Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945

Гитлер принял сторону армии и запретил оснащать СС артиллерией. Мало того, он дал армии право инспектировать подразделения СС с тем, чтобы обеспечить единообразие обучения. Но Гиммлер был упрям и не отказался от борьбы, тем более что постепенно он становился одним из наиболее влиятельных деятелей рейха. Вскоре он уже командовал не только СС, но и полицией и гестапо. Так что для Бломберга и Рейхенау СС представляли самую большую опасность.

В разгар этой борьбы умер Гинденбург. Гитлер тут же издал приказ об объединении должностей канцлера и президента. Бломберг незамедлительно отреагировал на действия Гитлера. 2 августа, сразу же после известия о смерти Гинденбурга, Бломберг приказал армии принести присягу «фюреру и канцлеру». Для многих офицеров этот момент оказался критическим. В течение долгих лет Бек не уставал задавать себе вопрос, не обязан ли он был по долгу службы отказаться от присяги. Он будет часто, вспоминая о дне 2 августа, говорить о нем как о черном дне для германской армии. Однако были эти часы черными или нет, но клятва была дана, а сила клятвы велика.

Новый внешнеполитический курс Гитлера, прекращение дружеского соглашения с Россией и заигрывания с Польшей, его неуклюжие попытки добиться взаимопонимания с Италией весной 1934 года – все это вместе с убийством Дольфуса австрийскими национал-социалистами не могло не отразиться на сфере международных отношений. Барту (в 1913 году премьер-министр Франции, в 1934 году министр иностранных дел) предпринял попытку объединить Францию, Чехословакию, Югославию, Румынию, Польшу и Россию в некий союз государств.

В начале 1935 года Гитлер решил, что пришло время официально ввести всеобщую воинскую повинность, и публично объявил о создании военно-воздушных сил. Вопреки практике, которой он пока еще следовал, Гитлер до последнего момента не доводил до сведения военных властей своего эпохального решения. 14 марта Гитлер сообщил о намерениях своему адъютанту, полковнику Хоссбаху, и на следующий день информация дошла до Бломберга, Фрича и Бека.

Бломберг ужаснулся; он боялся международных осложнений, тем более что армия в ее теперешнем состоянии была абсолютна непригодна для решения международных конфликтов. Фрич и Бек восприняли информацию более спокойно, хотя Фрич прилагал все усилия, чтобы объяснить Гитлеру, что переход на всеобщую воинскую повинность потребует времени и нет ничего, что нельзя было бы разрушить. Однако Фрич не отказался от этой идеи. Он рассматривал армию всего лишь как средство достижения целостности Германии и искренне верил, что именно этим руководствуется Гитлер в своей политике.

16 марта Гитлер публично оповестил о своем плане; он, как всегда, был многословен. Новая армия, сказал он, будет состоять из тридцати шести дивизий и двенадцати корпусов. Существенные изменения коснулись названий. Министр рейхсвера стал военным министром рейха, и Бломберг получил звание фельдмаршала. Командование сухопутными войсками было преобразовано в Верховное командование сухопутных войск (ОКХ). Войсковое управление сбросило маску и стало открыто называться Генеральным штабом сухопутных войск.

Ответом Франции на новые акции Германии, помимо увеличения срока военной службы, стало подписание соглашения о взаимопомощи с Россией. В ответ Гитлер вновь заявил о готовности Германии вступить в переговоры о разоружении. Кроме того, он заключил соглашение с Англией, налагавшее ограничения на военно-морское вооружение, на которое для Германии формально еще существовал запрет. Переговоры велись не через министерство иностранных дел, а через Риббентропа, личного советника Гитлера в международных делах. Гитлер был уверен, что услужливый жест в сторону Англии развяжет ему руки на Востоке.

Занимаясь дипломатическими авантюрами, Гитлер всячески избегал обращаться к военным советникам. Похоже, что тем самым он хотел обеспечить себе максимальную свободу действий. Это объясняет его нежелание консультироваться с компетентными, профессиональными солдатами перед объявлением о введении всеобщей воинской повинности. На самом деле Фрич и Бек считали абсолютно невыполнимой идею относительно тридцати шести дивизий и отдавали предпочтение плану Секта относительно двадцати одной дивизии, который уже существовал в зачаточном состоянии. В конце концов им удалось частично отстоять свою позицию, уменьшив число дивизий до двадцати четырех и добавив к ним две кавалерийские дивизии, одну самостоятельную кавалерийскую бригаду для Восточной Пруссии и несколько танковых подразделений. Из этих подразделений были сформированы десять корпусов и распределены между тремя армейскими группами со штабами в Берлине, Касселе и Дрездене. В том же году инспектор моторизованных частей был назначен командующим в звании генерала танковыми войсками.

Превращение Войскового управления в Генеральный штаб поставило Бека перед огромной проблемой. Теперь ему предстояло вернуть Генеральный штаб в то положение, которое он когда-то занимал в военной иерархии. Существенные изменения коснулись структуры штаба: к четырем существующим отделам добавились восемь новых. Бывший центральный отдел подвергся полной реорганизации. Каждый из отделов боевой подготовки и иностранных армий был поделен пополам. Появились новые отделы: технический, транспортный, картографический и топографический, военно-исторический, военного обучения, фортификационный. Отделы Генерального штаба были распределены между пятью обер-квартирмейстерами. В состав Генерального штаба входили девятнадцать военных атташе и различные вспомогательные службы.

Штат Генерального штаба состоял из ста девяноста офицеров. Менее трети составляли офицеры, призванные из запаса. Согласно данным 1938 года, более пятидесяти офицеров были титулованными особами. Очень высокий процент, если учесть, что в целом в армии было всего десять процентов титулованных офицеров.

Существовала опасность, что поспешное переформирование Генерального штаба может привести к непониманию стоящих перед ним задач. Бек осознавал эту опасность и попытался предотвратить ее, создав специальный отдел, занимавшийся изучением новых военных проблем, появившихся в свете недавних событий. Ни Гитлер, ни Бломберг не смогли по достоинству оценить этот шаг, и он остался незамеченным.

Незадолго до этого Бек бился над решением кардинальной проблемы. Этой проблемой была старая теория совместной ответственности. Вопрос заключался в том, будет ли одобрена эта теория в условиях авторитарного государства, и Бек был вынужден обратиться в научный отдел с просьбой изучить проблему. Ответ был отрицательным, но, несмотря на это, Бек отдал распоряжение восстановить старый принцип. Это был серьезнейший шаг. Когда появилась возможность поднять бунт против Гитлера и его безумных методов ведения войны, по сути именно эта концепция совместной ответственности явилась для офицеров движущей силой.

Бек фактически смог возродить поколение генштабистов, воспитанных в традициях, заложенных еще Мольтке – старшим. А это было ох как не просто. Ему, безусловно, помогали опытные, знающие офицеры, фон Манштейн, первый обер-квартирмейстер, один из наиболее перспективных молодых стратегов, и генералы Гальдер и Карл Генрих фон Штюльпнагель, второй и четвертый обер-квартирмейстеры; к ним следует добавить полковника Хоссбаха, адъютанта вермахта, представителя армии у Гитлера.

Штюльпнагель заслуживает отдельного упоминания как соавтор Бека. Ими были составлены новые инструкции поведения в боевых условиях. Кардинальная идея, заложенная Войсковым управлением, заключалась в «маневренной обороне». Фрич называл эту доктрину переходного периода «организованным бегством» и требовал заменить ее традиционной тактикой наступления. Будущее, к сожалению, показало, что ни Фрич, ни Бек не смогли перенести этот принцип в сферу политики.

Стремление Бека вернуть форму и основанную на прежних принципах школу Генерального штаба встретилось с непреодолимыми, как выяснилось, препятствиями. Ряд офицеров Генерального штаба во главе с Йодлем считали, что единственным оправданием существования Генерального штаба в современном государстве будет изучение в мирное время проблем, которые встанут во время войны. Как только вспыхнет война, следует сразу же применить принцип «лидера». Задача генштабистов заключается в том, чтобы стать «помощниками лидера», безукоризненными и непритязательными, а не ответственными советниками с независимыми суждениями.