковое производства, пользовавшиеся особенным покровительством царственных особ, в течение всего XVIII века развивались и совершенствовались самобытно; Сенат обязан был зорко следить за состоянием шелковых фабрик, а Мануфактур-коллегия должна была заботиться о привозе для русских фабрик из Китая шелка-сырца. К концу столетия в Москве и в подмосковных селах основалось несколько десятков небольших фабрик парчи; бархата и легких шелковых материй. В начале прошлого столетия в России было уже 200 шелковых фабрик, из которых 175 приходилось на долю Москвы и Московской губернии.

В 1822 году Министерство финансов прислало в Москву машину Жаккарда, которая немедленно была применена к работе шелковых тканей на фабрике купцов Рогожиных и вскоре получила большое распространение. Вследствие этого шелкоткацкое производство сделало огромные успехи, но, к сожалению, многие из наших фабрикантов ограничились копированием французских образцов. Запад не мог дать нам образцов парчи, вследствие чего это производство осталось самобытным, оригинальным, и нигде оно не достигло такого высокого совершенства, как в России.

Шелкоткацкое и парчовое производства свили себе прочное гнездо в Москве и Московской губернии; небольшие шелковые и парчовые фабрики в значительном количестве расположились по Стромынскому шоссе от Москвы до Киржача (Владимирской губернии). Тут нашли себе место и большие старые фабрики Залогина (перешедшие от Лазаревых), Кондрашова, Евдокимова, Куприяновых, Соловьева.

До 60-х годов прошедшего столетия шелкоткацкое и парчовое производства находились в русских руках; в семидесятых годах в России появляются иностранные фабриканты и мастера, устраивают шелкоткацкие заведения нового типа, обставляя их более совершенным образом. Вследствие этого полукустарные шелковые фабрики начинают быстро падать. Что же касается парчового производства, неразрывно связанного с шелкоткацким, то оно при этом мало пострадало. В то же время в целях внутреннего употребления парчовое дело слабо увеличивается, но зато заметным образом расширяется выработка парчи азиатского характера. Всех фабрик, занимающихся выработкою парчи, в России не более 15–16, и все они, за исключением фабрики Сапожниковых и также фабрик Г. Заглодина, К. Заглодина, товарищества Заглодиных и А. Колонина, имеют не более 25–30 ткацких станов.

Как по размерам, так равно и по совершенству парчовых и изящных шелковых тканей в России первое место принадлежит фабрикам товарищества А. и В. Сапожниковых.