Путешествие в Индию

Перед Васко да Гамой стояли люди, совершившие впервые в истории небывалое плавание вокруг света. После стольких лишений и бедствий эти герои добрались до владений дружественной страны и теперь мечтали о том, чтобы попасть, наконец, на родину.

Васко да Гама был моряком. Он понимал, что эти люди совершили невиданный подвиг. Но прежде всего он был португальским вице-королем Индии. Португальцы всегда скрывали от испанцев морские карты и неверно указывали расположение родины пряностей – Молуккских островов.

Португальцы пытались с самого начала расстроить экспедицию Магеллана, а когда это не удалось, посылали специальные эскадры к мысу Доброй Надежды и к устью реки Ла-Платы, чтобы перехватить Магеллана. И теперь перед Васко да Гамой стояли люди, преодолевшие все эти препятствия, люди, узнавшие новый путь в Индию, раскрывшие тайну Тихого океана и Молуккских островов, спутники того самого Магеллана, которого так ненавидел Васко да Гама.

Вице-король долго слушал просьбы испанцев. Наконец тихим движением руки отослал моряков прочь. Дон Васко приказал оставить испанцев в Индии и в Европу не пускать…

Как было заведено исстари, к новому вице-королю потянулись просители. Попасть к нему, против обыкновения, было легко. Двери его комнаты всегда были открыты, и всякий мог войти к адмиралу. Но очень скоро просители перестали надоедать старому адмиралу. Он отказывался от подарков и, что еще более поражало, экзаменовал тех, кто претендовал на должности, расспрашивал кандидатов в начальники фортов о военных приемах и заставлял писцов писать.

– Все вы прибыли сюда нищими и хотите разбогатеть! – кричал он и безжалостно увольнял и сажал в тюрьму всех виновных в нерадении, взяточничестве и казнокрадстве.

Когда он узнал, что госпитали переполнены больными и симулянтами, он запретил принимать больных, не имеющих ран или язв, а также класть в больницу раненых на дуэлях.

– Я знаю средство, которое вылечит почти всех больных, – заявил он и приказал раздать всем португальцам на набережной Гоа талоны на получение доли в имуществе, добытом в захваченном на пути в Индию мавританском судне. Собралась огромная толпа, началась давка. Все симулянты, а также те больные, которые могли двигаться, поспешили на берег. Васко да Гама запретил принимать их обратно в больницу.

Зная, что многие командиры португальских крепостей тайком распродавали пушки и ядра, адмирал под страхом смерти приказал вернуть все казенное огнестрельное оружие. Целые дни он занимался делами, посещал гавань, наблюдал за разгрузкой и погрузкой кораблей и каждый день удивлял жителей Гоа новыми распоряжениями – тo мелочными: запрещал морякам носить плащи; то серьезными: снимал с казенного пайка португальцев, которые женились и осели в Гоа.

Покончив с делами в Гоа, адмирал отплыл в Кочин. Он ехал медленно, часто приказывал заворачивать в устья рек и заливы, осматривал их и выбирал места для новых укреплений. По дороге его приводили в бешенство мавританские пираты. Их легкие подвижные корабли, казалось, насмехались над неуклюжими галионами вице-короля. Гашпар Корреа пишет: «Они рыскали кругом, как легко вооруженные всадники вокруг рыцаря в латах».

Еще в море старый адмирал стал чувствовать недомогание. Странная боль в затылке затрудняла движения. В Кочин он прибыл ночью. На корабль явились командир крепости и начальник фактории; адмирал слышал о последнем как о честном и сведущем человеке. Вице-король встретил их приветливо, расспрашивал о делах Кочина, но скоро отпустил, сославшись на усталость.

И в самом деле, за последнее время все чаще и чаще им овладевала какая-то слабость.

Он испытывал иногда странное безразличие. Но усилием воли он стряхивал усталость и снова погружался в работу.

В Кочине он вел такую же жизнь, как и в Гоа: рано вставал, днем не отдыхал, вникал во все мелочи, пытаясь в кратчайший срок все исправить. Васко да Гама не видел, что вся португальская колониальная держава подгнила и что лишь отсутствие настоящих соперников спасает до поры до времени португальские владения в Индии. Он был требователен и раздражителен и не давал покоя португальским чиновникам, привыкшим в Индии к безделью. Он приказал построить корабли, по быстроте не уступающие кораблям мавританских пиратов, но, посетив верфь, где стояли почти готовые суда, остался ими очень недоволен и велел их сжечь.

– Надо, чтобы наши суда могли поймать мавров, а вы неудачно подражаете им, – заявил он.

Как-то вечером он работал один. Дверь тихо отворилась. Адмирал поднял голову. Перед ним, согнувшись в поклоне, стоял высокий бритый человек в черном.

– Кто ты? – спросил король.

– Я генуэзец, мастер кораблей, – отвечал пришелец. – Ваша светлость хочет иметь быстроходные корабли. Я берусь построить такие, что поймают и комара.

– Когда? – спросил, приподнимаясь, адмирал Индии.

– Через три недели, – ответил мастер.

Васко да Гама велел предоставить генуэзцу людей и материалы, и работа закипела. Через три недели первые пять быстроходных кораблей были готовы ринуться в погоню за пиратами. Адмирал позаботился и об экипаже для этих судов. Он приказал выплачивать гребцам двойное вознаграждение и отдавать им все, что будет найдено на палубе захваченных кораблей. Гребцы должны были брать с собой в трюм шлемы, мечи и латы, чтобы во время рукопашного боя превращаться в солдат.

В начале декабря Васко да Гама стал чувствовать себя совсем плохо. На затылке и шее образовались нарывы, и адмирал не мог повернуть головы. Это очень раздражало его, и он срывал свой гнев на окружающих. Но старый адмирал не хотел признаться даже себе, что он болен, пересиливал себя и старался работать по-прежнему.

Наконец в Кочин прибыл прежний губернатор. Он все время оттягивал приезд, надеясь, что за это время будет готов флот, возвращавшийся в Португалию, и он уедет, избегнув объяснения с грозным вице-королем. Дон Дуарте, боясь, что вице-король конфискует накопленные им в Индии сокровища, запер их в сундук и поручил одному из своих приспешников, священнику Падре Жуану, спрятать сундук в укромное место. Темной ночью Падре Жуан вместе с индусом-рабом Дон Дуарте поехали на берег и зарыли сундук в прибрежном песке.

Чтобы отметить клад, они положили сверху бычий череп, а утром против черепа священник сделал зарубку на монастырской стене. Но когда через три дня священник и раб решили выкопать клад, они не нашли места, где он был спрятан. Какой-то прохожий толкнул ногой череп, и клад был потерян. Дон Дуарте пришел в ярость. Целую неделю Падре Жуан и индус каждую ночь приплывали к берегу и до утра копали песок. Когда они совсем отчаялись, индус случайно наткнулся на сундук.

Васко да Гама приказал, чтобы Дон Дуарте де Менезеш, не сходя на берег, пересел, как арестант, на «Кастелло», один из отправлявшихся в Португалию кораблей, и сдал дела представителям Васко да Гамы. Но Дон Дуарте узнал о болезни вице-короля и надеялся, что он умрет, не успев принять дел, а тогда Дон Дуарте опять останется губернатором до тех пор, пока Лиссабон не удосужится прислать ему замену.

Он решил затягивать передачу дел и отказывался пересесть на отведенный ему корабль.

Васко да Гама понял, на что надеется Дон Дуарте. Адмиралу было очень плохо. Боль в затылке не давала ему заснуть. Дону Васко становилось трудно говорить. Часто сознание изменяло ему.

Но вице-король велел перенести себя к окну и послал на корабль, где был Дон Дуарте, чиновников, приказав им, если Дон Дуарте в последний раз откажется пересесть на «Кастелло», – вызвать с корабля всю команду, а потом расстрелять корабль пушками других кораблей.

Через час он увидел, что от обреченного им на гибель корабля отчалила лодка с Дон Дуарте и его свитой и поплыла к «Кастелло». Утром флот покинул Кочин и поплыл на родину.