Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных

При его вскрытии специально приглашенные архивные работники и специалисты по консервации старых бумаг пришли в неописуемый восторг от всего увиденного. Толстые пачки документов, находившиеся в промасленных непромокаемых пакетах, лежали так плотно друг к другу, что попавшая в сейф вода даже за 48 лет не испортила их. Архивариусы не стали распаковывать пакеты, а клали их в полиэтиленовые мешочки, нумеровали и помещали в переносные холодильники с заданной температурой. Со временем в лабораторных условиях документы обработают консервирующими составами, прочтут и классифицируют.

Собственно, вскрывать сейф не пришлось. В замочной скважине торчал ключ, на котором, прицепленные к брелоку, висели еще три ключа и свисток. Видимо, капитан пытался спасти ценный груз, когда понял, что подводная лодка тонет, но не успел. Не исключено, что именно поэтому Ноллау «покончил жизнь самоубийством» в 76-м.

О каких же документах в сейфе капитана идет речь? Увы, судить об их содержании можно лишь в общих чертах, поскольку за изучение «свидетельств истории», помимо историков, взялись спецслужбы, которые отнюдь не спешили публиковать результаты в прессе. Они сообщили лишь о том, что на борту У-534 найдены одни из самых важных материалов фашистской Германии за все время после второй мировой войны. Датские же специалисты полагают, что в сейфе лежали документы, касавшиеся тайной политики Берлина в конце войны. В частности, там могут «всплыть» планы главарей рейха заключить сепаратный мир; детали отношений Германии с некоторыми государствами, которые позволяют по-новому взглянуть на общеизвестные международные события; списки помощников нацистов в Великобритании, Франции, США, а также в других странах; наконец, чертежи секретного на то время немецкого оружия, находившегося в стадии разработки.

Прошло почти полвека с тех пор, как гитлеровцы запрятали на борту У-534 эти документы, но кое-кто явно все еще опасался их огласки. Во всяком случае, через итальянское посольство в Копенгагене некое анонимное лицо высказало претензии на право владения «опечатанным сейфом», который должен находиться на подлодке. Ясно, что это не сейф капитана Ноллау, а нечто другое. Видимо, на У-534 были какие-то тайники, о которых знал лишь командир. Но он уже ничего не сможет рассказать о них.

Глава девятая.

ГАЛЕОНЫ XX ВЕКА

Как и раньше, современных охотников за морскими сокровищами влечет прежде всего золото. На первый взгляд кажется, что такое кладоискательство — дело почти беспроигрышное. Ведь в отличие от испанских галеонов и пиратских бригантин, о ценных грузах которых далеко не всегда есть достоверные сведения, когда речь идет о современных судах, в каждом конкретном случае известно, что именно находилось там. Во-вторых, если раньше кладоискатели-подводники были вынуждены руководствоваться сомнительными старинными картами да собственной интуицией, то теперь место кораблекрушения обычно не составляет тайны. А вместо ныряльщиков-одиночек поисками и подъемом занимаются специализированные фирмы, которые используют скоростные магнитометры, позволяющие за непродолжительное время обследовать 240 тысяч миль дна, и сканирующие гидролокаторы, вычерчивающие его рельеф. На таких картах опытный специалист без труда распознает корпус судна. Тем не менее почти каждый подъем ценного груза не обходится без приключений.

ПОДВОДНЫЕ «МЕДВЕЖАТНИКИ»

На рассвете 20 мая 1922 года из устья Темзы вышел в море английский лайнер «Эджипт», принадлежавший компании «Пенинсьюлар энд ориент лайн». Ему предстоял дальний переход в Индию, куда он должен был доставить пять тонн золота и десять тонн серебра в слитках и монетах, стоимость которых составляла более миллиона фунтов стерлингов. Однако его плавание прервалось, едва успев начаться. После полудня, когда «Эджипт» находился на траверзе мыса Рейс у берегов Бретани, на море опустился густой, как молоко, туман.

Поднявшийся на мостик капитан приказал включить сирену и уменьшить ход. Не успели вахтенные выполнить его команду, как из белесой мглы вынырнула черная громада какого-то судна. В следующую секунду последовал страшный удар, и в огромную пробоину с ревом хлынула вода. В считанные минуты лайнер, протараненный французским сухогрузом «Сена», затонул.

Место кораблекрушения было достаточно точно нанесено на карту. Зато стодвадцатиметровая глубина, недоступная тогдашним водолазам, делала шансы на спасение золотого груза весьма проблематичными. Лишь через шесть лет командор Квалья, генеральный директор генуэзской компании «Сорима», решил взяться за поиски «Эджипта». Главную роль тут сыграло то, что его фирма приобрела жесткие скафандры, дававшие возможность преодолеть стодвадцатиметровую отметку. Впрочем, даже в них водолазы могли находиться на большой глубине только пятнадцать — двадцать минут. Но Квалья все же надеялся с их помощью добраться до затонувшего лайнера.

К берегам Бретани отправились два водолазно-спасательных судна — «Артильо» и «Ростро». Используя довольно примитивные поисковые средства — натянутый между ними трос и траловую сеть, спасатели методично прочесали пятьдесят квадратных километров дна и в конце концов обнаружили «Эджипт». Настала очередь водолазов.

Работать на предельной глубине в жестких скафандрах было трудно. Потребовалось больше двух десятков спусков, прежде чем в лабиринте коридоров удалось разведать путь к помещению, где лежало золото. Увы, организуя экспедицию, командор Квалья упустил из виду одну «мелочь» — бронированную дверь, закрывавшую вход в отсек-сейф. Пока в штаб-квартире ломали головы над тем, как преодолеть неожиданную преграду, начались осенние штормы, и водолазные работы пришлось прервать.

Чтобы дорогое водолазное оборудование не простаивало, Квалья заключил контракт на расчистку подходов к брестской бухте. В годы первой мировой войны там затонуло судно «Флоренс» с большой партией боеприпасов. Снаряды оказались сильно изъедены морской водой. Специалисты предупредили, что их ни в коем случае нельзя трогать, а тем более доставать из трюмов. Поэтому было решено взорвать «Флоренс» со смертельно опасным грузом прямо на грунте. Водолазы установили подрывные заряды и начали медленный подъем с частыми остановками для декомпрессии. Закончить его они не успели: скорее всего из-за неисправности один из детонаторов сработал раньше времени. Прогремел взрыв, и четырнадцать водолазов бездыханными всплыли на поверхность.

Трагедия принесла «Сориме» столь мрачную славу, что прошел год, а вакансии оставались незаполненными. Лишь щедрая надбавка за «особые условия» помогла набрать новых водолазов-глубоководников. Причем они поставили категорическое условие: никаких взрывных работ им поручаться не будет.

Генеральный директор Квалья попал в затруднительное положение, поскольку в свое время поклялся журналистам добыть золото «Эджипта». Отступить значило нанести ущерб не только собственному самолюбию, но и — что гораздо хуже — репутации фирмы. Чтобы открыть бронированную дверь, требовался опытный слесарь, которых среди водолазов не было. Через посредников Квалья обратился с заманчивым предложением к взломщикам сейфов. Его агенты тщетно старались убедить «медвежатников», что спуститься в скафандре под воду ничуть не опаснее, чем ограбить банк. Желающих рисковать жизнью в морских глубинах среди них не нашлось. Глава «Соримы» попытался заказать дубликаты ключей у фирмы, оборудовавшей отсек-сейф, но из этого тоже ничего не вышло: за давностью лет чертежи замков не сохранились.

И вот, когда дело, казалось, зашло в тупик, забрезжил лучик надежды. Бывший капитан «Эджипта» сообщил, что во время кораблекрушения ключи от бронированной двери остались в письменном столе у него в каюте. Теперь все зависело от того, сохранился ли сам стол после стольких лет пребывания в морской воде. Если он развалился, нечего было и думать разыскать злополучные ключи.