Упущенный шанс Сталина

Вместе с тем соглашение о балансировании взаимных поставок давало СССР возможность задерживать свои поставки при нарушении графика немецких. Это произошло уже в конце марта 1940 г., когда немцы задержали поставки каменного угля, а СССР в ответ с 1 апреля прекратил поставки зерна и нефти. 5 апреля Германия просила возобновить поставки, обещая выполнить свои, но СССР отклонил эту просьбу810 . Однако не исключено, что в данном случае речь шла не столько об экономических, сколько о политических причинах.

Снабжение Германии сырьем, пропаганда советско-германской дружбы, осуждение Англии и Франции как поджигателей войны и пацифистская пропаганда через Коминтерн, естественно, раздражали западных союзников и подогревали нетерпение сторонников объявления войны СССР. Начавшаяся советско-финская война давала западным союзникам прекрасный повод для нанесения ущерба как Германии, так и СССР. Оккупация Скандинавии Англией и Францией ослабила бы стратегические позиции Германии, лишив ее поставок шведской железной руды, а вмешательство в советско-финскую войну позволило бы втянуть СССР в войну "в худшем случае на стороне Германии, в лучшем случае... один на один против всего буржуазного мира, включая Германию"811 . Уже 2 декабря 1939 г. США ввели "моральное эмбарго" на поставки в СССР авиационной техники и технологии. Под давлением США и Франции 14 декабря 1939 г. СССР был исключен из Лиги Наций, а 16 декабря была принята резолюция, призывавшая членов этой организации оказать помощь Финляндии, что позволило западным союзникам полным ходом развернуть подготовку военных действий против СССР812 .

5 февраля 1940 г. Верховный совет союзников принял решение послать в Финляндию экспедиционный корпус через норвежские порты, и в тот же день в Париже был совершен полицейский налет на советское торгпредство, но Москва ограничилась протестом813 . Советско-германский торговый договор от 11 февраля 1940 г. вызвал в Англии и Франции новые опасения относительно возможного советско-германского союза и всплеск антисоветских публикаций. Однако советское руководство не собиралось пускать события на самотек, а решило использовать высказанную 30 января заинтересованность Англии в точном выяснении характера советско-германских отношений814 . 16 февраля в Москве в ходе беседы с членом британской палаты общин С. Криппсом Молотов заявил, что "если бы Английское правительство действительно хотело бы иметь с нами хорошие отношения, то мы с готовностью пошли бы этому навстречу"815 . В тот же день Англия запросила СССР, не означает ли новое советско-германское экономическое соглашение оформления союза между Москвой и Берлином816 .

22 февраля 1940 г. СССР уведомил Англию, что советское руководство считает "смешным и оскорбительным для нас не только утверждение, но даже простое предположение, что СССР будто бы вступил в военный союз с Германией". Экономическое соглашение с Германией "есть всего лишь договор о товарообороте, по которому вывоз из СССР в Германию достигает всего 500 миллионов марок, причем договор экономически выгоден СССР, так как СССР получает от Германии большое количество станков и оборудования, равно как изрядное количество вооружения, в продаже чего нам неизменно отказывали как в Англии, так и во Франции". Заверения, что Советский Союз продолжает сохранять нейтралитет в европейской войне, были с "удовлетворением" восприняты в Англии817 . 27 февраля Москва уведомила Лондон, что "СССР, как нейтральная страна, вел и будет вести свою внешнюю торговлю как с воюющими, так и с нейтральными странами, исходя из своих потребностей". Советско-германское торговое соглашение является его "внутренним делом, а не предметом переговоров с третьими странами". Упрекнув Англию в нарушении торгового соглашения с СССР осенью 1939 г., советское правительство согласилось "восстановить торговые отношения" с ней для ввоза товаров в СССР, а не для реэкспорта их в другие страны, но при этом подобное соглашение было бы заключено не в ущерб "торговых обязательств каждой из сторон в отношении других стран". Лучшим условием для начала торговых переговоров советская сторона считала освобождение задержанных англичанами советских судов "Селенга" и "Маяковский"818 .

Угроза англо-французского вмешательства в советско-финскую войну заставила советское руководство, с одной стороны, ускорить завершение войны с Финляндией, а с другой - продемонстрировать равный нейтралитет в отношении участников европейской войны. Поэтому в конце февраля - начале марта 1940 г. ощущалось некоторое охлаждение советско-германских отношений. Все началось с мелочей. Сначала возникли трудности с визами для немцев, потом задержки в передаче немцев, находящихся в советских тюрьмах, в Германию, и, наконец, 5 марта советская сторона заявила, что использование базы "Норд" затруднено до конца финских событий819 . В то же время Германия информировала СССР о своих переговорах с Италией, а Москва уведомила Берлин о ходе переговоров с Финляндией, но отказалась предоставить Германии базы для флота на Камчатке820 .

Начало советско-финских переговоров о мире привело к тому, что антисоветские настроения на Западе лишились важного источника подпитки, а это было на руку СССР. 18 марта Англия вновь декларировала свое желание возобновить с СССР торговые переговоры, но продолжала задерживать советские суда, особенно на Дальнем Востоке821 . 19 марта Франция потребовала отзыва советского полпреда, который был 26 марта отозван в Москву822 . 27 марта СССР выразил готовность начать торговые переговоры с Англией при условии освобождения задержанных судов и отказа от задержания советских судов впредь. Но позиция Англии по вопросу торгового судоходства осталась неизменной823 . Тем не менее внешне в советско-английских отношениях наступила определенная нормализация824 , тем более что СССР еще раз публично опроверг слухи о более тесном сближении с Германией и о скорой поездке Молотова в Берлин. Впервые Германия пригласила Молотова посетить Берлин 17 октября для церемонии обмена ратификационными грамотами к договору от 28 сентября 1939 г., но советская сторона, ссылаясь на занятость председателя Совнаркома, отклонила это приглашение, пообещав, что "для поездки будет выбран более подходящий момент"825 . В марте 1940 г. Германия вновь решила вернуться к этой идее, и 29 марта Шуленбург получил задание затронуть в беседе с Молотовым вопрос о его возможном визите в Берлин. Как и предполагал Шуленбург, советское правительство уклонилось от обсуждения этого вопроса, и МИД Германии дал своему послу в Москве указание не проявлять дальнейшей инициативы826 .

Однако англо-советские контакты экономического характера не мешали западным союзникам продолжать разработку антисоветских военных планов827 . К началу марта 1940 г., как отмечает В.Я. Сиполс, "английскими и французскими военными органами были разработаны общие стратегические планы нападения на СССР с юга. Но согласованного английским и французским правительствами принципиального политического решения о нападении не было"828 . Несмотря на прекращение советско-финской войны, подготовка нападения на СССР продолжалась. Это лишний раз доказывает, что эти англо-французские разработки имели довольно относительную связь с конфликтом на Севере Европы, а исходили из их долгосрочной военной стратегии. Стремясь удушить Германию экономической блокадой, Англия и Франция продолжали подготовку к установлению контроля над Скандинавией и разрушению советских нефтепромыслов на Кавказе. Одновременно они пытались получить от Турции, Ирана и Японии согласие на участие в антисоветской войне.

28 марта Англия и Франция вновь обсудили свою военную стратегию и решили минировать норвежские территориальные воды, чтобы затруднить доставку в Германию шведской железной руды. Однако по вопросу о бомбардировке Баку мнения сторон разошлись. Если Франция настаивала на ускорении этой акции, то Англия заняла более уклончивую позицию, опасаясь советско-германского союза. Кроме того, на позицию Англии влияло то, что Турция и Иран уклонились от вмешательства в борьбу великих держав, а СССР, зная об общих намерениях западных союзников, предложил 27 марта улучшить отношения с Лондоном. В итоге было принято решение продолжить подготовку к авиаудару по Кавказу, с тем чтобы "операция могла быть осуществлена без задержки, если будет принято соответствующее решение"829 . Следовало усилить блокаду СССР, особенно на Дальнем Востоке, и затягивать ответ на советское предложение торговых переговоров до решения вопроса о бомбардировке Баку.