Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии)

Историческое значение гуситских войн определяется размахом многолетней героической борьбы народных масс, восставших против феодальной эксплуатации, католического мракобесия и национального угнетения. Международное значение гуситских войн было очень велико. Вожди крестьянских масс постоянно мечтали о том, чтобы распространить идеи чешской реформации по всему миру. Эти мотивы звучали уже в проповедях пламенного трибуна восставшего пражского плебса — Яна Желивского. О них свидетельствовали манифесты таборитов — эти замечательные образцы агитационной литературы XV века. Гуситские войны способствовали подъёму классовой борьбы крестьян и городской бедноты во многих странах феодальной Европы, в первую очередь в тех областях, где, пренебрегая опасностью и ежеминутно рискуя жизнью, действовали самоотверженные проповедники чешского народа — соратник Гуса Иероним Пражский, побывавший среди русских людей в Пскове, распространители [315] антикатолических и антифеодальных взглядов Табора, бесстрашно восходившие на костры во Фландрии, Шотландии и Каталонии. Везде, где народ страдал под гнётом феодалов и попов, слова гуситской проповеди находили себе путь к сердцам простых людей, а известия о победах их чешских братьев по классу наполняли верой в возможность успеха и решимостью бороться за своё освобождение. Во многих случаях распространение идей крестьянской войны совпадало с открытыми народными восстаниями, облегчало и ускоряло их развязывание, порой даже вызывало их.

Большое значение имела антифеодальная борьба в Словакии, зародившаяся ещё в годы пребывания крестьянских армий таборитско — «сиротского» союза на территории страны и достигшая наивысшего подъёма в конце 40-х и 50-х годов XV века, когда плечом к плечу с словацкими и чешскими крестьянами сражались украинцы, поляки и венгры… Относительная отсталость словацких земель не позволила этому движению приобрести такую силу и размах, какие имели гуситские войны в Чехии, но оно навсегда вошло славной страницей в историю словацкого народа и явилось убедительным доказательством тесных связей двух братских народов.

Гуситские войны заметно отразились и на истории соседней Польши. Немало польских крестьян, плебеев и мелких шляхтичей принимало непосредственное участие в событиях крестьянской войны, сражаясь на стороне восставшего чешского народа. В ряде мест на территории польских земель народные массы поднимались с оружием в руках против своих угнетателей. Так, в начале революционных событий в Чехии восстала беднота Вроцлава. Это движение было подавлено. Сочувствие польского народа восставшим чехам выражалось в массовой поддержке гуситских войск на территории Силезии и Великой Польши и в присоединении к таборитам отдельных отрядов, среди которых были не только поляки, но и русские, и литовцы.

При участии польского и украинского народов происходило в 1440–1442 годах крестьянское восстание в Северной Молдавии, направленное против местных бояр и польских панов. И в этом восстании мы снова встречаемся с совместными действиями крестьян, принадлежавших к разным народностям, против феодалов и их пособников. [316]

Крупное крестьянское восстание, притом непосредственно связанное с крестьянской войной в Чехии, произошло в Трансильвании (1437–1438 годы). Валашские, молдавские, венгерские, словацкие и немецкие крестьяне дружно сражались здесь против феодалов и католических попов, воспламенённые речами гуситских проповедников.

Грозным напоминанием о Великой Крестьянской войне в Чехии явилось для феодальной Европы мощное крестьянское восстание в Венгрии в 1514 году. В ходе этого восстания, во главе которого стоял герой венгерского народа Дьердь Дожа, венгерские и словацкие крестьяне потрясли основы феодального Венгерского государства. Венгерские повстанцы не только свято чтили память великого Гуса, погибшего за столетие до этого времени, но среди них были и гуситские проповедники, агитация которых сыграла немалую роль в деле подготовки самого восстания. В первой венгерской хронике, составленной на родном языке Иштваном Секей Бенцеди (XVI век), Гус сопоставлялся с Мюнцером, и притом оба они оценивались как святые мученики, борцы за правду.

Гуситские войны оказали огромное революционизирующее воздействие и на Германию. Трудящиеся массы Германии приветствовали героическую борьбу чешских крестьян. Ведущая роль в восприятии революционных традиций чешского народа принадлежала немецкому крестьянству, в то время как бюргерство крупных немецких городов относилось к событиям в Чехии и в XV веке и впоследствии гораздо более сдержанно. В Германии многие выходцы из плебса были активными сторонниками таборитов. Несмотря на запугивания и ложь феодалов и попов, народные массы германских земель оказывали помощь гуситским армиям, действовавшим на немецкой территории, и порой вливались в их ряды. Под влиянием чешских событий происходили восстания крестьян в ряде округов юго-восточной Германии: в Баварии, Тюрингии и Саксонии. Крестьянские волнения происходили и в Австрии.

После подавления крестьянской войны в Чехии славные традиции таборитов были восприняты и продолжены крестьянами Германии, восстававшими во второй половине XV века, которые донесли их до времени Великой Крестьянской войны в Германии (1525 год). Значение этих традиций прекрасно сознавали передовые люди [317] Германии того времени. Вожди Великой Крестьянской войны в Германии, особенно Томас Мюнцер, с большим уважением и любовью относились к памяти Яна Гуса и его последователей, а себя считали наследниками и продолжателями их дела. Известно, что в 1521 году Томас Мюнцер специально ездил в Прагу, чтобы установить связи с последователями гуситского движения.

Отзвуки гуситских идей вместе с манифестами Праги и Табора распространялись в самых отдалённых от Чехии странах феодальной Европы. Никакие репрессии феодалов не могли воспрепятствовать росту сочувствия трудящихся масс Германии чехам, поднявшим оружие против злейшего врага всех народов Европы — папы и католического духовенства. Имеются сведения о распространении гусизма в Англии и во Фландрии, во Франции и в Испании, в Италии и в других странах.

Поэтому есть все основания считать гуситские войны не только выдающимся событием в истории одного чешского народа, но важным этапом истории всего европейского крестьянства, в истории его многовековой борьбы против феодальной эксплуатации.

Велико значение гуситских войн и в истории военного искусства. Сам характер многолетней крестьянской войны, массовость и классовый состав чешских армий требовали иной организации вооружённых сил, чем обычная организация и тактика феодальных армий XV века. Организация и тактика гуситов были выработаны в ходе войны на основе соединения лучших образцов отечественного боевого опыта с творчески применёнными достижениями европейского феодального военного искусства. В то же время гуситскими полевыми армиями были органически усвоены формы вековой борьбы народных масс против феодалов. В ходе войны восставшие массы сумели сплотиться и организовать свой ударный отряд — постоянные войска таборитов и «сирот», крестьянские по составу своих бойцов. Народ выдвинул в эти годы из своей среды талантливых полководцев и организаторов, которые выигрывали сражение у превосходивших сил значительно лучше вооружённого врага. Имена Яна Жижки и Прокопа Великого вошли в пантеон выдающихся деятелей мирового военного искусства. Но они были не одиноки. В ходе войны выдвинулись многочисленные кадры военачальников, смелых, инициативных, решительных, выигравших [318] не одну жестокую схватку с врагом. Величие гения народных полководцев состояло в их неразрывной связи с народом.

Военное искусство гуситских армий являлось в XV веке вершиной военного искусства феодальной Европы. Вместе с тем в нём содержались уже элементы такой военной организации и тактики, развитие которых в ту пору могло быть только делом будущего. Военное искусство гуситов впервые включало в себя использование значительных масс пехоты, применение подвижной полевой артиллерии, использование возов в качестве тактической и боевой единицы. Большим достижением армий Табора было чёткое взаимодействие всех видов оружия. Гуситские военачальники руководствовались в войнах, которые им приходилось вести, продуманными планами, координировали действия отдельных подразделений своих армий, сочетали различные роды оружия, умели определить и осуществить направление главного удара. Это было возможно не только потому, что военачальники таборитов обладали выдающимися способностями, но главным образом потому, что их крестьянские армии решительно отличались от рыцарских ополчений и наёмных армий. Армии гуситов пополнялись за счёт повстанцев, глубоко убеждённых в правоте и справедливости своего дела, пламенных патриотов, способных на самоотверженные подвиги. Поэтому армии таборитов смогли создать небывалую прежде дисциплину и отличались высоким моральным духом.