Войны и кампании Фридриха Великого

Фридрих реагировал на это по-своему. Воспользовавшись путешествием, которое он вместе с королем совершал по столицам различных германских княжеств, кронпринц вместе со своим другом лейтенантом фон Катте договорился об организации побега. Однако король как-то узнал об этом плане, Фридрих и его сообщник были взяты под стражу. Военный трибунал, заявив, что осуждение наследника престола не входит в его компетенцию, приговорил фон Катте к пожизненному заключению в крепости. Крайне раздосадованный «мягкостью» приговора, король добился его пересмотра — в конце концов несчастный лейтенант был казнен. По приказу короля два капитана подвели Фридриха к окну, чтобы он видел казнь собственными глазами.

С находившегося в заключении в Кюстринской крепости Фридриха посланная его отцом специальная миссия взяла письменную клятву, что он будет во всем следовать воле отца, в противном случае лишится права на наследование короны. В мае 1731 года Фридрих Вильгельм писал в Кюстрин гофмаршалу фон Вольдену о сыне: «…он должен только выполнять мою волю, выбросить из головы все французское и английское, сохранив в себе лишь прусское, быть верным своему господину и отцу, иметь немецкое сердце, выбросить из него все франтовство, проклятую французскую политическую фальшивость и усердно просить у Бога милости…»

В следующем году, после возвращения сына в Берлин, Фридрих Вильгельм, не интересуясь особенно его мнением (Фридриху очень нравилась Анна Леопольдовна — удочеренная племянница русской императрицы Анны Иоанновны и тогдашняя наследница престола России), женил кронпринца на принцессе Елизавете Христине Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Этот брак оказался бездетным.

После свадьбы наследник направился в Руппин, где был расквартирован вверенный ему отцом полк. Однако вскоре монотонное течение его жизни прекратилось. В связи с началом войны за Польское наследство и переходом французскими войсками Рейна король вместе с Фридрихом во главе прусского корпуса летом 1734 года направились в армию генералиссимуса имперских войск принца Евгения Савойского — самого крупного полководца своего времени. На этой «странной войне» будущий король не сумел отличиться ничем, но принц Евгений разглядел в нем отличного офицера с задатками первоклассного полководца. Его хвалебные отзывы о прусском наследнике постепенно заставили Фридриха Вильгельма I пересмотреть свое скептическое мнение о военных талантах своего сына. С момента рейнского похода началось постепенное примирение короля Пруссии и кронпринца Фридриха.

После возвращения из похода отец приобрел для семьи наследника замок Рацнсберг, причем Фридрих лично руководил его перестройкой. По замыслу кронпринца, замок должен был стать «святилищем дружбы». Основными занятиями Фридриха были военная служба (к тому времени он получил чин генерал-майора), чтение и музыка.

Наследник престола активно работал и в сфере философии, причем не скрывал своих симпатий к французскому Просвещению (за что и вступил в острый конфликт с отцом).

В 1738 году в свет вышла первая политическая «прокламация» Фридриха «Соображения о современном политическом состоянии Европы», написанная им под псевдонимом. В этой работе он излагал свои «просветительские» взгляды на проблемы международных отношений, причем основное место в книге заняла острая критика власть имущих. Фридрих, в частности, писал: «Вместо того чтобы беспрерывно вынашивать планы завоеваний, пусть эти земные боги приложат все старания к тому, чтобы обеспечить счастье своего народа… Пусть они поймут, что подлинная слава князя состоит не в подавлении своих соседей, не в увеличении числа своих рабов, но в том, чтобы выполнять обязанности своего предназначения и во всем соответствовать намерениям тех, которые наделили его властью и от которых он получил высшее могущество». Правда, учитывая основной род занятий Фридриха после его восшествия на трон — «подавление соседей» и «увеличение числа рабов», эти строки выглядят весьма странными, но в то время молодой кронпринц, глубоко увлекавшийся вольтерьянством, был совершенно искренен.

Вообще, в отношении интеллектуальных интересов Фридрих был на порядок выше других европейских монархов, причем правивших как ранее, так и позднее его. Король Пруссии профессионально занимался философией, литературой, музыкой. Его перу принадлежит огромное количество специальных исследований и трактатов: «История моего времени», «Генеральные принципы ведения войны», «Антимакиавелли», «Критика „Системы природы (Гольбаха)“», «О немецкой литературе», «История Семилетней войны» и др. Политическая и личная переписка Фридриха занимает десятки томов. Король, как и его предки, проявлял большую веротерпимость и даже приближался к атеизму.

В 1736 году он вступил в переписку с Вольтером, которая продолжалась всю его жизнь (великом) французскому философу весьма льстило такое внимание к его персоне со стороны европейского монарха, тем более что оно разительно отличалось от восприятия его трудов Бурбонами). С 1750 по 1753 год Вольтер жил в Потсдаме в качестве личного гостя короля. Не чужды Фридриху были и занятия архитектурой: в 1745–1747 годах по его рисунку архитектор Георг Кнобельсдорф построил в Потсдаме дворец Сан-Суси (Sans-Soussi — «Беззаботный»), который стал излюбленной резиденцией короля. Фридрих виртуозно играл на флейте и сочинил множество музыкальных произведений самых разнообразных жанров. Все — и современники, и потомки — считали его самым ярким представителем «просвещенного абсолютизма».

Однако самой большой любовью Фридриха, в полной мере унаследованной им от его суровых предков, была армия. Это в конце концов понял и его отец: отношения между ним и сыном к моменту последней болезни Фридриха Вильгельма I значительно улучшились. Напутствуя своих придворных, умирающий король так сказал им: «…я оставляю после себя своего сына, который имеет все способности к тому, чтобы хорошо править; он мне обещал, что сохранит армию. Я знаю, что он любит войска и храбр, я знаю, что он сдержит свое слово, он обладает разумом, и все будет идти хорошо».

Фридрих Вильгельм не ошибался: все вышеперечисленные увлечения его сына и наследника странным образом переплетались с самым радикальным милитаризмом. Еще в свою бытность кронпринцем, Фридрих написал фундаментальный труд «Антимакиавелли», в котором изложил свои взгляды на различные виды войн. В частности, особое внимание он уделил всестороннему оправданию превентивных захватнических войн. Он полагал, что если монарх видит приближение военной грозы и возвещающие о ней молнии, но не может предотвратить ее в одиночку, если он достаточно умен, то «объединится со всеми, интересы которых оказались в столь же угрожающем положении… Таким образом, будет лучше, если князь (если он еще располагает возможностью выбирать между оливковой ветвью и лавровым венком) решится предпринять наступательную войну, чем если бы он дождался того безнадежного времени, когда объявление войны может отсрочить лишь на несколько минут его рабство и его гибель. Лучше опередить самому, чем позволить опередить себя…».

Тогда эти слова молодого кронпринца не привлекли к себе особого внимания. Между тем, унаследовав в 1740 году отцовский престол, Фридрих прежде всего развернул деятельность по дальнейшему усилению прусской армии, хотя не забывал и о таких вещах, как создание департамента торговли и мануфактуры, а также приглашение на работу в страну художников и скульпторов со всей Европы. Вся противоречивая натура короля в полной мере проявилась в его письмах Вольтеру. Так, вскоре после воцарения Фридрих написал своему французскому «наставнику», что «увеличил силу государства на 16 батальонов, 5 эскадронов гусар и заложил основу для нашей новой академии… Наибольшие хлопоты я имею от закладки новых складов во всех провинциях, которые должны быть столь значительны, чтобы содержать для всей страны зерно на полтора года вперед». Таким образом, даже в письмах Вольтеру рассказ о просветительских и реформаторских деяниях тесно переплетается с рассказом о чисто военных приготовлениях.