Большевистское подполье Закаспия

Эффективность коммунистической пропаганды среди иностранных солдат признавали и сами интервенты. Так, под влиянием революционной пропаганды и из чувства пролетарской солидарности в апреле 1919 года французские моряки подняли восстание па Черном море. На сторону Красной Армии переходили английские и американские солдаты. С красноармейцами братались многие подразделения интервенционистских войск, в своих братьев по классу отказывались стрелять французские солдаты. Английское командование информировало парламент о том, что моральный дух английских солдат настолько низок, что они склонны к мятежу, и в том, мол, повинна «активная и хитрая большевистская пропаганда» ³⁹.

Как известно, империалисты США, Англии, Франции и других стран, лелеявшие мечту задушить Советскую республику, потерпели поражение, так как наряду с героическим отпором Красной Армии интервентам Коммунистическая партия сумела довести до сознания всех трудящихся великие цели Октябрьской революции, сумела разжечь освободительную борьбу в тылу врага и раскрыть глаза иностранным солдатам и матросам. В. И. Ленин, назвав эту победу самой главной, имеющей всемирно-историческое значение, писал: «Путем агитации и пропаганды мы отняли у Антанты ее собственные войска. Мы победили империалистов не только при помощи наших солдат, но и опираясь на сочувствие к нам их собственных солдат»⁴⁰.

Туркменистан, как уже говорилось, прямых контактов с Советской Россией не имел, но все же выработанная Коммунистической партией тактика деятельности подпольных организаций на оккупированной территории не могла остаться неизвестной для закаспийских большевиков, имевших связи с подпольным комитетом партии в Баку, который в свою очередь был связан с Москвой.

Подпольные организации Сибири и Дальнего Востока, которым Центральный Комитет партии оказывал большую помоь, систематически посылал к ним своих уполномоченных, курьеров, связных, выработали многообразные формы работы среди населения: распространение революционных листовок, срыв мобилизации в белую армию, организация партизанских отрядов, саботаж и забастовки на предприятиях и железных дорогах, агитация и пропаганд среди войск противника, разведка боевых сил противника, подготовка общего вооруженного восстания к моменту приближения Красной Армии⁴¹. Такие же формы и методы нашли широкое применение и в деятельности подпольных организаций Закаспия. Это дает нам основание утверждать, что большевикам Закаспия была известна тактика деятельности партии в оккупированных районах и задачи, которые Центральный Комитет партии считал первоочередными.

Партия считала одной из своих важнейших задач — воодушевлять массы па освободительную борьбу против интервентов и белогвардейцев, объединять их силы, руководить их выступлениями. Условия работы, по признанию самих подпольщиков, были гораздо сложнее и опаснее, чем при царе. Вот что писал В. В. Рябиков, участник сибирского подполья: «Раньше за революционными работниками следили полиция, жандармы, попы, дворники, теперь к этой категории присоединились враждебные партии. Царские жандармы и полиция недостаточно ясно представляли себе технику, методы работы и психологию большевика и, несмотря на сеть провокаторов, часто путали большевиков с меньшевиками, эсерами и даже анархистами… Меньшевики и эсеры знали нас еще по царским тюрьмам и ссылке, против них мы боролись в период керенщины и в период Советской власти в Сибири до мятежа чехов. Малейшая неконспиративность — и подпольщик попадал в лапы» ⁴².

В подобных условиях оказались и подпольщики Закаспия. В такой же сложной обстановке подпольные большевистские организации Закаспия, преследуемые контрреволюционным правительством, английскими интервентами и враждебными партиями, начинали свою деятельность, сплачивали вокруг себя рабочих, местное трудовое население, налаживали организационно-партийную и массово-политическую работу.

2. НЕЛЕГАЛЬНЫЕ И ПОЛУЛЕГАЛЬНЫЕ МЕТОДЫ БОРЬБЫ

При сложившейся ситуации большевики решили широко применить легальные методы борьбы — использование профсоюзов и других рабочих организаций, выступления на различных собраниях и митингах. Но это было возможно лишь в сочетании с нелегальной, строго законспирированной деятельностью. Отдельным подпольщикам Ашхабадский комитет партии рекомендовал и помог легализоваться, устроиться в правительственных и других важных учреждениях, чтобы знать намерения контрреволюции, обзавестись документами для «прикрытия», быть ближе к массам.

В почтовом ведомстве обосновался М. Дулин, избранный там членом комитета профсоюза. На него подпольная организация возложила обязанность узнавать обо всем, что передает английское командование на свою базу в иранский город Мешхед. Подпольщик В. И. Терехов поступил в железнодорожную милицию. Неоценимую услугу подполью оказывал П. К. Теплищев, начальник городской телефонной сети, знавший о телефонных разговорах членов белогвардейского правительства. Подпольная организация устроила курьером в канцелярию министерства внутренних дел И. И. Зотова. Каждый день на велосипеде он привозил на конспиративную квартиру секретные пакеты, которые вскрывались, прочитывались, вновь заклеивались и лишь после этого доставлялись адресатам. По заданию подполья Г. А. Степкин [19] работал помощником начальника ашхабадского уголовного розыска, следил за агентурой контрразведки и добываемые сведения передавал подпольной организации. Ценная информация о силах и расположении белогвардейских частей отправлялась через линию фронта командованию советских войск. Сведения вписывались молоком между строками частных писем. Не без участия штаба советских войск было организовано наблюдение за действиями войск противника. При этом подпольщикам удалось раскрыть хитрую уловку интервентов. На виду у населения па фронт то и дело двигались эшелоны с английскими войсками. Создавалось впечатление, что их очень много. На самом же деле англичане часто меняли фронтовые части, маскируя тем самым малочисленность своих сил. Об этой военной хитрости врагов говорили сообщения подпольщиков⁴³.

Большевистское подполье, особенно в описываемый нами период, часто прибегало к нелегальным и полулегальным методам борьбы, широко использовало различные формы политической работы в массах. Тревогой проникнута докладная записка начальника города Худоложкина, информировавшего белогвардейское правительство: «За последнее время работа их (членов большевистского подполья. — Р. Э.) начинает принимать более организованную форму. Бывают частые заседания этих групп, где намечаются планы работы, наглая смелость их даже доходит до мысли свержения Исполкома. Вдохновителями всего этого являются Кукаев, Панькин и др.». Далее Худоложкин доносил Фунтикову: «Я имел беседу через переводчика с командным составом английской армии, имеющей достаточный опыт в этой области, и получил совет, что необходимо организовать особый секретный орган специально по борьбе с большевиками (подчеркнуто мною. — Р. 3.), ибо они с каждым днем все больше и больше увеличиваются, с пунктами в Красноводске и на линии фронта. Надежный штат уже намечен, который ведет работу по этой части: это старокадетское офицерство и некоторые гимназисты, можно использовать и бехаистов [20].

Все изложенное заставило меня обратиться в Исполком с просьбой разрешить организовать означенный орган по борьбе с большевистскими бандами и отпустить необходимую сумму денег.

Из беседы с комиссаром по иностранным делам Зиминым английское командование обещало прийти нам навстречу».

Председатель Исполкома Фунтиков, санкционируя действия своего подчиненного, наложил следующую резолюцию: «Исполком, вполне одобряя ваши действия, разрешает организовать означенный орган, вместе с тем необходимо усилить охрану как в местах заключения, так и самого Исполкома (нужно полагать, что последние провокационные выстрелы во время заседания Исполкома есть также их работа)»⁴⁴.