Древнегреческие праздники в Элладе и Северном Причерноморье

Посвятительные граффити говорят о том, что уже в первой четверти VI в. до н. э. в Борисфене отмечали праздники Аполлона Врача и приносили дары в его святилище [106]. На плечике толстостенного расписного сосуда VI в. до н. э. прочерчена надпись «Я принадлежу Аполлону Врачу»; по мнению В.П. Яйленко, это храмовая маркировка, и она свидетельствует о наличии архаического святилища бога в Борисфене. В другом граффито рубежа VI-V вв. до н. э. сообщается о выделении святилищу Аполлона двадцатой части от каких-то доходов или добычи [107]. Поэтому можно узнать о некоторых источниках средств, на которые содержалось святилище и проводившиеся там праздники.

Праздники Аполлона Врача появились в Ольвии вскоре после ее основания. Косвенные свидетельства о них имеются среди археологических памятников, найденных на Западном теменосе города; в первую очередь это остатки храма Аполлона Врача, который ольвиополиты называли Ιητρόоν [108]. Древнейшее здание было сооружено из дерева и сырцового кирпича в первой трети VI в. до. н. э., а на рубеже VI-V вв. до н. э. появился новый более обширный храм, простоявший целое столетие. С.Д. Крыжицкий сделал реконструкцию здания, некогда украшенного привезенными из Милета расписными терракотовыми деталями и увенчанного крупным известняковым акротерием ( рис. 12). Этот небольшой антовый храм ионийского типа с двумя колоннами по фасаду имел ширину 7 метров и вдвое большую длину [109].

Таким образом, мы имеем представление о двух храмах Аполлона Врача в Пантикапее и в Ольвии, перед которыми проходили главные жертвоприношения богу и другие торжества. Кроме того, известен в общих чертах облик особо почитавшейся в Ольвии архаической статуи Аполлона Врача. Скульптура хранилась в городе много столетий, она существовала еще во II в. н. э., потому что ее изображение чеканилось на ольвийских монетах этого времени. Аполлон был представлен во весь рост, одной рукой он держал прислоненный к ноге лук со стрелой, а в другой – какой-то круглый предмет. По форме калафа, венчавшего голову бога, статуя датируется началом или серединой VI в. до н. э. [110] Традиция долго хранить и поклоняться древним скульптурам богов вообще характерна для античности. Известно, например, как радовались милетяне, когда в 295 г. до н. э. удалось возвратить в Дидимское святилище похищенную персами статую Аполлона, исполненную Канахом в конце VI в. до н. э. (Paus. I, 16, 3; II, 10, 4; Curt. Ruf. 28-35). Множество древних кумиров продолжало существовать в римское время; их подробно описали Плиний в «Естественной истории» и Павсаний в своем сочинении о достопримечательностях Эллады.

В IV в. до н. э. Западный теменос Ольвии украсила бронзовая статуя Аполлона Врача, исполненная афинским скульптором Стратонидом по заказу ольвиополита Леократа; от нее уцелел теперь лишь постамент с надписью (НО. 65). Скульптура появилась на этом теменосе, когда главные государственные праздники отмечали уже на другом священном участке и у иных храмов.

Во второй половине VI в. до н. э. в Ольвию прибыла новая волна милетских колонистов. Возможно, их возглавлял жрец Аполлона Дельфиния, покинувший родину вместе с группой соотечественников из-за политических неурядиц и подчинения Милета власти персов. Культ Аполлона Дельфиния, как писал Страбон (IV, 1, 4), был общим для всех ионян. Он занимал ведущее положение в пантеоне Милета, и там его святилище с большим храмом находилось у Львиной бухты [111].

Почитатели Аполлона Дельфиния влились в гражданскую общину Борисфена и Ольвии, о чем свидетельствуют граффити с посвящением богу, и постепенно этот культ оттеснил на второй план Аполлона Врача и его праздники [112]. Гораздо меньшее количество почитателей Аполлона Дельфиния из новой волны колонистов поселилось на Боспоре. О них известно по посвятительным граффити V в. до н. э. из Тиритаки [113] и надписи IV в. до н. э. из Гермонассы (КБН. 1038); там в отличие от Ольвии праздники Дельфиния справляли были гораздо скромнее, чем местные торжества Аполлона Врача.

Ольвийские праздники Аполлона Дельфиния проходили на Центральном теменосе города (рис. 13, 14). Сюда, начиная с третьей четверти VI в. до н. э. ольвиополиты приносили свои дары богу; из них сохранилось несколько обломков киликов с посвящениями Аполлону Дельфинию [114]. В начале V в. до н. э. здесь построили храм. По размерам он вдвое уступал пантикапейскому храму Аполлона Врача и внешне напоминал милетский Дельфинион: он имел те же размеры и сходную ориентацию на восток. Около его фасада находились два жертвенника, стояли вотивные статуи и декреты, высеченные на стелах [115].

В архитектуре ольвийских культовых зданий V в. до н. э. заметны черты архаизации; это перекликается с нашими знаниями об особой любви ольвиополитов к древним сказаниям о героях и дает основание предполагать, что здесь долго сохранялтсь в неприкосновенности многие черты культурной и религиозной жизни, заимствованные из метрополии при выводе колонии [116]. Поэтому можно думать, что празднества Аполлона Дельфиния, справлявшиеся перед его храмом в классический период, имели многие архаические черты. В IV в. до н. э. ольвиополиты на месте старого воздвигли новый более крупный и богато украшенный храм [117]. Тогда, вероятно, главный государственный праздник Аполлона приобрел более пышный характер, свойственный подобным торжествам эпохи эллинизма, а дань древним ритуалам отдавали на Западном теменосе, где продолжали чтить Аполлона Врача.

Ольвийский праздник Аполлона Дельфиния сопровождался торжественной процессией, возлияниями и жертвоприношениями перед храмом бога, пением хоров и танцами, сходными с теми, о которых известно по надписям из милетского Дельфиниона [118]. Торжества проходили так же, как в Милете и других городах, весной во время открытия сезона мореплавания, потому что греки считали Дельфиния покровителем мореходов [119]. Эта эпиклеза Аполлона так разъяснялась в гомеровском гимне (II, 315-317):

Перевод В. В. Вересаева

Кроме покровительства мореплаванию Дельфиний, по мнению ольвиополитов, был организатором и покровителем их государства. Не случайно дельфин занял первостепенное место в символике Ольвийского полиса. В VI-V вв. до н. э. здесь обращались монеты в виде дельфинов ( рис. 15), затем дельфин наряду с орлом, символом Зевса, вошел в эмблему Ольвии, которая чеканилась на монетах с последней трети V в. до первой половины II в. до н. э. (рис. 16, 17) [120].

В Милете организация культовых действ в честь Аполлона находилась в ведении жрецов, возглавлявших союз мольпов. Подобный союз образовался и в Ольвии; о его деятельности в V в. до н. э. известно по нескольким посвятительным надписям Аполлону Дельфинию (HO. 55, 58, 60, 167). В ольвийский союз вошли представители аристократических родов, ведущих происхождение от издавна живших в Милете предков. Верховный жрец ольвийских мольпов, как и в метрополии, становился жрецом-эпонимом, то есть его именем назывался год и датировались государственные документы. При раскопках милетского Дельфиниона найдены списки подобных эпонимов, начиная с 523 г. до н. э. [121] К сожалению, подобных списков не оказалось среди множества уцелевших надписей, которые ольвиополиты так же, как милетяне, ставили около своего храма Аполлона Дельфиния.