В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

Правительство Украины уж начало проводить блокаду нашего региона. Это сказалось и на лекарствах. Особенно катастрофическая ситуация была с инсулином. Наша медийная деятельность принесла свои плоды. И к нам большим потоком пошла гуманитарная помощь. Главное инсулин. Люди приходили прямо в здание ОГА и у нас на медпункте, предъявив необходимые документы, получали лекарства. Самую большую помощь оказывала и до сих пор оказывает питерская общественная организация «Спасем Донбасс», которой руководит Настя Каменская. Удивительная женщина! Спустя год после описываемых событий мы побывали в Петербурге, познакомились лично. Было такое чувство, что мы родные люди, просто давно не виделись.

Медикаменты прибывали. И не только медикаменты. Было много детского питания, вещи, продукты. Все это сортировали, складывали по ящикам и стеллажам, описывали две девушки из нашего отряда: Оксана и Ольга. Они практически жили в этом складе. После расформирования отряда они обе пошли служить в строевые подразделения. Про Ольгу давно не слышала, а с Оксанкой изредка видимся и созваниваемся. Начали формировать посылки на Славянск, Краматорск и другие места, где нужна была наша помощь. Приходилось контактировать с огромным количеством разных людей, и в общей массе все были нормальные и порядочные. Посылки собирались, записывались в журнал и выдавались ответственным за доставку под роспись.

Но ведь в семье не без урода — приходили и звонили люди абсолютно неадекватные и агрессивные. Иногда просто мошенники, сразу уловившие, на чем можно заработать. Была в городе Краматорске такая девушка Марина. Она там у себя занимала какую-то должность и приезжала к нам за гуманитаркой. Особа довольно склочная и неуравновешенная. Мы ей собрали коробки с медикаментами, одеждой и продуктами. Одним словом, всего понемногу. Ей этого показалось слишком мало. Ворвалась на склад и увидела полки, забитые ящиками и коробками. В глазах загорелся алчный огонь (видимо, уже подсчитывала, сколько можно продать). Накинулась на меня с воплями: «У нас там люди гибнут, а ты …… здесь сидишь и всем этим торгуешь!» И никакие доводы о том, что это все на целую область, на неё не действовали. Чтобы было понятнее — комната, в которой оборудовали склад, двадцать квадратных метров. Много там могло поместиться? Эта особа довела меня до слез, до истерики.

Так горько я последний раз плакала два года назад на похоронах своего мужа. Меня все наши успокаивали, прибежал Юрич, услышав этот скандал. Марину отправили восвояси. Я не зря так подробно остановилась на этом моменте. Эта история будет иметь продолжение. Как говорится, земля круглая.

На тот момент я уже была полноправным заместителем Юрича. Работы было очень много. Помимо наших дежурств, получения и отправки гуманитарки добавились контакты с лечебными учреждениями города. Уже начались боевые действия в Славянске, Краматорске, Макеевке. Пошли первые раненые. Их привозили в Донецк. В разные лечебные учреждения. Я этих людей отслеживала, контактировала с лечащими врачами, все необходимые медикаменты для лечения раненых мы доставляли в больницы. Нужно было еще контролировать, чтобы их действительно применяли для ребят, а не пускали налево. В начале мая месяца к Юрию обратились представители какой-то гуманитарной организации из России с просьбой оказать содействие и помощь их коллегам — журналистам. Они через Ростовскую область приехали в Луганск, хотели еще побывать в Донецке и Славянске. Вместе с нашим водителем Виктором на его машине я поехала в Луганск за журналистами. Это было ещё до начала активной фазы боевых действий в Новороссии. Еще впереди были аэропорт, Донецкий и Луганский, авианалёты на города, и бои за «ноль», то есть границу. Дорога на Луганск была свободна, и мы спокойно доехали. Я почти всю дорогу проспала, пользуясь моментом, на ОГА свободного времени не было вообще. Вставали в 6–7, ложились за полночь. Почему бы не подремать по дороге?

Забрали журналистов из гостиницы Вместо ожидаемых мужиков с внешностью спецназовцев увидели наивно-восторженных романтиков. Молодые люди лет 35, видно, что бывалые путешественники. У обоих хорошие тактические рюкзаки со всем необходимым в походной жизни. Очень хорошие фотоаппараты. Но их пришлось сразу же спрятать подальше. Дорога проходила через блокпосты наших ребят, и фотографировать что-либо там категорически не рекомендовалось. Мягко говоря. Всю дорогу они расспрашивали о наших реалиях. Их интересовали буквально все подробности и наших политических событий и бытовых моментов. Приехали в Донецк. Познакомили ребят с коллективом. Покормили, выделили комнату. С огромным интересом они рассматривали наш быт и обстановку в здании ОГА. Еще бы, они находились в самом центре событий, меняющих историю и карту мира! Общались с людьми, фотографировали, если им разрешали, наблюдали, как функционирует наш медпункт.

А тем временем мы с Юрой ломали голову, как нам свозить их в Славянск, не подвергая риску. На тот момент ситуация вокруг города напоминала слоеный пирог — чередование блокпостов наших и украинских. Постоянно меняющаяся ситуация и полное отсутствие связи с кем-либо на той территории. Была в нашем отряде на тот момент девушка Виктория. Смелая и очень толковая. На своем автомобиле и за свои деньги оказывала помощь нашему медотряду, развозила лекарства, гуманитарку. Потом, когда начались обстрелы города, сама ездила в места обстрелов и помогала эвакуировать раненых. Ездила даже туда, куда боялись ехать «Скорые». Мы с того момента с ней сдружились и считаем друг друга сестрами. Так вот, позвонили Виктории и обрисовали ситуацию. Викуля приехала, и мы начали планировать поездку.

В первую очередь объяснили этим журналистам ситуацию как она есть на самом деле, что это может быть поездка в один конец. Не пугали, а просто сказали правду. Они побледнели, но отступать вроде бы уже и стыдно, тем более что с ними ехали женщины. Нашли среди толпы народа на администрации двоих людей с очень похожими внешними данными и сделали ксерокопии их паспортов. Российские документы их положили в сейф к Юрию. Подробно рассказали, что мы с Викой — сестры, они наши «мужья». Едем в гости к теще. В багажник бросили продукты, детское питание, чемодан для первой медпомощи, посадили их сзади, дали хлебнуть пивка, так сказать, для достоверности. Выехали. Для ребят на блокпостах взяли сигарет. До Славянска добрались благополучно. Посетили госпиталь, пообщались с раненными ребятами и медиками. Я поделилась с ними лекарствами и обменялась телефонами для дальнейшего контакта. Пока мы с Викой общались с медиками, наши подопечные уже вышли на улицу и пошли общаться с ополченцами. Все бы ничего, но вот начали они задавать вопросы, типа, а служат ли здесь российские добровольцы, а сколько, а как с ними увидеться. Смотрю, у мужиков лица стали суровые и к автоматам потянулись. Это все на территории СБУ. В штабе Игоря Стрелкова. Там за такое любопытство можно было «загреметь на яму». Пришлось быстренько их затолкать в машину и отвезти подальше. Нас спасло то, что меня там уже знали. За две недели до этого мы с Юрием Юрьевичем уже были в Славянске. Привозили сумки с комплектами первой помощи и налаживали связи с местными медиками и военными. Тогда я и увидела первый раз Игоря Ивановича Стрелкова.

Викуля с журналюгами уехала в районную администрацию отдавать привезенную гуманитарку, а я напросилась на прием к Стрелкову. Он меня принял, очень хорошо побеседовали. Человек он исключительно честный, порядочный и храбрый. Я ему рассказала о цели нашей поездки, рассказала, что мы видели и где уже побывали. Он меня расспросил о том, какая ситуация в Донецке, как реагируют люди на происходящие события. Очень конструктивная была беседа. Игорь Иванович меня запомнил, как оказалось позже.

Когда я вышла из его штаба, ко мне подошли люди с необычной просьбой. Рассказали, что за день до нашего приезда на украинском блокпосту задержали одного из ребят со Славянской комендатуры. Связи с ним нет. Они написали записку с условиями обмена и просили, проезжая через этот блокпост, записку выбросить, так чтобы они смогли её обнаружить. Довольно рискованный шаг, могли бы за такое получить вслед машине очередь из автомата. Посоветовалась с Викой, мужикам даже говорить ничего не стали. Они оказались на редкость бестолковыми и трусоватыми. Решили все-таки рискнуть, сначала проехали наш блокпост. Ребята нас узнали — по дороге туда мы с ними разговаривали, поделились сигаретами. Багажник и документы они проверили, и мы поехали дальше. На украинском блокпосту перед нами стояла фура-длинномер, и вояки обступили ее, видимо надеясь чем-то поживиться. Нам просто кивнули — проезжайте, мол. Мы медленно объехали фуру, и я, открыв окно, выбросила им под ноги сложенный вчетверо листок бумаги, а в нем пачка сигарет. Вика по газам, и мы просто полетели по трассе.