Израильский узел. История страны – история противостояния

«Поистине тех, кто не веровал в наши знамения, мы сожжем в огне! Всякий раз, когда сварится их кожа, мы заменим ее другой, чтобы они вкусили наказание. Воистину Аллах – великий и мудрый…» (Сура четвертая, раздел 59; 56).

Да, велика ненависть многих арабов к Израилю. Впрочем, мы об этом говорим все время и все время пытаемся понять и объяснить этот феномен с разных точек зрения. Хотя бы для себя.

Единственный человек, который задался вопросом «За что арабы любят Израиль?», оказался арабом – это хорошо знакомый нам Джозеф Фара.

Он недоумевает:

– Общепризнанное мнение гласит, что значительное число арабов было перемещено после основания Израиля в сорок восьмом году. Также принято считать, что оставшиеся в Израиле арабы подвергаются дискриминации. Предлагаемый выход – создание арабского палестинского государства на территории Израиля.

Эта точка зрения содержит сразу несколько фундаментальных ошибок.

Число арабов, поменявших место жительства в результате войны сорок восьмого года, сильно завышено. Их подлинное количество не превышает пятисот тысяч человек. Гораздо важнее причина, по которой они это сделали. В сорок восьмом году все соседние арабские государства объявили Израилю войну. Арабы покидали Израиль, поддавшись призывам этих самых стран. Им посоветовали оставить страну, пока арабские армии будут освобождать их земли. Как всем нам известно, Израиль выстоял. Так кто же виноват в том, что эти люди стали беженцами? Мне кажется, что виноваты арабские страны, а не Израиль.

Читателю хорошо знакома эта информация. Новое в ней только то, что ее подтверждают даже иные представители арабов.

– О какой дискриминации может идти речь, если арабы в Израиле и на территориях живут свободнее, чем в любом арабском государстве? Они имеют право участвовать в выборах и выдвигать своих представителей в кнесет. У них есть свои политические партии и свои газеты. Они пользуются всеми гражданскими правами, в том числе и правом открыто выражать свое мнение. Будучи американским журналистом арабского происхождения, который много лет пишет о Ближнем Востоке, я могу с уверенностью сказать, что у арабов в Израиле гораздо больше прав и свобод, чем в любой арабской стране.

Земля вряд ли может служить причиной раздора, поскольку арабские и мусульманские страны региона контролируют площадь в восемьсот раз большую, чем площадь Израиля. Число арабов превышает население Израиля в пятьдесят раз. Арабам принадлежат все запасы нефти в регионе. В регионе существует двадцать одна арабская страна – все возможные варианты полицейского государства. Трудно поверить, что создание еще одного арабского государства принесет мир туда, где отгремели несколько самых опустошительных и разорительных войн прошлого столетия.

Но самый главный вопрос, который почему-то никто не задал до сих пор: если арабам рядом с евреями так плохо, почему арабское население так быстро растет? Почему арабы толпами бежали в Палестину практически из всех мусульманских стран?

В сорок девятом году в Израиле жили сто шестьдесят тысяч арабов; сегодня их численность превышает миллион двести тысяч человек.

Вряд ли такой рост можно объяснить только высоким уровнем рождаемости. Причина роста арабского населения заключается прежде всего в миграции.

При этом я не говорю о еврейских репатриантах, приезжающих в Израиль из арабских стран. Никто, кстати, не бьет в колокола по поводу евреев, вынужденных бежать из арабских стран, бросив свои дома, – а ведь за полвека число таких беженцев достигло миллиона человек.

Мы привыкли считать, что арабы ненавидят Израиль, – и это правда, так как в арабском мире распространена иррациональная, необъяснимая форма ярого антисемитизма. Но когда арабы “голосуют ногами”, то получается, что они любят Израиль. Уже полвека множество арабов бросает родные страны ради Израиля.

Может ли хоть один арабский националист объяснить мне этот парадокс?»

Известный публицист Михаэль Келли в газете «Вашингтон Пост» (15.8.2001 г.), подводя итоги первого года второй интифады, пишет, что невозможно более утверждать, будто в этом противостоянии существует какое-либо равновесие. Он приводит четыре неопровержимых факта.

Первый: палестинцы – агрессоры; они начали конфликт и продолжают развивать его.

Второй: палестинцы считают настоящую интифаду не спонтанным движением протеста, а войной с определенной стратегической целью – заставить запуганный и эмоционально истощенный Израиль сдаться на условиях, которые поставят под вопрос само существование этого государства.

Третий: палестинцы не собираются открыто воевать с израильскими войсками. Вместо этого они концентрируют свои усилия на убийствах израильских граждан: посетителей дискотек, женщин, детей в пиццериях; эти жертвы жалки и беззащитны, и чем их больше, тем лучше.

Четвертый: Израиль в этом конфликте только защищается.

После взрыва в иерусалимской пиццерии «Сбарро» госсекретарь Колин Пауэлл призывал: «Я надеюсь, что обе (!) стороны будут действовать сдержанно. Обе стороны должны сделать все возможное, чтобы предотвратить насилие, предотвратить провокации и реакции на эти провокации». Это официальное политическое заявление США вышло далеко за пределы глупости. Оно аморально, лицемерно, оскорбительно, и ему не может быть никаких оправданий.

Правда, 11 сентября 2001 г., когда мусульманские террористы, завладев пассажирскими самолетами, врезались в здания-близнецы Международного торгового центра в Нью-Йорке, а также в Пентагон, даже Колин Пауэлл стал рассуждать по-другому.

А как себя вели палестинцы? Плясали от радости на крышах домов. Но, откровенно говоря, отношение к ним не изменилось, хотя эти пляски обошли телеэкраны всего мира.

Наконец-то руководители США и Европы объяснили нам, что началась война, – и сразу же (должно быть, сильно перепугавшись) оговорились: но не против ислама. Эта глубокая мысль сразу же переводит проблему в область тупой демагогии. «Война с исламом» изначально бессмысленна, как любая война с идеологией, а тем более с религиозной системой. Как бессмысленны и не подлежат критике утверждения о том, что терроризм не имеет национальности и вероисповедания. Однако подобными благоглупостями затушевывается то, что конкретный террорист имеет национальность и вероисповедание, и, как видим в нашем случае, может быть вдохновлен национальной и религиозной идеей. Политкорректное умолчание здесь, в конечном итоге, и бестактно (нации отказывают в ее неотъемлемом праве иметь в своем числе мерзавцев), и опасно: оно снимает индивидуальную ответственность за преступление и связывает нацию кровавой круговой порукой. Религиозная же терпимость оборачивается потаканием фанатизму и мракобесию. Тем паче, что ислам – это не только религия. Что же такое ислам?

41. Добро пожаловать в ислам!

Хотелось бы (в который раз!) уведомить «прогрессивное человечество», что оно находится в состоянии Третьей мировой войны.

Теракты, захлестнувшие ныне мир, не являются реакцией обделенных землей палестинцев на «агрессивные» действия израильтян, равно как не являются реакцией голодающих людей Востока на отобравших у них пищу «разбойников» Запада.

Идет война, тысячекратно объявленная исламом западной цивилизации и тысячекратно глухой западной цивилизацией проигнорированная.

Если «прогрессивное человечество» думает, что можно, принеся Израиль в жертву, откупиться от восставшего Носителя Смерти, позвольте уверить вас, что оно опять ошибается, как некогда ошиблось с жертвоприношением Чехословакии.

Для понимания (хотя бы в самом первом приближении) той политической и социальной ситуации, в которой оказался нынешний мир, необходимо осознать: что же такое ислам? Что такое исламский фундаментализм?

По мнению профессора Моше Шарона, которого я приглашаю на нашу кафедру, фундаментального ислама не существует. Есть только полное прекращение развития ислама. Вопрос заключается в том, как интерпретируется Коран.