Тридцатилетняя война

На самом опасном направлении - на юго-востоке - чешские войска не смогли вынудить врага отступить, хотя и не допустили его дальнейшего продвижения в глубь страны. Чешская и имперская армии простояли несколько недель неподалеку от Часлава, сжигая и опустошая деревни.

Директория возлагала большие надежды на помощь извне. Евангелическая уния, с живейшим интересом наблюдавшая события в Чехии, нашла способ поддержать восстание, не нанося большого ущерба своим скудным финансам. По договоренности с герцогом Савойским и Венецией, взявшими на себя большую часть расходов, она сформировала для отправки в Чехию отряд в 2000 солдат под командованием графа Эрнста фон Мансфельда.

Мансфельд был незаконным сыном генерала испанской службы. Отец не признал его и лишил наследства. Эрнст, став взрослым, самовольно присвоил себе громкое имя графа фон Мансфельда, но, чтобы завоевать признание этого титула, ему пришлось много лет гоняться за воинской славой в качестве командира наемников. Когда он воевал во время Юлихского конфликта на стороне императора, главнокомандующий эрцгерцог Леопольд жестоко оскорбил незаконнорожденного. Тогда Мансфельд со своими солдатами перешел на сторону противника - протестантов. Ныне Уния послала его в распоряжение директории, и Мансфельд сразу же приступил к осаде Пльзеня.

Затем и силезский сейм отправил на помощь чехам трехтысячный отряд во главе с заклятым врагом Габсбургов маркграфом Егерндорфом, который присоединился в октябре к главным чешским силам под Чаславом. Турн, осуществлявший здесь главное командование, смог перейти в решительное наступление. Дампьер был разбит и бежал к границе.

Бюкуа сумел спасти часть войск быстрым отступлением к Ческе Будейовице. Турн немедленно приступил к осаде этого города, и положение Бюкуа становилось настолько критическим, что он подумывал о попытке прорыва в Австрию и даже о почетной капитуляции.

Однако время работало против чешской армии. Бюкуа привел в порядок свои потрепанные войска и удачными контратаками сумел овладеть дорогой на Пассау, откуда он ожидал в недалеком будущем подкрепления. Чешские же войска в это время терпели большие лишения. Местность была разорена еще летом, жители разбежались. В ту эпоху интендантская служба только зарождалась. Солдаты получали жалованье деньгами, чтобы самим покупать продовольствие и снаряжение у населения или у сопровождавших армию торговцев-маркитантов. Под Ческе Будейовице этих возможностей не было. Зима увеличила страдания солдат и офицеров: около трех четвертей чешской армии (8 000 из 12 000) погибло к весне от голода, холода и болезней.

Мансфельд, получив в помощь чешских ополченцев, настойчиво осаждал Пльзень. Горожане незадолго до начала осады успели впустить роту имперских солдат и оказали упорнейшее сопротивление. Они отразили два штурма, но во время третьего приступа осаждающим удалось ворваться в город, и защитники сложили оружие. Вопрос о судьбе города рассматривали на сейме. Дворянские депутаты потребовали разрушить Пльзень, но бюргеры не допустили, чтобы репрессии приняли такие размеры.

До весны 1619 г. повстанцы сохраняли видимость лояльности по отношению к императору и заявляли о готовности начать переговоры. Смерть Матвея, наступившая 20 марта, покончила с этой затянувшейся неопределенностью. Директория и чешский сейм отказались признать Фердинанда королем Чехии и спустя некоторое время официально провозгласили разрыв чешского королевства с короной Габсбургов. Войска повстанцев развернули наступление за пределы Чехии, чтобы нанести Фердинанду смертельный удар в самой Вене. Объявленный еще раз созыв ополчения и вербовка наемников позволили сформировать новое войско, которое во главе с Турном двинулось в Моравию. Армия, осаждавшая Ческе Будейовице, была усилена войсками Мансфельда, освободившимися после взятия Пльзеня.

В Моравии католическое дворянство было более многочисленно, чем в Чехии, и значительная часть моравских сословий, включая видного лидера протестантов, богатейшего магната Моравии Карла Жеротина, возражала против участия в антигабсбургском восстании.

Вторжение чешских войск дало решительный перевес сторонникам восстания. Моравские войска присоединялись к армии Турна.

Командиром одного из двух полков моравской армии был дворянин из знатного, но обедневшего чешско-моравского рода Вальдштейнов по имени Альбрехт Вацлав Эусёбиус. В молодости он сменил протестантскую веру на католическую, но остался столь же равнодушен к новой религии, как и к старой. Зато Альбрехт Вальдштейн (или Валленштейн, как его чаще называют) верил предсказаниям астрологов, которые пророчили ему выдающуюся судьбу и головокружительную карьеру. Валленштейн много путешествовал, побывал в Италии, Германии, Нидерландах и Франции, воевал с венецианцами и турками.

Едва только в Оломоуце (Ольмюце), где находился его полк, стало известно, что моравский сейм постановил выступить против Фердинанда, Валленштейн поднял на ноги солдат, заколол на месте своего помощника, пытавшегося помешать его действиям, захватил государственную казну Моравии, хранившуюся в городе, и выступил к венгерской границе на соединение со сторонниками Фердинанда. Большая часть солдат, впрочем, не последовала за ним и осталась дожидаться прихода чехов.

В начале июня 1619 г. Турн подступил к Вене. Австрийские дворяне уже были готовы поддержать его, толпа протестантов собралась у дворца Фердинанда. Делегация нижнеавстрийской знати осыпала монарха в его дворце оскорблениями и угрозами, требуя принять требования протестантов. Маленький, толстый, с головой, покрытой редкими волосами, Фердинанд Штирийский производил обманчивое впечатление недалекого, почти добродушного увальня. Однако этот фанатичный воспитанник иезуитов даже в самые тяжелые моменты своего бурного царствования, когда казалось, что все потеряно, не терял веры в конечный успех. Он исходил при этом не столько из учета обстановки, сколько из слепой веры в божественную помощь.

И на этот раз Фердинанд не собирался уступать домогательствам протестантов. В критический момент трубные звуки известили о прибытии во двор замка 150 всадников Дампьера. Этого оказалось достаточно: делегаты протестантов поспешно ретировались, некоторые из них, не уверенные в своей безопасности, бежали к Турну. Армия Турна от лишений лагерной жизни таяла с каждым днем. Надежда на взятие Вены становилась все более сомнительной.