Феодальное общество

Каждый тип организации социума, придающий определенную тональность человеческим взаимоотношениям, характерен не только разного рода нововведениями и институтами, но, подобно призме, он окрашивает в свои тона еще наследие прошлого, передавая его будущему.

Том II

СОСЛОВИЯ И УПРАВЛЕНИЕ ЛЮДЬМИ

Обращение к читателю

Взаимозависимость, пронизавшая все общество сверху до низу, соединив между собой все ступени социальной иерархии, наложила особый отпечаток на цивилизацию, рожденную европейским феодализмом. Каким образом, под влиянием каких обстоятельств, благодаря какой идеологии, с помощью каких заимствований из отдаленного прошлого могла зародиться и развиться такая своеобразная общественная структура, мы попытались показать в предыдущем томе. Тем не менее, никогда в государствах, к которым традиционно относят определение «феодальные», человеческая жизнь не исчерпывалась исключительно отношениями непосредственной зависимости или непосредственного подчинения. Люди делились еще и на группы, располагались по этажам, в зависимости от профессиональных пристрастий, уровня власти и авторитета. Над бесчисленным количеством мелких управителей всегда существовали более крупные, разного достоинства и с разными полномочиями. Начиная со второй половины феодального периода, мы видим, с одной стороны, все более четко организованные классы, а с другой, общественные силы, которые группируются вокруг какого-либо мощного влиятельного лица или влиятельной идеи, собираясь действовать и действуя все более энергично. Вот этот второй аспект устройства социума мы и собираемся изучить. Сделав это, мы сможем ответить на вопросы, которые с самого начала казались нам основополагающими: заслуженно ли называть эту фазу развития западного общества, эти несколько веков, тем именем, которым мы привыкли их называть, выделяя из общего течения нашей истории? Что получили от нее в наследство эпохи, которые последовали за ней?

Книга первая СОСЛОВИЯ

Глава I. ЗНАТЬ

Исчезновение древних аристократов крови

Для писателей, которые первыми воспевали феодальный строй, для деятелей революции, которые стремились его разрушить, понятие аристократии казалось от него неотделимым. А между тем это представление - самое настоящее заблуждение, если, по крайней мере, сохранять за историческим словарем хоть какую-то степень точности. Нет сомнения, что общество времен феодализма было далеко от эгалитаризма, но наличие господствующих классов вовсе не означает наличия аристократии. Для того чтобы быть аристократом, необходимы два условия: во-первых, нужно обладать собственным юридическим статусом, который подтверждает и реализует то превосходство, на которое аристократ претендует, а во-вторых, этот статус должен существовать на протяжении долгого времени, передаваясь по праву рождения, - иной раз он может переходить и к другим семьям, но в строго ограниченном кругу и по строго определенным правилам. Другими словами, для того чтобы стать аристократом, недостаточно реальной власти, недостаточно передаваемого по наследству богатства и помощи, оказываемой ребенку высокопоставленными родителями, что так эффективно определяет его жизнь; нужно, чтобы наследственные социальные преимущества были закреплены юридически. И разве не иронически называем мы богатых буржуа капиталистической аристократией? Даже при нашем демократическом строе, когда нет больше легальных привилегий, воспоминание о них поддерживает классовое сознание, но нет подлинной аристократии без длинной цепи привилегированных предков. И в этом смысле, который единственно правомерен, аристократия на Западе явление достаточно позднее. Первые наметки этого института появляются не ранее XII века. Он укрепится только в следующем веке, когда феод и вассалитет уже будут клониться к закату. В первый период феодализма никакой аристократии не существовало.

Отсутствие аристократии и противопоставляло феодализм более ранним формациям, от которых он получил свое наследие. В поздне-римской империи существовал институт сенаторов, и в царствование первых Меровингов, несмотря на то, что юридически оформленных привилегий уже не было, выходцы из бывших римских провинций, поступив на службу к франкскому королю, гордились тем, что ведут свое генеалогическое древо от сенаторов. У многих германских народов существовали семьи, которые официально именовались «благородными»: в разговорном языке они именовались «edelinge», на латинский переводились словом «nobiles», а в франко-бургундском это понятие сохранилось в форме

Однако все эти семейства не пережили эпохи варварских королевств. Многие роды edelinge, очевидно, довольно рано угасли. Их величие и значимость, без сомнения, превращало их в лакомую добычу для кровной мести, для высылки и войн. В период, предшествоваший эпохе вторжений, они уже были очень малочисленны: в Баварии VII века, например, только четыре семьи. У франков, предположительно, поскольку нам нечем это подтвердить, тоже существовала аристократия крови, но она исчезла еще до появления письменных источников. Режим сеньоров представлял собой, по существу, достаточно непрочную и малочисленную олигархию. Касты, гордящиеся своим древним происхождением, не возродились. В новых королевствах основы неравенства между свободными людьми были совсем другими: богатство, со всеми вытекающими последствиями, власть и служба королю. Все эти атрибуты, даже в том случае, если они переходили от отца к сыну, были уязвимы, они могли помочь подняться вверх и могли способствовать падению. Наверное, поэтому в Англии IX и X веков, что очень знаменательно, круг aetheling был сужен, на подобное наименование имели право только близкие короля.

Истории господствующих семейств в первый период феодализма, если и поражают чем-то, то только краткостью своих генеалогий. По крайней мере, если мы отбросим вместе со сказочными предыстория-ми, которыми их снабжало «Средневековье, и те хитроумные, но неосновательные догадки многочисленных эрудитов наших дней, которые громоздят всевозможные гипотезы, опираясь на сомнительные правила трансформации имен собственных. Например, у Вельфов, которые играли столь значительную роль в Западной Франции, и с 888 по 1032 год носили корону Бургундии, самым древним известным предком был баварский граф, на дочери которого женился Людовик Благочестивый.

Род графов Тулузских тоже начинается при Людовике Благочестивом; род маркизов Д'Ивре, ставших впоследствие королями Италии, начинается при Карле Лысом; Льюдольфингены, герцоги Саксонские, потом короли Восточной Франции и даже ее императоры, впервые заявляют о себе при Людовике Немецком. Что мы знаем о предке Бурбонов, выходце из семейства Капетингов, и очевидно, самой древней династии в Европе на сегодняшний день? Только то, что их предка звали Роберт Сильный, что он был убит в 866 году и считался магнатом галлов, знаем еще имя его отца и то, что были они, возможно, саксами (240). О каком бы семействе ни зашла речь, 800 год кажется непреодолимой преградой, за ним простирается тьма. Есть еще несколько домов, особенно древних, связанных с родами, вышедшими из Австразии или противоположного берега Рейна, первые Каролинги поручали им самые ответственные должности в своей империи. В северной Италии в XI веке огромные пространства, горы и равнины, принадлежали Аттонидам, они происходили от некоего Зигфрида, который владел значительным богатством в графстве Лукка и умер где-то около 950 года, больше о нем мы не знаем ничего. В середине X века появилось внезапно несколько фамилий: швабские Зефингены, Бабенберги, подлинные основатели Австрии, сиры Амбуазские... А если мы попробуем взяться за семьи менее значительных сеньоров, то цепочка их предков окажется еще короче и нить еще раньше оборвется в наших руках.