Ленин. Эмиграция и Россия

Одна из статей подводит итоги полугодовой работы “Правды”. Ее создание, утверждает в этой статье Владимир Ильич, остается “выдающимся доказательством сознательности, энергии и сплоченности русских рабочих” [96]. Он анализирует данные о сборах на издание “Правды”. Сравнивает с данными сборов на ликвидаторские “Живое дело” и “Невский голос”. “...Почти вся Россия, в той или иной мере,- приходит к заключению Ленин,- принимала активное участие в создании ежедневной рабочей газеты” [97].

Она нужна рабочим вообще и в частности в избирательной кампании, хотя ничего хорошего те, разумеется, не ждут от IV Государственной думы. Но рабочие, заявляет Владимир Ильич, должны участвовать в выборах ради сплочения и политического просвещения, проведения в Думу своих рабочих депутатов. Ибо “даже в самой черной, чисто помещичьей Думе рабочие депутаты приносили и могут приносить немало пользы рабочему делу, если эти депутаты настоящие рабочие демократы, если они связаны с массой, и масса учится направлять, проверять их” [98].

Ленин придает статье особое значение. Хотя получилась она громадной, просит опубликовать ее целиком. “Ее можно бы,- советует он,- поместить в четыре дня фельетонами, набранными мелким шрифтом” [99]. Именно так поступает “Правда”. 29 июля (11 августа) она начинает печатать статью. Под ней стоит подпись: “Статистик”.

А этим же утром другая большевистская газета - “Невская звезда” выходит с окончанием статьи Ленина “Как П. Б. Аксельрод разоблачает ликвидаторов”. И для нее много пишет Владимир Ильич. И ей шлет отсюда свои советы. Призывает не обходить острые вопросы. Призывает не бояться полемики. “Социалистический орган,- наставляет он товарищей из “Невской звезды”,- должен вести полемику: наше время - время отчаянного разброда и без полемики не обойтись. Вопрос, вести ее живо, нападая, выдвигая вопросы самостоятельно или только обороняясь, сухо, скучно” [100].

Многое делает Ленин, чтобы разжечь полемику. Своими статьями принуждает казенную прессу реагировать на большевистскую газету.

Одну за другой публикует он в “Правде” статьи о заработной плате русского фабрично-заводского рабочего. И приводит ими в смятение черносотенную “Россию” - эту, как с презрением называет ее Владимир Ильич, “полицейски-продажную газетку” [101]. Та пытается опровергнуть выводы Ленина. Опровергнуть путем искажения подлинных цифр. И едва только в Краков приходит номер “России” с передовой, посвященной его статье, как Ленин обрушивается на “казенную газету” [102]. В тот же вечер уходит в “Правду” новая статья “Плохая защита”, опровергающая лживые выводы “России”.

С самого утра Владимир Ильич - за столом. Работает над статьями. Вместе с Надеждой Константиновной ведет обширную переписку. И, устав, на час-другой отрывается от множества дел, чтобы побродить по городу, по окрестностям Кракова.

А однажды отправляется Владимир Ильич на велосипеде за сорок километров в деревню Макув. Там живет Багоцкий. Ленин обещал ему:

- Я приеду к вам, и мы вместе поднимемся на вершину Бабьей горы.

О том, как они на нее поднимаются, расскажут записки Багоцкого:

“...Мы направились по отлогой тропинке. Скоро дорога пошла лесом. Стало темнеть... Тропинка шла зигзагами. Желая сократить дорогу, Владимир Ильич предложил идти напрямик наверх. Мы поднимались быстрее, время от времени пересекая тропинку, но вдруг обратили внимание, что тропинка больше не попадается нам. Решив, что она осталась слева, сворачиваем туда, но тропинки нет. Стали ее искать в разных направлениях. И это не помогло. Не оставалось ничего иного, как идти напрямик вверх. Было уже темно, двигались мы медленно, натыкаясь поминутно то на кусты, то на пни. Грозила перспектива провести ночь в лесу... Вдали что-то светится. Вскоре свет становится более отчетливым. Начинаем различать два освещенных окна. Находим дверь и входим в обширную комнату” [103].

Владимир Ильич со своим спутником - в туристской хижине, по-местному - в схрониске. Завтра с самого утра они обязательно продолжат подъем.

Но их ждет неудача.

- Посмотрите, панове, в окно,- говорит им утром сторож,- такой туман, что в двух шагах ничего не видно.

Идет сильный дождь. Взбираться наверх нет смысла. И вместе с Багоцким Владимир Ильич спускается вниз.

- В первый же свободный день я опять приеду,- говорит он, прощаясь.

И не проходит двух недель, как вновь поднимается Владимир Ильич на Бабью гору. На сей раз перед ним открывается с ее вершины великолепная картина - освещенная яркими лучами солнца длинная цепь Татр.

- Наши усилия не пропали даром! - в восторге Владимир Ильич.

Примечания:

[70] “Исторический архив”, 1961 г. № 2, с. 17.

[71] Ю. Бернов, А. Манусевич. Ленин в Кракове. М., 1972, с. 13.

[72] Там же, с. 16.

[73] В.И. Ленин, Полн. собр. соч. т. 55, с. 328.

[74] См. “Прометей”, 1967, № 2. с. 22-23.

[75] Там же, с. 23.

[76] См. В. Найдус. В. И. Ленин в Польше. М., 1957, с. 29.

[77] Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине, с. 205.

[78] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 354.

[79] См. Юзеф Серадский. Польские годы Ленина. М., 1966, с. 21-22.

[80] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 48, с. 84-85.

[81] Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине, с. 207.

[82] Там же.

[83] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 48, с. 72.

[84] “Красный архив”, 1934, т. 1(62), с. 234.

[85] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 48, с. 66-67.

[86] Там же, с. 68.

[87] Там же.

[88] Там же, с. 79.

[89] Там же, с. 74.

[90] Там же, с. 78.

[91] Там же.

[92] В.И. Ленин, Полн. собр. соч. т. 21, с. 395.

[93] В.И. Ленин, Полн. собр. соч.. т. 48, с. 77.

[94] Там же, с. 82.

[95] Там же, с. 69.

[96] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 21, с. 427.

[97] Там же, с. 432.

[98] Там же, с. 435.

[99] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 48, с. 73.

[100] Там же, с. 71.

[101] В.И. Ленин, Полн. собр. соч.. т. 22, с. 438.

[102] Там же, с. 57.

[103] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 2, с. 314.

Большую часть корреспонденции Владимир Ильич отправляет сам. Он идет для этого на вокзал, к ночному поезду. Его статьи в “Правду”, в другие легальные русские издания, его письма в Россию попадают к адресату быстрее, чем если бы они шли обычным путем.

Но из пригорода далеко добираться на вокзал: ведь Звежинец на юго-западной окраине Кракова, а вокзал - на восточной. И Ульяновы решают переселиться.

“Вчера, вернувшись домой,- сообщает мать Ленина заключенной в тюрьму дочери Марии,- застала письмо от Нади... Перебираются они с 1-го сентября на новую квартиру, в город, или, лучше сказать, на другой край города, т. к. тут, где лето провели, будет непролазная грязь и до библиотеки и вокзала далеко, а с новой квартиры всего 10 минут ходьбы” [104].

Ульяновы снимают квартиру в доме № 47 (Позднее номер дома был изменен на 49.) по улице Любомирского в районе Весела, в 12-15 километрах от русской границы. Дом новый. Улица еще не вымощена, застроена только с одной стороны. Из окна, за садами, виднеются поля, раскинувшиеся до самой границы.

В двух небольших комнатах - те же, что и в доме в Звежинце, простые железные кровати, те же некрашеные столы, несколько стульев, книжные полки. Ленин привез с собой книги из Парижа. И книги, пачки газет, рукописи заполняют обе комнаты - лежат на подоконниках, столах, стульях.

Здесь, как и на предыдущей квартире, его день строго спланирован. Он встает около восьми. При всякой погоде совершает небольшую утреннюю прогулку. И сразу же после завтрака - за работу. К одиннадцати приходит первая почта. Ее ждут тут с нетерпением. В ней - газеты и журналы из России. Их содержание определяет в значительной степени работу данного дня. В газетах и журналах - темы для очередных статей.

Вот новая книжка “Русской мысли” - московского журнала, издаваемого правым крылом кадетской партии. Некий Щепетев выступает с письмом из Франции “Русские в Париже”. Всего полтора десятка журнальных страниц занимает письмо. А сколько в нем клеветы на русскую революционную демократию, сколько грязных измышлений “озлобленного на демократию обывателя”! [105] И в ответ из-под ленинского пера выливаются гневные строки: