История Наполеона

Таким образом император Александр восстановил сражение и лишил победы Наполеона, который был в ней совершенно уверен.

Так кончился первый день, или акт, Лейпцигской битвы. Австрийский генерал Мерфельд упал с лошади посреди французских штыков и попал в плен. Наполеон хвалил Виктора, Мармона, Нея, Удино, Макдональда, Ожеро, но особенно превозносил неустрашимость Лористона и изумительную отвагу Понятовского, которому пожаловал звание маршала.

С некоторого времени битвы, казавшиеся Наполеону решительными, оставались вовсе без результатов. Люцен, Бауцен, Дрезден только возбудили мужество и новую решимость в союзниках; чего же мог он ожидать от лейпцигского дня, когда победа явно клонилась на сторону союзников? Входя в свою палатку, он думал уже, что будет вынужден сражаться на следующий день. Вечером к нему привели пленного генерала Мерфельда, которого он знал прежде. Наполеон немедленно возвратил ему шпагу, отпустил его на честное слово и дал ему поручение о мирных предложениях императору австрийскому.

"Ошибаются на мой счет, - говорил он, - я от души желаю успокоиться под сенью мира; думаю о счастье Франции, как прежде думал о ее славе...

Я должен непременно решиться на пожертвования и готов на них... Прощайте, генерал; когда вы будете говорить обоим императорам о мире, я думаю, что голос ваш будет для них красноречив воспоминаниями".

Привезенные Мсрфельдом предложения о мире не были приняты. Союзные монархи не могли оставить общего дела Европы, когда успех склонялся на их сторону.

Битва началась бы 17 числа, если б дожди и дурные дороги не задержали Беннигсена; союзники отложили нападение до следующего дня. Наполеон предчувствовал, что в союзном стане нс рассуждают о мире, и готовился к битве. Всю ночь провел он в занятиях, разъезжал по палаткам своих генералов, разбудил Нея в Рейднице, посетил Бертрана в Линденау и везде раздавал приказания о действиях на следующий день.

18 (6) числа, на рассвете, началось движение в союзных войсках, и скоро пушки загремели. Саксонцы и часть виртембергцев перешли к союзным монархам, бросив французские знамена. Армия Наполеона была до такой степени расстроена, что стало невозможно начать новую битву.

В семь часов вечера генералы Сорбье и Дюлолуа донесли ему, что все снаряды истрачены и нельзя поддерживать огонь более двух часов. За пять дней французы выстрелили двести двадцать тысяч раз, и для пополнения запасов снарядов следовало отступать на Магдебург или Эрфурт.

В таком стесненном положении следовало решиться на отступление, и Наполеон приказал отступать к Эрфурту через Линденау по дороге, которую так храбро защитил Бертран против австрийского корпуса, находившегося под командованием Гиулая.

Наполеон возвратился в восемь часов вечера в Лейпциг и занимался всю ночь диктованием приказов герцогам Бассано и Виценскому. 19(7) октября, на рассвете, французская армия начала отступать. Впереди шли Виктор и Ожеро; Мармону поручили защищать как можно дольше галльское предместье, Ренье держаться в Розентале, а Нею в восточных предместьях. Лористон, Макдональд и Понятовский, находившиеся в арьергарде, должны были защищать берега Эльстера до тех пор, пока корпуса Нея и Мармона не перейдут через реку. Приказ об этом дан Понятовскому Наполеоном лично. "Князь, сказал Наполеон, - вы должны защищать южное предместье". - "Ваше величество! У меня очень мало людей!" - "Что делать! Защищайтесь с тем, что есть!" - "Постараемся, ваше величество! Мы готовы умереть за вас!" - Понятовский сдержал слово и не видел более Наполеона.

Наполеону предложили сжечь обширные предместья Лейпцига, помешать союзникам занять его и обеспечить, таким образом, отступление армии через Линденау; но он не решился обратить в пепел один из богатейших германских городов.

Союзные войска бросились на Лейпциг, узнав об отступлении Наполеона, и решили ознаменовать освобождение Германии истреблением французского арьергарда.

Они встретили в предместьях сопротивление неожиданное и отчаянное. Макдональд и Понятовский, зная, что дело идет о спасении всей армии Наполеона, решили держаться до последней возможности. Наполеон выехал из Лейпцига под гром оружия; вскоре после его отбытия новое бедствие постигло его армию. Она поспешно переходила через мост на Эльстере; полковник Монфор должен был взорвать его, когда последние французские колонны переберутся на другой берег, чтобы остановить союзников; все было приготовлено к взрыву. Сапер, державший фитиль, вообразил, что французы перешли через реку и союзники заняли город, потому что начали стрелять из окон. Раздается громовой удар... мост взорван! Четыре корпуса с двумястами орудий остаются в предместьях! Что будет с воинами Макдональда, Ренье, Лористона, Понятовского? Они не могут сопротивляться, не могут и отступать! Макдональд бросается в Эльстер и достигает берега. Понятовский бросается верхом в реку и пропадает в волнах. Лористон не мог избежать плена. Остальные погибают или взяты в плен.

Союзники овладели Лейпцигом. Король саксонский, недавний союзник Наполеона, встречает союзных монархов. Император отвечал на поклон его с вежливостью и холодной важностью и, не обращая к королю речи, поехал далее.

Наполеон предает полковника Монфора и несчастного сапера военному суду и ретируется к Эрфурту, куда входил 23 (11) октября.

25 числа он оставляет Эрфурт и идет далее, к Рейну. Австрийцы и баварцы стараются удержать его у Ганау. Завязывается жаркое дело. Баварцы окружают французскую артиллерию и готовы взять се; но артиллеристы вооружаются чем попало и защищают свои орудия. Храбрый Друо подает им пример; Нансути подоспевает с гвардейской кавалерией и выручает артиллеристов. Наполеон, отразив баварцев, продолжает отступать.

1 ноября он прибыл во Франкфурт; на другой день, в пять часов утра, он приехал в Майнц. Тут занялся он, в продолжение нескольких дней, новым устройством армии, которая должна занять линию по Рейну.

8 ноября, ночью, приехал он на французскую границу, а 9-го, в пять часов вечера, прибыл в Сен-Клу, где за несколько дней были получены двадцать знамен, взятых им при Вахау, Лейпциге и Ганау. Бедные трофеи в сравнении с тем, что он потерял при Лейпциге!

ГЛАВА XLV

[Сенат поздравляет Наполеона. Набор трехсот тысяч войска. Собрание

и роспуск Законодательного корпуса.]

Второй раз в продолжение одного года парижане, приученные к кликам победы и торжественным въездам, видели, как император их возвращался в свою столицу, оставленный своими союзниками и своим военным счастьем, преследуемый армиями всей Европы и едва имеющий несколько корпусов для сопротивления несчислимым врагам своим.

Потребуют ли от него отчета в непостоянстве его союзников? Франция, забыв, что он вынужден вести войну и защищаться, скажет ли ему, как Рим сказал Вару: "Отдай мне мои легионы!"

Нет, французы не покроют себя стыдом, не поступят так неблагодарно с великим вождем. Они не будут льстить неосторожно, как сенат, или порицать беспощадно, как законодательный корпус; они пожалеют об ошибках, допущенных во времена счастья, но не станут упрекать ими во времена бедствия. Карно, давно удалившийся от общественных дел, никогда не поклонявшийся и не льстивший Наполеону во все время его удач и величия, Карно решается служить и письмом уведомляет его, что готов пролить кровь за повелителя Франции. Наполеон поручает ему защиту Антверпена.

Сенат поспешил явиться к Наполеону и повторить ему обычные льстивые поздравления. В ответе своем император сказал: "За год перед сим вся Европа шла с нами; теперь вся Европа идет против нас: мнение Европы зависит от Франции или от Англии. Мы должны всего опасаться, если нация лишится энергии и силы своей. Потомство скажет, что нам представились великие и опасные обстоятельства, но они не выше сил Франции и моих".

На другой день, 15 (3) ноября, правительство требовало набора трехсот тысяч человек, а сенат немедленно изъявил согласие.

Законодательный корпус был созван с 25 (13) октября декретом, подписанным в Готе. Прибыв в Париж, император узнал, что членами корпуса овладел дух, противный его видам и намерениям. Немедленно решился он употребить в дело свою безграничную власть, которой умел пользоваться в должных случаях, и объявил, что сам назначит президента корпусу. Выбор его пал на герцога Массу.