Ищите Волка !

К своим коллегам из горотдела пойду завтра с утра. Все завтра, хотя времени в обрез. Три дня - это много и мало. Все зависит от того, как пойдет, куда фортуна вывезет, а фортуна - не секрет! - дама капризная. С ней ухо востро нужно держать...

Если версия Максимова верна, тогда работать над ее разработкой будет и трудно и увлекательно.

Храмов - неоднозначный человек. Достаточно вспомнить, как он во время опроса вел нас за собой. Если Храмов - я уже жил этой версией - знал, что в него могут стрелять, стало быть, он знает или догадывается, кто в него мог стрелять. И почему. Мы могли бы выйти через инженера на стрелявшего. Но Храмов не захотел разделить с нами опасность - выходит, она связана с тайной, с личной тайной инженера-изобретателя Сергея Николаевича Храмова. Итак, наша версия жизненна только в том случае, если у Храмова есть тайна, которую он предпочитает сохранить даже ценой своей жизни. Если мы узнаем ее, то и преступника найдем и человеческую жизнь спасем!

Как это, в сущности, просто: предполагать, размышлять! Гораздо сложнее размышления воплотить в действия, а гипотезу превратить в реальность...

Я позвонил в НИИ автоматики, однако инженера на месте не оказалось: кто-то из его коллег ответил мне, что он во Дворце культуры читает лекцию молодежи.

Старогоров - маленький городок. Дворец культуры где-нибудь в центре, не иначе.

...Перед входом во Дворец культуры афиша:

"ВНИМАНИЕ: "РОБОТЫ!" Лекция. Читает сотрудник НИИ автоматики С. Н. Храмов. Начало в 16-00".

Маленький зал забит. С трудом отыскав свободное местечко в углу, недалеко от дверей, я осторожно, чтобы не скрипнуть стулом, сел.

Храмов расхаживал по сцене, держа в правой руке несколько бумажек. Лекцию, видимо, он уже прочитал и теперь отвечал на вопросы.

Вот он развернул записку и прочитал ее вслух:

"Товарищ Храмов! Почему роботы, о которых вы говорили и показывали иллюстрации, внешне совсем не похожи на тех роботов, про которых написано в романах и рассказах известных писателей, в частности у Карела Чапека? Чем вы это объясните?" Подпись - "Студент"...

В зале зашелестели смешки.

- Закономерный вопрос, - улыбнулся Храмов. - Что я могу сказать вам, товарищ студент? Насколько мне известно, слово "робот" пришло в науку и технику из художественной литературы. Писатели очеловечивали своих роботов, придавали им - да и сейчас придают - человеческие черты. Естественно, и в читательском представлении робот постепенно стал ассоциироваться с неким человекоподобным автоматом, который как бы действует по образу и подобию своего живого прототипа... Роботы, над созданием которых трудимся мы, тоже плод творчества. Но только ученых и инженеров. Мы меньше всего думаем о том, насколько внешний облик роботов человекоподобен. Важнее, на наш взгляд, другое: они должны уметь повторять движения человека, его действия. И не только повторять, но и самостоятельно их выполнять. Для чего? Чтобы заменить человека в тех сферах материального производства, нашего бытия, где человек - по разным обстоятельствам - пока не может или не хочет действовать сам... - Храмов положил записки и свои "шпаргалки" в карман. На этом позвольте мне сегодня закончить. Благодарю вас за интерес и внимание. До свидания!

В зале раздались аплодисменты. Оживленно переговариваясь, слушатели начали расходиться.

Храмов спустился со сцены, его обступили несколько молодых людей, один из них, отчаянно жестикулируя, что-то доказывал Сергею Николаевичу, а тот, улыбаясь, в знак согласия кивал головой.

В вестибюле Храмова наконец оставили в покое. Я стоял около большого зеркала и внезапно отчетливо увидел в него, что Храмов, прищурившись, в упор взглянул на меня. Я резко обернулся, но инженер уже направлялся к выходу.

- Здравствуйте, Сергей Николаевич!

Храмов не удивился; лишь улыбка тронула его тонкие губы.

- Значит, это все-таки вы? - весело сказал инженер. - А я решил, что обознался, увидев вас в зеркале... Добрый день, товарищ... - Он замялся, пытаясь вспомнить мою фамилию.

- Бизин, - подсказал я. - Вениамин Александрович Бизин.

- Совершенно верно! - обрадовался он, протягивая руку. - Вениамин Александрович Бизин! Какими судьбами в Старогорове? Уж не по мою ли душу?

- По вашу, Сергей Николаевич, - улыбнулся я. - В связи с тем происшествием в "Заре". Открылись кое-какие новые обстоятельства. И мы рассчитываем на вашу помощь.

- Пожалуйста. - Он пожал плечами. - Но каким образом я смогу помочь? Все вроде тогда рассказал...

- Где бы мы могли поговорить?

Храмов задумался, а потом предложил:

- Поехали ко мне домой? Я тут недалеко живу.

- Удобно ли? - засомневался я.

- Вполне! - решительно произнес он. - Автобус тут, за углом.

- У меня служебная машина.

- А-а, тем лучше! - кивнул Храмов.

Храмов в эти первые минуты нашей встречи вел себя спокойно, уверенно. И его реакция, вызванная моим появлением, не смахивала на наигрыш... Неприятно подозревать человека, не имея на то веских оснований. Но я не смогу успешно проработать нашу новую версию, если заранее не буду подозревать Храмова. Вот ведь штука какая! Если эта версия реальна, то Храмов ведет двойную жизнь. И с нами, со мной он играет. Следовательно, разоблачить его я могу только в том случае, если буду видеть в его словах, поступках тайный смысл. Лишь тогда я смогу поймать его на каких-то противоречиях. А если он чист - перед совестью своей и перед законом? Значит, я буду "ловить" и подозревать честного человека? Вот вам и дилемма! А что делать? Спокойно, Бизин. Прежде всего не надо было пороть горячку, а дождаться сведений, которые сейчас собирают Васютин и Максимов о Храмове. А уж потом идти на контакт с инженером.

Неужто я допустил грубую ошибку, поддавшись желанию немедленно встретиться с Храмовым? Что же меня все-таки подтолкнуло на этот шаг? С годами сложившееся убеждение, что первое впечатление о человеке бывает самое точное? Я помнил того Храмова, в гостинице: он был здорово перепуган. У меня, как и у капитана Григорьева, сложилось о нем определенное впечатление: этот человек - трус! Примитивный трус! Когда же возникла новая версия, она потянула за собой логику иных рассуждений. Если инженер Храмов просто трус, но трус с "чистой" совестью, то, встретив меня в Старогорове, в привычной для него обстановке, он должен самым естественным образом удивиться. Естественная человеческая реакция - удивиться. Особой радости наша встреча не могла ему доставить: кому приятно встретиться со свидетелем собственной трусости! Но и испуга мой приезд не должен был у него вызвать; ведь гражданская-то совесть у него чиста...

А вот если совесть у Храмова не чиста, то инженер, увидев меня, наверное, испугался бы. Однако никаких следов страха я у него не обнаружил - ни в глазах, ни в голосе, ни в поведении. Храмов вел себя как человек, у которого позади незапятнанное прошлое, стабильное настоящее и надежное будущее... Так что же выходит? Версия Максимова построена на песке, а мне прямой смысл возвращаться в Волжанск и доложить Хазарову: "Товарищ генерал! Инженер Храмов Сергей Николаевич страха при моем появлении не испытал значит, совесть у него чиста!" Так? Нет, не так!

Да, эти рассуждения, конечно, логичны. И выводы из них вполне вероятны. И все же есть другая логика, вытекающая из специфики моей работы; и она диктует иную линию действий: коли есть хоть один процент, что Храмов ведет двойную игру, мы обязаны это проверить, перепроверить и доказать.

- Жаль, что не попал к началу вашей лекции, Сергей Николаевич, - начал я разговор первым.

- Интересуетесь роботами? - Он смотрел на меня, улыбаясь.

- К сожалению, времени на это нет. А так любопытно, конечно. Видел, как у ребят в зале глаза горели, когда вас слушали. Скажите, а где особенно важно применение роботов?

- Всюду, где возникла или возникает необходимость заменить труд человека. И, конечно, в первую очередь там, где существует опасность для его жизни.