Русская Прага

При этих словах, словно по заранее расписанному сценарию, распахнулась дверь, и в комнату вошел молодой человек лет двадцати пяти с усталыми глазами. Поздоровался по-русски, извинился за опоздание и присел на свободный стул возле стола заседаний.

Капитан-«интернационалист» В штатском

Вошедший в комнату человек оказался капитаном Лукашевым, офицером советского контингента интернациональных военных сил в Праге, десантником, по совместительству политработником, одним из участников событий 21 августа 1968 года.

— А почему вы не в форме? — последовал внезапно простодушный вопрос доцента Чебусова.

Лукашев смутился, однако быстро взял себя в руки и почти весело заявил, что военное обмундирование надевать сегодня ему запретила жена!..

А потом, уже серьезно, объяснил, что в августе нежелательно появляться на улицах Праги в советской военной форме. Не все чехи с одобрением восприняли приход сюда в 1968 году советских войск, так что зачем лишний раз задевать их чувство оскорбленного национального достоинства?.. А что касается жены капитана, Ганки, — он успел здесь за пять лет проживания жениться на пражанке, — то она лучше знает настроения местных жителей и плохого не посоветует!.. Вот только не знал Лукашев, что будет делать, когда у него закончится контракт на армейскую службу. Придется тогда решать: либо ему самому оставаться в Праге, либо чешской жене придется ехать с ним в Россию… И таких смешанных браков, как у капитан Лукашева, оказалось, было немало среди его коллег — не только советских офицеров, но и солдат…

Помимо воинской службы

Воспользовавшись паузой, Лидия попросила капитана рассказать, как служится русским воинам в Праге.

Лукашев поведал студентам, что Центральная группа войск располагается на территории Чехословакии, согласно договору между правительствами СССР и ЧССР, подписанному сторонами в октябре 1968 года. Советские офицеры и солдаты находятся не только в Праге, но и в ряде других населенных пунктах. Помимо воинской службы они пытаются, как могут, помогать местному населению. Так, к примеру, в сельских районах практикуется безвозмездная помощь крестьянам в уборке урожая…

При последних словах капитана студенты переглянулись и весело прыснули, очевидно, вспомнив опостылевшую свою, добровольно-принудительную, безвозмездную помощь на городских овощных базах.

Они еще какое-то время пообщались, а напоследок капитан Лукашев обратился к студентам:

— Как я понял, все вы ориентированы в своей учебе на Чехословакию, и многие из вас, — кто в меньшей, кто в большей степени, — в будущем будут связаны с этой страной. Мой вам добрый совет: не учите чехов жить!.. И тогда все у вас получится. Уж поверьте моему богатому опыту. Как говорится, «в чужой монастырь со своим уставом не стоит соваться»…

КРАСНАЯ «ШКОДА», РВАНЫЕ ДЖИНСЫ…

Первое «Ахгой!»

После Союза чехословацко-советской дружбы мы с Лидией побывали в Доме советской науки и культуры, посетили музеи главного коммуниста Чехословакии Клемента Готвальда и вождя российских большевиков В. И. Ленина.

К вечеру нас, совершенно уставших, автобус подвез к общежитию. Лидия вместе со всеми направилась ко входу в здание, но ее вдруг окликнули. Возле красной «шкоды», припаркованной в торце строения, стояла и улыбалась красивая девушка в светлом свободном платье и красных туфельках-«лодочках» на небольшом каблучке-«шпильке» — мечте любой юной модницы начала семидесятых годов прошлого века.

— Ахгой! — еще раз крикнула девушка свой «привет» по-чешски, обращенный уже ко всей компании, взяла с сиденья какую-то папку, захлопнула дверцу машины и легкой походкой направилась в нашу сторону.

Пока прекрасное создание приближалось, повеселевшая Лидия объяснила, что это новый гид — Алэнка. Она назвала также ее фамилию и, увидев молчаливый вопрос в наших глазах, подтвердила догадку. Алэнка оказалась дочерью одного известного в те времена руководителя Коммунистической партии Чехословакии. Мы внутренне подобрались и затосковали: доцент Петька уже надоел со своим неусыпным контролем, а тут — еще и дочь высокопоставленного чешского партийца!.. Шаг влево, шаг вправо…

Интуиция или… информированность?

Словно прочитав наши мысли, Алэнка подошла и, все так же улыбаясь, обратилась сначала к доценту Чебусову — на чистом русском языке, практически без акцента:

— Мне трудно произносить ваше имя — Пъетрж… Можно, я вас буду называть просто доктором?

Раздался смех, так как ее произношение слова «Петр» так напоминало наше студенческое «Петька»! А еще надо было видеть, как гордо вскинулась голова доцента, когда его назвали «доктором». Ему, оказывается, и невдомек было, что понятия «кандидат наук» в западной системе образования вообще не существовало.

Как бы там ни было, но хитрая Алэнка сразу же «растопила» сердце Петра Ивановича и вызвала к себе его безграничное доверие и уважение. Он даже не стал возражать, когда новый гид попросила у него разрешения сегодня же вечером повозить его трех подопечных студенток и Лидию по ночной Праге на своей машине и доставить нас обратно в общежитие до полуночи. При этом она нарочито-виновато извинилась, что в «шкоде» всего четыре посадочных места…

Вечерние беседы

Алэнка подвезла Лидию домой, а мы совершили удивительную вечернюю автопрогулку по вечерней Праге.

Перед возвращением в общежитие заехали в пивную «У чаши» («У калиха» — чешек.). Алэнка рассказала, что это место тесно связано с именем известного чешского писателя Ярослава Гашека, с героем его романа бравым солдатом Швейком, а также с русской женой писателя Александрой Львовой.

Мы смаковали замечательное чешское пиво и говорили о Праге. Именно в этот вечер я впервые узнала от Алэнки, что в чешской столице побывало много известных русских людей. Если о великом Петре I, полководце Михаиле Суворове, композиторе Петре Ильиче Чайковском и их посещении Праги советские студенты были наслышаны, то совершенным откровением оказались рассказы о «Русской акции» первого чешского президента Томаша Масарика. Семья Алэнки по отцовской линии в свое время была хорошо знакома и с Масариком, и с другим неутомимым борцом за независимость Чехии Карелом Крамаржем. А о красоте и уме русской жены Крамаржа Надежде Николаевне Алэнка говорила только в превосходной степени.

Слушая рассказ девушки, я непроизвольно сравнивала впечатления от встречи с чехами в Союзе чехословацко-советской дружбы и общение с Алэнкой. Доброжелательные по содержанию и форме изложения, как же они разнились по сути, эти высказывания! Государственный официоз ценил Советский Союз за помощь и поддержку существующего тогда режима, а подобные Алэнке чехи просто уважали страну Россию, сила и мощь которой заключалась прежде всего в ее талантливом народе.

Троекратное «Ахгой!»

Тем временем Алэнка приподнялась из-за столика и помахала каким-то парням, вошедшим в пивную.

— Ахгой! — почти одновременно выдохнули подошедшие к нам три молодых человека.