Русская армия и флот в XIX веке

Главное артиллерийское управление преобразовало в октябре 1889 г. комиссию Чагина в комиссию по выработке мелкокалиберного ружья и возложило на нее задачу выработать лучший образец мелкокалиберной винтовки.

Наше Артиллерийское ведомство, докладывал до этого царю военный министр генерал Ванновский, «зорко следило за всеми подобного рода нововведениями (т. е. за переходом к системам уменьшенного калибра. — Л. Б.), постоянно производило над ними разного рода опыты и исследования, стремясь, так сказать, научно не отставать от иностранных армий» [940]. Однако далее продолжать держаться подобной системы было бы уже рискованно, поэтому было принято решение приступить к изменению системы стрелкового вооружения, заменив ее дальнобойной, казнозарядной.

Комиссия Чагина провела испытания многих систем, как русских, так и иностранных. Из русских систем сначала обратила на себя внимание десятизарядная винтовка оружейного мастера Игнатовича с магазином, располагавшимся с левой стороны ствольной коробки, и Квашневского (с подствольным магазином). Кроме того, испытывались винтовки с постоянно-приставным магазином Лутковского, Малкова, Владимирова, Маузера, Гра-Кропачева и других русских и зарубежных изобретателей. Испытания проводились в офицерской стрелковой школе в Ораниенбауме [941].

Более совершенными оказались конструкции с реечно-прикладными магазинами Мосина, Лутковского, Ивенса. Лучшей среди них была винтовка капитана С. М. Мосина. В 1882 г. он переконструировал стрелковую винтовку образца 1870 г., снабдив ее реечно-прикладным магазином на восемь патронов [942]. В последующие годы он усовершенствовал свою конструкцию. В 1885 г. Оружейная комиссия решила изготовить на Тульском заводе тысячу винтовок и отправить их на испытания в войска. После испытаний Мосин внес в 1887 г. некоторые поправки в свою конструкцию и представил три образца. Наконец, в 1889 г. Оружейная комиссия приняла винтовку Мосина.

Французская фирма Ricter предложила Мосину 600 тыс. франков за право использования магазина его конструкции при доработке принятой во Франции системы Гра, но он решительно отказался. Между тем Военное министерство продолжало испытания. Оно остановилось было на французской системе Лебеля, но затем решено было разработать собственную конструкцию. По поручению Оружейной комиссии было изготовлено в 1890 г. три экземпляра пачечного ружья, сходного с системой Лебеля.

Но пока шли искания винтовки с реечным механизмом, возникла идея создания мелкокалиберных винтовок с серединным (внутренним) механизмом. Она нашла свое отражение в винтовках Квашневского и Лутковского, применивших круговые магазины. Лучшей оказалась система полковника Роговцова с серединным вертикальным магазином и подобные ей конструкции, но она не имела устройства для механического удаления стреляных гильз. Только после того как Мосин предложил в 1890 г. более совершенную систему 3-линейной винтовки, которая решала многие конструктивные задачи, вопрос был разрешен. Его винтовка имела магазин с подающим механизмом. В ствольной коробке был установлен отсечка-отражатель для механической подачи из магазина стреляных гильз. Скользящий затвор имел боевую личинку, обеспечивавшую надежное запирание. Винтовка Мосина была на 1½ фунта легче и короче винтовки Бердана № 2 [943].

Почти одновременно с Мосиным в комиссию представил свой образец 3,15-линейной винтовки бельгийский фабрикант Леон Наган. Но его система имела ряд конструктивных недостатков, которые бросались в глаза при сравнении с конструкцией Мосина. Главным из них являлось несовершенство подающего механизма, результатом чего было либо заклинивание патронов, либо одновременная подача двух патронов [944]. Еще хуже были системы, принятые в немецкой, австрийской и французской армиях.

Отмечая недостатки иностранных систем, Ванновский писал: «Все упомянутые армии снабжены ныне ружьями далеко не совершенной системы». Русская система была самая дальнобойная и, главное, простая и надежная в обращении. Для кавалерии был разработан особый вариант винтовки Мосина с более коротким стволом и меньшим весом.

Проведенные испытания в лейб-гвардии Павловском, Измайловском, 147-м Самарском полках и гвардейском стрелковом батальоне, куда было направлено 300 однозарядных винтовок, 100 винтовок Нагана и 300 винтовок Мосина, показали неоспоримые преимущества винтовки Мосина [945].

Во время обсуждения в Оружейном отделе Артиллерийского комитета за принятие этого образца высказались генерал Нотбек, генерал-лейтенант Чебышев, Давыдов, Бестужев-Рюмин и ряд других специалистов [946]. «По моему мнению, — писал в отдельном мнении Чебышев, — система капитана Мосина имеет громадное преимущество перед системою Нагана» [947].

В результате обсуждения винтовка Мосина была принята. Одним из важных мотивов принятия данной системы была, как указывал военный министр Ванновский, ее «простота и дешевизна», а равно и то, что «изготовление таких ружей на наших заводах может быть скорее установлено» [948].

Наконец, в апреле 1891 г. Военное министерство представило Александру III доклад «Об утверждении образца пачечного трехлинейного ружья, предложенного капитаном Мосиным». Царь утвердил решение министерства, и новая конструкция получила название «трехлинейной винтовки образца 1891 г.» [949].

Перевооружение русской армии новым образцом магазинного ружья поставило ее над другими армиями, которые, писал Ванновский, хотя и «обладают ныне ружьем уменьшенного калибра и магазинным, но далеко не совершенных систем» [950]. Русский опыт немедля был использован в зарубежных армиях, вложивших крупные средства в разработку новых конструкций. И хотя в ряде стран добились создания конструкции с большой дальностью действительного выстрела, тем не менее русская трехлинейная винтовка была более совершенной и более надежной. Вот почему она оставалась на вооружении русской армии более тридцати лет и еще долго служила Красной Армии.

Чтобы довести уровень производства до 500 тыс. ружей в год, потребовалась полная перестройка всех оружейных заводов. По предварительным расчетам на переоборудование и производство 3 290 тыс. ружей требовалось 154½ млн. руб. (из них 39½ млн. собственно на переоборудование оружейных заводов, 41 млн. на изготовление ружей, 69 млн. руб. на переоборудование патронных заводов и выделывание патронов и 5 млн. руб. на изготовление бездымного пороха) [951]. Общее руководство перевооружением осуществляли распорядительная и исполнительная комиссии [952].

Заводам предстояло изготовить 3 290 тыс. винтовок, из которых 2 млн. в первую очередь, и 1 290 тыс. во вторую очередь и 2 млрд. патронов [953].

Предполагалось, что перестройка заводов будет завершена к середине 1891 г. В связи с этим заводам планировался наряд на 120 тыс. ружей (Тульскому — на 50 тыс., Ижевскому — на 50 тыс. и Сестрорецкому — на 20 тыс.), но «вследствие недостатка станков, позднего получения справочных ружей… и малой еще опытности рабочих» массовый выпуск ружей наладить не удалось. Станки были заказаны в Англии, Франции и Швейцарии: 972 — для Тульского, 675 — для Ижевского и 206 — для Сестрорецкого заводов [954].