Великая оболганная война-2

Изымалась не только живность, но и непосредственно продовольствие. По докладу гаулейтера Украины Коха Гитлеру, только из украинских областей, входивших в состав его рейхскомиссариата, до конца июня 1943 года было вывезено более 3,6 миллиона тонн зерна, 500 000 тонн картофеля, 155 000 тонн сахара, 50 тыс. тонн масла и т.п. 15. По данным немецких историков, в ходе этого фантастического грабежа, употребление в пищу сельским населением растительного и животного масла, лука, картофеля, птицы, молока и т.п. было категорически запрещено. Эти продукты подлежали обязательной 100-процентной сдаче 16.

А теперь посмотрим, как это выглядело на местах.

На оккупированных территориях из-за вывоза продовольствия разразился такой голод, которого не знали и в начале 1930-х. Украинец Анатолий Кузнецов вспоминает свое детство в оккупированном Киеве: «…бабка заметила, что у меня начинают опухать руки и ноги, они с матерью сами почти не ели, отдавая куски мне. Я должен был добывать пропитание! У меня каждый день стучала в голове мысль: как достать поесть, что сегодня есть, что съедобное еще можно проглотить? Ходил, внимательно-испытующе осматривая кладовку, сарай, погреб, двор.

Умер от голода старый математик нашей школы Балатюк, он последние дни пытался работать дворником. Открывались заводы, и рабочим платили зарплату 200 рублей в месяц. Буханка хлеба на базаре стоила 120 рублей, стакан пшена - 20 рублей, десяток картофелин - 35 рублей, фунт сала - 700 рублей» 17.

В деревнях близ Киева было полегче, можно было достать хлеб, но мяса уже почти не было: немцы сгоняли скот на «ветеринарный осмотр», а потом лучшую половину изымали. Все это неспешно, буднично, с мрачной рациональностью реализуя фантастические планы по превращению Украины в колонию Рейха: 30 миллионов славян прогнать на восток за Урал, 5 из 100 лишить языка и родины (онемечить), прочих заставить бежать из городов, чтобы превратить в рабов на плантациях.

Работая над этой главой, мне пришлось изучить огромное количество свидетельств и документов, и здесь я привожу лишь малую их часть. А за ними стоит фантастическая гитлеровская система уничтожения народов, основанная на банальной экономической целесообразности. Наверху приказы немецкого руководства и протоколы совещаний, ниже планы и оценки будущих акций, затем рапорты участников и в самом низу человеческие судьбы, оборванные и исковерканные машиной нацизма.

И ведь, главное, никому из участников не предъявишь обвинения в бессмысленной жестокости. Все это лишь логическое завершение теории расового превосходства. Германия и немцы - превыше всего, а все остальное - ничто.

«Живут ли другие народы в благоденствии или они издыхают от голода, интересует меня лишь в той мере, в какой они нужны как рабы для нашей культуры, в ином смысле это меня не интересует. Погибнут или нет от изнурения при создании противотанкового рва 10 000 русских баб, интересует меня лишь в том отношении, готов ли для Германии противотанковый ров», - говорил Генрих Гиммлер на совещании в Познани 4 октября 1943 года 18.

Десятки миллионов человек нужно пустить под нож и изгнать, чтобы освободить «жизненное пространство» для колонизации, защитить немецкую финансовую систему от коллапса. В конечном итоге это все объективно идет на благо немцам: они во время войны платили самые низкие военные налоги в мире, они получали работу, продуктовые посылки и «трофеи» с захваченных территорий. Таким образом, фашистский режим фактически покупал лояльность собственного населения, безжалостно при этом истребляя чужое.

Как понятно любому, подобная система грабежа не обходилась без огромных жертв, сотен тысяч людей, пострадавших от фашистского произвола и желающих отомстить, проблему которых нацистское руководство должно было как-то решать. А именно - уничтожить непокорных. Прежде всего под удар попадала культурная и социальная элита покоренных народов: именно эти люди в первую очередь осознавали, к чему ведет их страну нацистское господство. Меры по нейтрализации национальной элиты начались, по-видимому, еще в Польше.

Офицер Абвера Лахузен привел в своих показаниях рассказ адмирала Канариса о полемике по «польскому вопросу» на совещании 12 сентября 1939 года. По его словам, Канарис предостерегал от тех мер, которые стали ему известны, в частности, от «предстоящих расстрелов и мер по истреблению, которые должны были быть направлены против польской интеллигенции, дворян и духовенства, как и вообще тех элементов, которых рассматривали как носителей национального сопротивления». Причем Лахаузен упомянул о неких возражениях военных, в ответ на которые Гитлер передал задачу истребления в ведомство СС и местных властей 19.

Судя по всему, эти показания вполне заслуживают доверия. 19 сентября Гальдер записал в личном дневнике, не предназначенном для публикации: «Чистка: евреи, интеллигенция, духовенство, дворянство. Армия настаивает на том, что чистку нужно начинать не ранее вывода войск» 20. Последнее замечание, видимо, отголосок споров на совещании 12-го числа.

При обсуждении нападения на СССР в Генеральном штабе Гитлер был еще более требователен: «Частью нашей борьбы должно стать уничтожение России. Весной 1941 года. Чем скорее Россия будет сокрушена, тем лучше. Нападение достигнет цели только в том случае, если после одного удара русское государство рассыплется вдребезги. Простого захвата территории страны недостаточно… Целью является уничтожение людских ресурсов России» 21.

Изначально проблему тысяч людей, нежелательных для «нового порядка», фашисты пытались решить с помощью расстрелов.

Их наблюдал, например, немецкий чиновник Эйхман, направленный с инспекцией в Белоруссию, он как раз в то время приехал в Минск. В своих аргентинских мемуарах он вспоминал: «Я отправился в Минск и увидел массовые расстрелы». Особенно ему запомнилась женщина-еврейка с младенцем на руках, которая перед казнью пыталась протянуть его Эйхману. «У меня самого были дети, и я инстинктивно шагнул вперед, словно намереваясь взять младенца. Но в этот момент прозвучали звуки выстрелов. Оба были убиты в нескольких футах от меня. Мозг ребенка брызнул на мое пальто, и моему водителю пришлось его отчищать» 22, - поясняет фашист.

Гитлеровцы убивали не только цыган и евреев. Основной мишенью карателей становилось славянское население оккупированных территорий. Часть уходила в мясорубку лагерей уничтожения. В 1942 году от 5 до 6 тысяч русских было заключено в знаменитый лагерь Дахау. В первый же день около 500 человек из них выставили на край окопа неподалеку и расстреляли. Подобные расстрелы проводились три раза в неделю 23, до тех пор пока все они не были убиты.

В Белоруссии, очищая «жизненное пространство», расстреливали «на месте» целые деревни. Название деревни Хатынь, где фашисты сожгли и расстреляли 149 мирных жителей, широко известно. А таких деревень в Белоруссии было не менее 600, а еще более чем 4000 селений были «просто сожжены», населению же предложено было по-хорошему убираться на восток с земли, предназначенной для «высшей расы» 24.

Аналогичным образом проводились массовые казни по всей оккупированной территории, пока не стали ясны все недостатки данного способа. Во-первых, война с Россией все никак не заканчивалась и патроны были нужнее на фронте, чем при казнях в тылу. Во-вторых, при массовых казнях часто происходили сбои. Так, в Минске женщина, державшая во время расстрела ребенка на руках, выжила: пуля прошла через голову мальчика ей в плечо. После казни она смогла выбраться из ямы и укрыться в городе 25. Такие случаи происходили довольно часто, так что геноцид перестал быть тайной для местного населения, к тому же выстрелы производили слишком много шума. Рациональные фашисты перешли к более «научным способам уничтожения».