Советский тяжёлый танк КВ-1, т. 1<br />(Первые танки Победы)

По материалам испытаний, проведенных в течение 10 месяцев на 5 машинах с общим километражем 5270 км видно, что характерными дефектами, повторяющимися на каждой испытуемой машине, является:

1. Негодность воздушного фильтра мотора, фильтр необходимо делать другой.

2. Мала эффективность охлаждающей системы мотора.

3. Слаба коробка перемены передач, необходимо делать новую.

4. Ненадежны в работе бортовые фрикционы.

5. Недоработаны тормоза (часто подгорают, трудно регулируются).

6. Необходимо доработать ходовую часть в сторону ее усиления (катки, траки, торсионный вал)…

Материалы испытания показывают, что даже при существующем моторе с мощностью в 600 л.с. (которую снять полностью не удавалось из-за плохой охлаждающей системы), трансмиссия и ходовая часть работают на верхнем пределе и никаких вариантов увеличения массы и мощности двигателя не допускают, в то время как первое неизбежно, а второе необходимо.

Исходя из вышеизложенного, считаю, что машина КВ недоработана, и требует срочных и серьезных переделок. Большинство переделок нельзя провести в процессе широкого производства, которое уже идет полным ходом на Кировском заводе. Подобное положение затянет освоение машины в производстве минимум на 1,5–2 года и внесет большую путаницу, лишние расходы и не даст ни малейшей экономии во времени. Качество же выпускаемой машины в течение 1,5–2 лет будет низким.

Целесообразнее снизить программу до конца 1940 года до 5–8 машин в месяц и перебросить все заводские силы на доработку машины. В настоящее время все силы брошены на выполнение программы, а о качестве машины думают очень мало.

Считаю, что в настоящий момент назвать машину боеспособной нельзя из-за вышеуказанных дефектов. Отправлять ее в армию можно только как учебную, а не боевую.

По материалам испытаний, проведенных в течение 10 месяцев с общим километражем 5270 км видно, что характерные дефекты, о которых говорилось еще в перечне конструктивных изменений от 4 февраля 1940 года, и которые подтвердились испытаниями, не устранены и систематически повторяются на каждой испытываемой машине. Это объясняется тем, что вместо трезвой оценки дефекта и действительного его устранения завод занимается „замазыванием“ этих дефектов…».

Получив письмо подобного содержания, Мехлис тут же ознакомил с его содержанием К. Ворошилова. 26 сентября 1940 года тот, в свою очередь, дал распоряжение «назначить авторитетную группу специалистов, поручив им на месте проверить все факты, о которых говорит в своей записке инженер Каливода».

Танк КВ-1 выпуска декабря 1940 года во дворе Кировского завода. Хорошо видны буксирные тросы с плетеными коушами, пулеметная установка в лобовом листе корпуса, а на левом борту — ремни для крепления брезента и два ящика ЗИП (АСКМ).

Танк КВ-1 выпуска декабря 1940 года во дворе Кировского завода, вид справа и сзади справа. Хорошо видна бронировка пулеметной установки в кормовом листе башни, ящик ЗИП и футляр для банника справа. Качество изготовления бронекорпуса и башни было очень хорошим, не уступая машинам установочной партии (АСКМ).

С 1 по 10 октября специальная комиссия проверила состояние работ по производству танка КВ. В ее выводах, направленных К. Ворошилову и Л. Мехлису говорилось:

«За 4 месяца 1940 года июнь — сентябрь завод изготовил 76 танков КВ вместо 85 танков, предусмотренных решением Правительства на этот период…

Танк КВ по отдельным узлам и агрегатам до сих пор имеет еще конструктивные недоработки».

Далее практически полностью повторялись недостатки, указанные в письме Каливоды: недостаточная прочность коробки передач, ненормальная работа системы охлаждения двигателя, перегрев бортовых фрикционов, неудовлетворительная очистка воздуха воздухофильтром и т. д.

Внимательно ознакомившись с выводами комиссии, Л. Мехлис 1 ноября 1940 года отправил под грифом «Совершенно секретно» письмо на имя И. Сталина и К. Ворошилова, в котором в частности, говорилось:

«В связи с присланным на мое имя письмом военинженером т. Каливода (бывший военпред АБТУ КА на Кировском заводе) в котором он сообщил, что танки КВ имеют серьезные конструктивные недостатки, Народный комиссариат государственного контроля по согласованию с т. Ворошиловым проверил на Кировском заводе производство танков КВ. В результате установлено следующее.

Гарантийный километраж, установленный для КВ в 2000 км, по отдельным узлам и агрегатам не выдерживаются, что подтверждается рядом проведенных заводом испытаний.

Коробка перемены передач КВ не обладает достаточной прочностью…

Система охлаждения КВ не обеспечивает нормальную работу двигателя вследствие высоких температур и масла в радиаторе. Бортовые фрикционы отказывают в работе вследствие перегрева из-за неудовлетворительной смазки подшипников фрикциона.

Воздушный фильтр двигателя не обеспечивает нормальную очистку воздуха от пыли, вследствие чего при движении по пыльному проселку двигатель отказывает в работе.

Чертежи и технические условия (ТУ) на изготовление и прием танков КВ заводом до сих пор полностью не отработаны и АБТУ КА не утверждены…

Полагаю, что сейчас целесообразно заслушать на Комитете Обороны о ходе работ по выпуску танка КВ и устранении конструктивных недостатков».

Подводя итоги вышеизложенному, можно сказать, что без сомнения, военный инженер Каливода во многом был прав — качество серийных КВ еще сильно хромало. Можно конечно ругать руководство Кировского завода за то, что они не занимались улучшением качества машин. Можно «бросать камни» в руководство ГАБТУ, которое не принимало необходимых мер по контролю за качеством продукции. Все это можно, ведь критиковать проще всего, тем более по прошествии 70 с лишним лет.

Танк КВ-1 выпуска января-февраля 1941 года. Машина вооружена пушкой Ф-32, но еще имеет бронировку пулеметной установки в кормовом листе башни раннего типа. Укладка ЗИП уже изменилась по сравнению с танками выпуска 1940 года: теперь на левом борту один ящик ЗИП, а на правом два (АСКМ).

На самом деле, выпуск КВ давался Кировскому заводу колоссальным напряжением всех сил и привлечением всех имеющихся средств. Для примера — максимальный выпуск Т-28, приходившийся на 1939 год, составил 131 танк, при этом машина находилась в производстве уже шесть лет. А тут — 243 новых, при этом весьма сложных, танка. Выпуск КВ потребовал существенного увеличения станочного парка, производственных площадей, привлечения дополнительных, причем высококвалифицированных, рабочих кадров. Естественно, все это не могло возникнуть просто по щелчку пальцев. Собственные же средства Кировского завода и так были задействованы практически полностью — над выполнением «сталинского задания» трудились все цеха и отделы предприятия.

Посмотрим, что бы было бы в случае принятия правительством предложения Каливоды о снижении программы до 5–8 КВ в месяц. При таком раскладе, к концу 1940 года в Красной Армии числилось бы едва ли больше 80–90 машин КВ. И вряд ли до начала войны их сумели изготовить много — пусть даже удалось бы довести надежность танка до требуемого уровня. Ведь для развертывания массового выпуска КВ потребовалось бы время. Думается, что при таком раскладе к 22 июня 1941 года в РККА имелось бы порядка 250 КВ, да и технология их производства едва ли была бы до конца отработана. Так что о существенном увеличении выпуска КВ едва ли могла бы идти речь…

Таким образом, по мнению автора, решение о продолжении производства КВ в 1940 году в заданных масштабах, принятое правительством СССР, являлось верным. Конечно, качество танка хромало, но вопросы надежности машины можно было решить, если принять соответствующие меры.