Всемирная история. Том 4. Новейшая история

Наполеон двинул Нея с тремя армейскими корпусами, всего около 70 000 человек, чтобы повторить маневр Удино. Опять пришлось препираться с кронпринцем из-за сражения: дошло до того, что наконец подчиненные ему генералы отказались ему повиноваться. Наконец сражение была дано 6 сентября, при Денневице, к западу от Ютербока: в ней участвовали 50 000 пруссаков, преимущественно ландвера, небольшое количество русских и шведов; сам главнокомандующий не принимал в битве участия, и с 48 батальонами оставался в бездействии. Французы бились неважно; не отличились и их командиры; неудачу сваливали на немцев-союзников, но, как бы то ни было, перевес в сражении оказался на стороне союзников и была одержана более полная победа, чем при Гроссберене: 15 000 пленных и 80 пушек достались победителям. «Я разбит наголову, — писал Ней своему императору, — и даже сам не знаю, собралась ли вновь моя армия после поражения». Спасению се, впрочем, в значительной степени способствовал шведский кронпринц своими неловкими распоряжениями и вялостью преследования разбитого неприятеля.

Тем временем Наполеон пытался как можно дольше удерживать за собой свою позицию в Дрездене, предоставлявшую ему большие выгоды: единственный в своем роде случай к достижению полной победы над союзниками, предоставившийся ему после Дрезденской битвы, был упущен безвозвратно по его вине. Тогда он решился направить еще один удар против армии Блюхера и восстановить сильно расстроенную армию Макдональда. 4 сентября он появился под Бауценом, к которому направлял свою армию и Блюхер: но и на этот раз Блюхер уклонился от битвы с ним, согласно основному трахенбергскому плану войны. Сам Наполеон заметил по этому случаю, что его противники — «эти животные» (ces animaux), как он выражался — кое-чему от него научились. Тогда он повернул опять к Дрездену — и Блюхер, вслед за ним, также продолжал свое движение вперед.

Между тем в главной квартире происходили споры различных стратегов: появилась странная мысль — отделить от силезской армии 50 000 человек и присоединить их к богемской армии, а потом — даже и перебросить всю силезскую армию в Богемию; к счастью, эти меры не были приведены в исполнение, и в главной квартире принят был другой план действий, исходивший, кажется, от военных, близких к Блюхеру.

План заключался в том, чтобы и северная, и силезская армии переправились через Эльбу и двинулись к Лейпцигу, куда должны были затем направиться и главные силы союзников. Этот план действительно мог оказаться для Наполеона гибельным, а поражение его было поставлено конечной целью всех действий союзников, во что бы то ни стало. Исходя из этого, 9 сентября в Теплице был заключен между Россией, Пруссией и Австрией торжественный договор, по которому перемирие и мир могли быть заключены только с общего согласия, и сам союз между ними утвержден на более продолжительное время. Тайными параграфами этого соглашения были даже намечены условия возможного мира: восстановление Австрии и Пруссии в границах 1805 года, упразднение герцогства Варшавского и Рейнского союза и довольно двусмысленное и неопределенное требование «полной независимости» (independance entiere et absolue) для немецких областей между Рейном и Альпами.

6 сентября Наполеон был вновь в Дрездене, в том пункте, за обладание которым уже произошло так много битв. К Дрездену стала вновь медленно подвигаться и по мере продвижения восстанавливаться в своем составе богемская армия. Наполеон выступил против нее, и 17 сентября в Кульмской долине вновь разгорелись бои. Но вдруг Наполеон от них уклонился и не продолжал их на следующий день, хотя союзники были готовы их встретить. Таким образом, его удары, направленные против силезской и против богемской армий, оказались бесполезными: и тут, и там он был отражен, и его войска только напрасно утомлялись этими переходами с одного места на другое. В это время в главной квартире союзников уже созрело решение — свернуть влево с дороги к Дрездену и двинуться на равнину к Лейпцигу; а Наполеон, в это же время, после новых и тщетных попыток разбить силезскую армию (22 и 23 сентября), решился со своей стороны также покинуть правый берег Эльбы и переместить войска на левый.

Для союзников именно в это время и настала пора энергичного наступления, тем более, что к ним подоспел и Беннигсен с большой русской резервной армией в 57 000 человек и при 200 орудиях, и 28 сентября он уже вступил в Богемию. С этого дня вновь началось движение богемской армии вперед. Странно сказать, что не без труда удалось убедить шведского кронпринца в необходимости последовать общему движению вперед — по Эльбе и далее, за эту реку. Инициативу в этом движении принял на себя Блюхер: 3 октября его войска, под командованием Йорка, после небольшого боя против корпуса Бертрана, произошедшего недалеко от Вартенберга, очистили себе переправу через Эльбу. 4 октября, после очередных пререканий с Бюловым и Тауенциеном, двинулся и шведский кронпринц за Эльбу, в направлении Акене и Рослау. Очень медленно, но все же около Наполеона стало стягиваться железное кольцо и первоначальные преимущества обладания внутренними линиями, как выражаются военные специалисты, начинали для него терять всякое значение и даже обращаться ему во вред.

В то же самое время, вследствие понесенных Наполеоном неудач, в Германии начало рушиться то, что он называл «своей системой». Партизанская война, не прекращавшаяся к западу от Эльбы, тягостная для французов еще с весны, понемногу стала для них даже весьма опасной. В ней отличался и саксонский генерал Тильман, который тем временем успел перейти на прусскую службу: он вынудил к капитуляции мерзебургского коменданта (18 сентября), который сдался с гарнизоном в 800 человек, причем освобождены были 2000 человек пленных и больных союзного войска. Здесь же действовал и ротмистр Коломб со своим отрядом, а также русско-австрийский летучий отряд. Перехватывания курьеров, нападения на транспорты и их прикрытия стали в такой степени частыми, что Наполеон направил против партизан целый 8-тысячный отряд, под командованием генерала Лефевр-Дэнуета. Но этот отряд был партизанами окружен и в бою при Зейце понес большие потери — 1400 человек убитыми и 50 офицеров пленными — и после этого поражения отступил.

Однако пальма первенства в партизанских действиях по справедливости принадлежит Чернышеву, который со своим летучим отрядом в 2300 всадников при 6 орудиях, 28 сентября, нежданно появился перед Касселем, столицей Вестфальского королевства. Король вестфальский давно уже сообразил, что его пребывание в Касселе не может продлиться слишком долго: народ давно роптал на те пожертвования, какие ему приходилось приносить. Вот почему Иероним Бонапарт поспешил удалиться, и часть его дорожного багажа даже досталась в руки преследовавших его казаков. Генерал Аликс, которого он оставил в Касселе с остальными войсками, вынужден был капитулировать 30 сентября, так как в городе весьма явно проявлялось сочувствие к русским, и в самом войске Аликса начались побеги из строя. Но летучий казачий отряд, рискнувший продвинуться слишком далеко, повернул от Касселя назад, и Аликс вновь вернулся в город 6 октября. Вслед за тем скрытно вернулся в свою столицу и король. К чести его следует заметить, что он не запятнал последние дни своего правления никакими жестокостями, чего, к сожалению, нельзя сказать о прирожденных государях, впоследствии заместивших Иеронима.

Примерно в это же время, 13 октября, Теттенборн с небольшим отрядом, с люцовцами, одним батальоном егерей и 1200 человек конницы, появился перед Бременом, и 15 числа французы очистили город. Война в этих местах, в низовьях Везера и Эльбы, велась очень вяло. Со стороны союзников тут ничего не предпринималось, так как генерал Вальмоден состоял в зависимости от кронпринца шведскою, точно так же и Даву, засевший в Гамбурге, тоже ничего не делал. Подобно всем орудиям наполеоновского деспотизма, он уже не верил в возможность успеха наполеоновской борьбы и потому весьма неохотно решался на какой-нибудь новый шаг.