Маршал Жуков

Потери Красной Армии в Берлинской операции превысили 102 тысячи человек...

Несколько времени спустя Жуков устроил пресс-конференцию для советских и иностранных журналистов. До этих пор, пишет журналист Я. И. Макаренко, Жуков "всячески избегал встреч с корреспондентами: был он всегда чрезвычайно занят. За время, когда он возглавил под Варшавой 1-й Белорусский фронт, и до Берлина Жуков не принял, насколько мне помнится, ни одного фронтового журналиста".

Теперь пришло время рассказать о прошлом. Прославленный полководец, отметили присутствовавшие, держался "просто и добродушно". Он кратко рассказал о взятии Берлина, закончив, что также отметили присутствовавшие, "в типично профессиональном духе", а именно: "Это было поучительное и интересное сражение, особенно в отношении темпов и тактики ночного боя такого масштаба. Главное то, что немцы были разгромлены на Одере, в самом Берлине фактически происходила просто огромная операция по очистке".

Жуков доложил Сталину о пресс-конференции, выделив вопрос, заданный ему: "Сражение за Берлин было завершающим и решающим сражением войны. Могли бы вы сообщить о нем некоторые подробности, до сих пор не опубликованные?

Я кратко охарактеризовал Берлинскую операцию, подчеркнув, что мощное оснащение Красной Армии всеми видами военной техники, развертывание атаки ночью с применением прожекторов и большим сосредоточением наших сил позволило нанести противнику сокрушительный удар, который явился окончательным и решающим ударом войны".

Победа

7 мая Верховный Главнокомандующий позвонил Жукову в Берлин.

- Сегодня в городе Реймсе, - сказал Сталин, - немцы подписали акт безоговорочной капитуляции. Главную тяжесть войны на своих плечах вынес советский народ, а не союзники, поэтому капитуляция должна быть подписана перед Верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции, а нс только перед Верховным командованием союзных войск. Я не согласился с тем, продолжал Сталин, - что акт капитуляции подписан не в Берлине, в центре фашистской агрессии. Мы договорились с союзниками считать подписание акта в Реймсе предварительным протоколом капитуляции. Завтра в Берлин прибудут представители немецкого главного командования и представители Верховного командования союзных войск.

Представителем Верховного Главнокомандования советских войск назначаетесь вы.

Последнее приказание И. В Сталина Г. К. Жукову за годы Великой Отечественной! Положив трубку, Георгий Константинович несколько минут посидел молча, крепко охватив голову руками. Стучало в висках, теснило в груди. Желанный миг долгожданной Победы. Сколько позади осталось трудов и подвигов, успехов и крови!

На размышления времени не оставалось, нужно дать приказ подготовиться за сутки с небольшим к исторической церемонии. Быстро подыскали уцелевшее здание в восточной части Берлина в Карлсхорсте, где до войны размещалось немецкое военно-инженерное училище. В двухэтажной столовой училища порядочный зал. Здесь и решили провести церемонию. Обстановка в бывшем училище выглядела будничной. Провести бы подписание капитуляции в самом логове Гитлера - имперской канцелярии. Но там все разбито.

Начальник политотдела 5-й ударной армии генерал-майор Е. Е. Кощеев нашел выход:

- Но ведь хотя мы и разгромили ставку Гитлера, однако многое в ее комнатах и подземельях осталось целехоньким. Там и ковры любых размеров, и кресла, и стулья, и столы. Можно все это вмиг доставить сюда. Пусть гитлеровские делегаты идут капитулировать по тому же ковру, по которому когда-то ходили докладывать фюреру о военных планах. В этом есть и политическое звучание.

Георгий Константинович одобрил. В несколько часов наш комендант подобрал и доставил нужную мебель. 15 красноармейцев с трудом подняли, скатали и погрузили 120-метровый темно-коричневый ковер из кабинета Гитлера. Тем временем расчистили улицы от развалин - от Темпельгофского аэродрома до Карлсхорста, где должен был проследовать кортеж с представителями западных союзников. Воздвигли арку с надписью "Красной Армии слава!".

Днем 8 мая в Темпельгоф прилетели самолеты с представителями Верховного командования союзных войск. Г. К. Жуков послал своего заместителя В. Д. Соколовского с группой генералов встречать их.

Ближе к полуночи 8 мая союзные представители собрались в кабинете Г. К. Жукова, примыкавшем к залу, где предстояло подписание капитуляции. Просмотрели подготовленный текст акта о капитуляции, подтвердили, что руководить церемонией будет Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. В тот же день, 8 мая, ровно в 24 часа во главе с Г. К. Жуковым они вошли в зал и сели за стол у стены, к которой были прикреплены государственные флаги СССР, США, Англии, Франции. За большими столами в зале советские генералы, командовавшие войсками, взявшими штурмом Берлин. Вокруг множество советских и иностранных журналистов.

Г. К. Жуков, познакомив с представителями союзных держав, открыл заседание. Он приказал ввести уполномоченных германского главнокомандования. Фельдмаршал Кейтель, вошедший первым, делал какие-то движения своим фельдмаршальским жезлом. Выглядело жалко и неуместно со стороны военного преступника, каким он был. Немцев посадили за небольшой стол у входа в зал. Под пристальными взглядами присутствующих они старались сохранить бесстрастное выражение. Вдруг Кейтель, взглянув на ковер, помрачнел и что-то прошептал сидевшему рядом немцу. Тот насупился.

Советский комендант Берлина генерал Н. Э. Берзарин вполголоса заметил:

- Узнали, еще бы не узнать. Знакомая меблишка. Еще недавно они считали честью на ней восседать, а сегодня, пожалуй, чувствуют себя как на шипах.

Жуков объявил порядок подписания акта о капитуляции. Присутствовавшие ловили каждое слово маршала. Наконец Жуков спросил немцев, имеют ли они нужные полномочия.

Растерянный Кейтель выдавил из себя: "Яволь".

"Немецкое "яволь" по смыслу означает наше "так точно" - писал член Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф. Е. Боков, - этим словом обычно отвечали, вытянувшись в струнку и щелкнув каблуками, немецкие солдаты своим командирам, офицеры генералу. "Яволь!" - отрапортовал фашистский генерал-фельдмаршал из прусско-юнкерской помещичьей семьи Вильгельм Кейтель советскому маршалу, крестьянскому сыну Георгию Жукову".