Забытое сражение Огненной Дуги<br />(Крушение операции «Цитадель»)

«7.15. По дороге Обоянь — Михайловка отход противника не наблюдается. На участке Черкасское — Обоянь движение противника не наблюдается. В районе Белгород — Гостищево — Алексеевка (полоса 6-й гв. А. — З.В.) движение противника на восток и на запад не отмечено.

17.55. По дороге Дальняя Игуменка — Старый Город — Белгород — Игуменка;. Белгород — Беловская — Белгород до Севрюково движения нет» [313].

А если обратиться к упомянутым выше опросным листам военнопленных, захваченных соединениями 7-й гв. А, то в них явно просматриваются упаднические настроения, особенно гренадеров пехотных дивизий Рауса. Оно связано главным образом с двумя факторами. Во-первых, затянувшейся войной и, как следствие, высоким уровнем потерь (в частности, в 320-й пд). Во-вторых, невеселыми вестями из дома: письма и приехавшие из Германии отпускники говорили о систематических бомбежках американской авиацией не только промышленных объектов, но и городов, сел, гибели мирного населения, проблемах с продовольствием. В немецкой армии было такое правило, что в случае, если дом уничтожен при авианалете или погибли родственники, военнослужащего отпускали в отпуск вне всякой очереди. Одного из таких солдат 320-й пд взяли в плен бойцы 72-й гв. сд. Он красноречиво описал и свое моральное состояние, и своих товарищей. Кстати, чуть позже (через два-три дня) в боевых документах 7-гв. А начинают проскальзывать сообщения о перебежчиках. Хотя их было немало, говорить о полном разложении войск АГ «Кемпф» в этот момент нельзя. Тем не менее это был первый «звонок», и чем тяжелее, напряженнее шли бои, тем больше у командования армейской группы будет повода тревожиться. Замечу, что в течение всего периода оборонительной операции в документах наших армий, действовавших в полосе наступления 4-й ТА, сообщений о перебежчиках мне встречать не приходилось.

Если же обратиться к цифрам, то результаты, достигнутые войсками АГ «Кемпф» в течение первых двух суток операции «Цитадель», оказались следующими. К исходу 6 июля два ее корпуса форсировали р. Северный Донец и углубились в оборону Воронежского фронта восточнее Белгорода примерно на 14,5 км. Корпус Брайта с большим трудом силами 6-й и 7-й тд полностью завершил прорыв главной армейской полосы, а на участке выс. 209.6 — выс. 207.9 — и переднего края второй полосы. Причем боевая группа фон Оппельна вошла в нее на глубину всего на 1,3 км, а бронегруппа Шульца — около 3 км. Таким образом, ударное соединение Кемпфа за 48 часов наступления овладело наиболее укрепленным участком на фронте 7-й гв. А общей площадью 126–130 кв. км, пробив коридор, напоминавший по форме прямоугольник со сторонами (по восточному берегу) около 9 км, а «в глубину» (по правому флангу) примерно 14 км. При этом был нанесен существенный урон 73-й и 78-й гв. сд, но полностью их разгромить врагу не удалось. Соединения оставались в обороне со средствами усиления и по-прежнему представляли серьезную угрозу правому флангу 3-го тк и перекрывали путь ак «Рауса» к р. Корень.

Не вызывает сомнений тот факт, что относительный успех 3-го тк главным образом связан с использованием в его полосе значительных сил бронетехники. Однако брошенные на прорыв подготовленной обороны танковые дивизии после первых нескольких часов наступления начали нести заметные потери, даже еще не вступив в бой. Поэтому уже в первые дни операции «Цитадель» советская сторона отметила изменения в тактике танковых частей противника и в поведении экипажей боевых машин, как реакцию на изменившиеся условия и новые приемы ведения боевых действий Красной Армией. Приведу интересные наблюдения артиллеристов подполковника С.В. Шманова об особенностях тактики танковых частей корпуса Брайта: «…Противником сильно изучается система обороны, система огня даже ценой больших потерь и ценой времени. Выявляется его интерес к овладению рубежами со скрытых подступов с целью накопления сил и средств для развития дальнейших успехов.

Противник не отказался от тактики захвата дорог, но уделяет особое внимание ровной местности для открытого боя с пехотой. Танков противник в этих боях и в наблюдавшихся боях на участке 81-й гв. сд (19-й тд. — З.В.) не разворачивает в боевой порядок, а наступает походной колонной, причем уделяет порядочное внимание обстрелу танками артцелей, если отсутствует артиллерия или минометы.

При отсутствии зенитного прикрытия широко использует самолеты для обнаружения и подавления артцелей.

Тяжелые танки Т-VI помимо танковых атак используются противником как разведчики для вскрытия артиллерийских позиций и насыщенности артсредств.

Как правило, головной танк двигающейся колонны огня не открывает, а ведет наблюдение. Обстреливают позиции лишь танки из центра колонны. Наблюдались случаи, когда при атаке танков командиры-артиллеристы стараются сбить головной танк, при открытии огня орудий 1-й головной танк останавливается и якобы загорается. На самом деле к нему подкладывают дымовую шашку, и создается видимость горения, а его экипаж в это время ведет наблюдение, после чего начинает обстреливать.

При открытии огня по наступающей колонне танков последняя не развертывается, а продолжает движение прежним темпом. В этом случае, когда остановились подбитые или подожженные танки, оставшиеся продолжают движение, обходя стоящие и горящие с противоположной стороны, откуда ведется бой (прикрываются подбитыми. — З.В.)» [314].

К сказанному добавлю, что продуманная связь инженерных заграждений с системой огня на всех трех полосах обороны и стойкость личного состава гвардейских соединений уже после первых двух суток операции «Цитадель» явно охладили пыл командиров немецких танковых частей и их экипажей, заставили неприятеля по-иному взглянуть на возможности советских войск и пересмотреть подходы к решению стоявших перед ним задач. В документах ряда танковых и артчастей 7-й гв. А, а также приданных соединений это отмечается особо. Вот одна из типичных оценок противника, взятая из отчета штаба 167-го отп: «Характерно, что отсутствует прошлогодняя наглость немецких танкистов» [315].

Касаясь первого опыта использования танковых соединений противника в полосе 7-й гв. А, хочу обратить внимание читателя на одну деталь. Ранее уже отмечалось, что перед началом Курской битвы в 6-ю тд прибыл новый тип артиллерийского вооружения — самоходные лафеты «Хуммель» и «Веспе». Эти орудия хотя организационно и находились в артполку, но предполагалось, что они будут использоваться для непосредственной поддержки танковых атак с целью уничтожения ПТОПов. Помимо этого, танковые дивизии 3-го тк получили на усиление дивизионы шестиствольных минометов. Советские войска, попавшие под бронированные тараны Брайта, считали их очень эффективным видом оружия. Что же касается самоходных лафетов, то от них и сами немцы были не в восторге. Учитывая, что авторы некоторых исследований о Великой Отечественной войне достаточно высоко отзываются об этом типе вооружения, думаю, для читателей будет интересно узнать мнение тех, кто непосредственно его использовал в бою. Из отчета командира артиллерийского полка дивизии СС «Дас Райх»:

«Наступление 1943 г. в области артиллерийской поддержки танковой атаки дало много материала для изучения опыта. Особенно остро стоит вопрос: „Будет ли целесообразно дальнейшее развитие самоходных лафетов, при наличии 150-мм минометов на самоходных лафетах (10-ствольные минометы)?“ По-моему, это легко выяснить, если задать вопрос: „Какая задана ставится перед артиллерией при танковой атаке и каким имеющимся в распоряжении оружием можно ее решить наилучшим способом?“ Эти задачи следующие:

1. Подавление или уничтожение орудий ПТО противника, особенно если они глубоко эшелонированы, для содействия прорыву танков.