Крупп

В планах Крупна были и другие серьезные просчеты. Он целиком отдавался строительству, почти не уделяя внимания производству, что сразу заметили заказчики, значительно сократившие свои заказы. Фридрих ничего не мог изменить, так как строительство продолжалось, и сроки его завершения все отдалялись, так как у Круппа не было средств для его завершения. Непонятно, почему родственники отказывали ему в денежной помощи. Единственным человеком, на которого он мог рассчитывать, была его мать Петронелла Крупп (в девичестве Форстгофф), которая не обладала сентиментальностью, но все же не колеблясь помогла Круппу своими средствами. После смерти сына Вильгельма в 1815 году она наследовала его состояние, кроме того, решила продать свое имение Форстгофф, расположенное недалеко от Ратангена, что и сделала в 1817 году, выручив за него 17500 талеров. Так началась распродажа земельной собственности семейства Крупп, собственности, на приобретение которой работало не одно поколение. В следующем году Фридрих Крупп продал следующую часть — Нирманнсгоф, расположенный около Горделя и недвижимость возле Штеле и в Эссене. Вырученных денег хватило лишь на новое строительство.

В мае 1819 года дошло до того, что жена Круппа (в девичестве Вильгельми), когда один из векселей ее мужа был опротестован, вынуждена была обратиться к своему отцу, который не отличался щедростью. Отец не отказал в помощи и выдал ей поручительством 4500 талеров, которые были еще раз пущены в оборот сестрой Фридриха Крупна Хеленой и ее мужем, Фридрихом фон Мюллером. Когда же Крупп, финансовое положение которого все время продолжало ухудшаться, не смог заплатить своей семье проценты, в дело вмешался отец Терезы, старый Вильгельми, и предъявил семье Мюллер требование об уплате на сумму 14500 талеров, кроме того, он подал на них в суд за неуплату долгов.

Трудно упрекнуть его за этот шаг, направленный на то, чтобы спасти хотя бы часть состояния Круппа, но, как выяснилось впоследствии, ни Фридрих Крупп, ни его дети не увидели больше той части состояния, которую Крупп — как он надеялся временно отдал Вильгельми.

Через два года после пуска новой плавильной печи, в 1821 году, Фридрих Крупп делает запись, которая полностью отражает сущность его характера и подтверждает, что ему не было свойственно видеть обстоятельства в реальном свете.

Он испытывал чувство горечи из-за того, что подъем производства литейной стали, который отмечался в 20-е годы, закончился безрезультатно, так как у него не было достаточных средств для развития производства. Именно в это время, после проведения многочисленных экспериментов, Фридрих Крупп мог поставлять высококачественную литейную сталь. Оборот средств, который в последний год снизился из-за проведения строительных работ, теперь, когда новый плавильный цех был готов, снова увеличился и выглядел так:

……………………1820 год……1821……1822……1823

Литая сталь

…………………….430 тал……..770…….2000……3000

Инструменты

……………………..440 тал……..840……..1000……700

Цементная сталь

……………………………………200 тал…480…….560

Ножницы для сукна

……………………………………300 тал….280…….360

Следующий год был отмечен непрерывным спадом производства, причиной которого было применение дешевых сырьевых ресурсов и ухудшение качества изделий:

…………………….1824 год……1825……1826

Литая сталь

………………………640 тал……1060……..530

Инструменты

………………………450 тал…….480………710

Ножницы для сукна

……………………..100 тал………..5………….5

И в те годы, которые считались хорошими в финансовом аспекте, вложения капитала и прибыль не всегда находились в логическом единстве. Сравнивая развитие фабрики литейного производства Круппа с подъемом, который характеризовал фирму "Якоби, Ганиель и Хьюссен", т. е. металлургический завод "Гуте Хоффнунг", выясняется, что металлургический завод, сумев избежать и технического и финансового риска, смог достичь высоких показателей в работе и высоких прибылей. Крупп же руководствовался идеей общей полезности своего предприятия и не стремился к получению дохода от производства. На этом основывалось его прошение о кредитовании, которое он направил в государственные органы. За несколько месяцев до смерти он пожертвовал все свое состояние на продолжение исследований, предметом которых было производство литой стали. Тогда Крупп сказал: "Моим желанием, моей мечтой является такое положение немецкого фабриканта, когда он ни в чем не будет уступать его английскому собрату, и я сделаю все, что зависит от меня, чтобы добиться этой цели".

Эти мысли разделял и Фридрих Гаркорт, который в 1818 году оборудовал механические мастерские в замке Воттер. Подобно Гаркорту, в течение всей свой жизни отдававшему все силы общественным интересам, Фридрих Крупп тоже служил общему благу, хотя и в меньших масштабах. В отличие от долгих мучительных усилий, связанных со становлением сталелитейной фабрики, деятельность Крупна в качестве советника города Эссена была светлой и радостной; она может служить образцом служения своему народу отцам города и нашего времени.

Общественная деятельность Круппа началась в военные годы (1812–1815) в качестве комиссара, ответственного за распределение по квартирам горожан солдат действующей армии.

В том беспорядке, которым сопровождалось прохождение частей действующей армии через город, он был воплощением покоя и ответственности, он старался быть справедливым, выполняя эту неблагодарную миссию и заслужил признание своих сограждан. Бургомистром Эссена, после ухода из города французской мэрии, стал представитель старинного рода Генрих Хьюссен, купивший в 1808 году у Хелены-Амалии Крупп металлургический завод "Гуте Хоффнунг" в Штеркраде. Его предки, как и предки Круппа, по традиции, были членами городского совета. Еще продолжалась война, а Крупп и Хьюссен занялись ликвидацией ужасного состояния, в котором были улицы и мостовые города. После основательного ремонта главных улиц, для чего Крупп и Хьюссен использовали и свои личные отношения и вклады владельцев прилегающих участков, и добровольные пожертвования граждан, критика, произнесенная Грунером в адрес всех, кто занимался восстановлением города, не коснулась якобы Круппа и Хьюссена. Конечно, оставалось еще много невыполненной работы, но когда в 1823 году снова занялись укладкой камня на улицах города, Крупп передал новому бургомистру города Копштадту полностью подготовленный план мощения улиц, который советник города сделал сам. Этот план предусматривал использовать полуразрушенные стены города как каменоломню, а владельцев домов, живущих на участках, подлежащих ремонту, привлечь к финансовому участию в восстановительных работах. Именно по этому плану в течение следующих 20 лет и были проведены все ремонтные работы, правда, после преодоления множества бюрократических препятствий. Крупп мечтал о том, чтобы окончательно убрать ставшие давно ненужными городские каменные стены и создать на их месте зеленое кольцо, которое охватывало бы весь город. Эту часть плана начали было осуществлять, но реставрация затянулась, а следующее поколение решало этот вопрос иначе.

Кроме своей службы в качестве советника города в декабре 1822 года он получил должность офицера, отвечающего за пожарную безопасность. Его предшественником на этой должности был механик Франц Дюннендаль, которому и здесь не повезло: именно в период его службы офицером по пожарной безопасности в Эссене в феврале 1821 года полностью сгорела его фабрика. Когда Высшим управлением по тушению пожаров на эту должность был назначен Фридрих Крупп, он сразу же представил бургомистру города Копштадту проект обновления эссенской пожарной службы, сам занялся ремонтом старинных пожарных труб, которые уже давно требовали ремонта, начатого до него Дюннендалем и другими. Кроме того, он настаивал, чтобы каждый владелец дома выполнял предписание городского противопожарного управления и держал у себя пожарное ведро, которое "должно было находиться в нижней части дома и использоваться только в соответствующих ситуациях". Насколько важной была эта приписка, свидетельствовало то состояние, в котором находилось оборудование, предназначенное для тушения пожаров. Для этой цели использовались в то время дровяные бочки, которые чаще всего принадлежали нескольким домовладельцам. Только незначительное количество бочек было в хорошем состоянии, так как чаще "их использовали как емкости для заготовки овощей". Поскольку дома тогда, по традиции, были частными, и каждый домовладелец был хозяином в своем доме, эти указания не соблюдались. Несмотря на это, Крупп не жалел ни времени, ни сил, убеждая своих сограждан, и не успокаивался до тех пор, пока все бочки не были приведены в нужное состояние.