Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой

Когда все уже было готово к великому походу, планы Филиппа вдруг изменились из-за возникновения внутри царства угрозы стабильности. Отчужденные отношения Филиппа с Олимпиадой переросли в открытую вражду, после того как он женился на Клеопатре, молодой племяннице придворного, и дядя невесты выразил надежду, что скоро появится наследник чисто македонской крови. Это так возмутило Александра, что он затеял драку, а потом покинул двор, направившись с матерью в Эпир, где царствовал ее брат. Когда у Филиппа и его новой жены стали появляться наследники престола, царь Эпира упрекнул своего македонского зятя, что тот оскорбил честь его семьи. Филипп тогда сделал ловкий ход, предложив ему жениться на царевне Клеопатре, восемнадцатилетней сестре Александра и племяннице эпирского царя.

После того как это предложение было принято и ситуация дома в достаточной мере стабилизировалась, Филипп послал передовой отряд в Малую Азию и спросил оракула в Дельфах, победит ли он персидского царя. Получив неопределенный ответ «Бык увенчан; конец его близок, и есть совершитель» [25], он истолковал это как подтверждение его близкого успеха. Но жертвенным быком оказался сам Филипп. Когда жарким летним днем 336 года до н. э. в Эгах собрались гости на свадьбу дядюшки с племянницей, Филиппа убил Павсаний, которого закололи телохранители царя. Одни предполагали, что он действовал в одиночку, желая отомстить за нанесенные ему обиды, другие считали, что покушение организовала Олимпиада, чтобы освободить трон для своего сына. Лежала ли на ней вина или нет, царица не оставила никаких сомнений в своих чувствах, открыто возложив золотой венец на голову мертвого убийцы и сделав жертвоприношения. О готовящемся заговоре скорее всего было широко известно, поскольку оратор Демосфен объявил об этой новости в далеких Афинах почти сразу после произошедшего. Как только разнеслась весть об убийстве, встал вопрос об избрании нового царя. Войско остановило свой выбор на сыне Олимпиады, и его надлежащим образом возвели на престол как Александра III.

По македонской традиции Филиппа кремировали, и ритуал совершал его сын. Прах собрали и положили в золотой ларь со звездой македонского дома, который надлежало захоронить с роскошными погребальными атрибутами в царском некрополе в Эгах. Людей из ближайшего окружения убитого царя предали на суд войска под председательством Александра. Всех телохранителей оправдали, а родственников последней жены Филиппа — Клеопатры признали виновными и казнили на его могиле. Хотя суд помиловал саму Клеопатру, ее и дочь убили по приказу Олимпиады. Если верить более поздним источникам, их сварили заживо. Олимпиада могла также иметь отношение к судьбе одного из старших сыновей Филиппа — Арридея, чей недуг «не был врожденным и возник не сам собой: рассказывают, что когда Арридей был ребенком, у него проявлялись добрые и благородные наклонности, но потом Олимпиада при помощи всяческих зелий довела его до того, что он лишился рассудка» [26].

Когда обстановка дома наладилась, Александр обратил взор на Грецию, многие города которой отказывались признавать его, пока он с македонской армией не подходил к их воротам. Несмотря на попытки Демосфена распространять ложные слухи, будто он погиб, покоряя кельтские земли на Адриатическом море, Александр вернулся и снова установил свою власть. Афины уже были не в состоянии спорить, и Александра наконец признали верховным командующим греческих сил все, кроме Спарты, продолжавшей настаивать на том, что первенство в осуществлении военного командования должно принадлежать ей. Тогда Александр решил обратиться к дельфийскому оракулу. Хотя Александр прибыл в неблагоприятный день, когда не представлялось возможным встретиться с оракулом, он схватил за руку жрицу, чтобы силой притащить ее в храм. Она раздраженно воскликнула: «Ты непобедим, сын мой!» [27]Александр воспринял ее слова как предсказание своих будущих успехов.

Назначив вместо себя править Македонией умелого полководца Антипатра, весной 334 года до н. э. Александр наконец выступил против Персии во главе объединенных сил, состоящих из сорока тысяч пехотинцев и шести тысяч всадников. Достигнув Геллеспонта, войско переправилось через узкий пролив из Европы в Азию. Александр принес в жертву быка богу моря Посейдону и нереидам, вылил в воду вина и первым спрыгнул с корабля на берег. Метнув копье, которое воткнулось в песок, он сказал, что вся Азия «на конце его копья». Потом Александр повернул в сторону Трои, легендарного города гомеровской «Илиады», где оставил свое вооружение, а взамен взял кое-что из древнего оружия, сохранившегося еще от Троянской войны. Возложив венки на могиле Ахилла, Александр просил богов дать ему силы легендарного предка для предстоящих сражений.

Ознакомительную экскурсию пришлось прервать, когда пришло известие, что персы сосредоточивают силы на берегу реки Граник к востоку от Трои, чтобы взять Александра живым или мертвым. Македонский царь повел войска в бой на своем знаменитом коне Буцефале (что значит «Бычья голова»), В ожесточенной битве персы были разбиты, и Александр отправил в Афины триста брошенных ими щитов в дар богине Афине-Палладе, повелев сделать такую надпись: «Александр, сын Филиппа, и все эллины, кроме лакедемонян, взяли от варваров, обитающих в Азии» [28]. Остальную добычу он послал матери в Пеллу и тем самым моментально ликвидировал долг в пятьсот талантов, оставленный Филиппом (1 талант равен 26 килограммам серебра).

Повсюду в греческих колониях Малой Азии Александра встречали как освободителя. В Эфесе все налоги, которые прежде горожане платили Персии, он велел отдавать Артемиде, чей храм все еще восстанавливался, после того как он был сожжен в день его рождения. Серьезное сопротивление войска Александра встретили только в Милете. Надежды его жителей на персидский флот не оправдались. Город был осажден и взят штурмом.

Когда эллины заняли все побережье, а персидский флот лишился способности действовать, Александр восстановил на престоле в Галикарнассе царицу Аду, свергнутую ее братом. Македонец даже стал называть ее матерью, в то время как его настоящая мать Олимпиада продолжала держать в своих руках власть в Македонии, к великому неудовольствию регента Антипатра.

Повернув на юг, Александр пересек Анатолию и вышел на Киликийскую равнину. К тому времени он оправился после лихорадки и неудачной попытки отравления (не без участия персов) и был готов встретиться с самим персидским царем. Дарий III, взбешенный, что македонский выскочка проник слишком далеко на территорию его империи, двинулся против Александра с огромной армией численностью шестьсот тысяч человек, имея десятикратное превосходство над ним.

Ноябрьским утром 333 года до н. э. оба войска встретились при Иссе недалеко от Тарса. Александр, снова сражавшийся во главе конницы, сминая ряды персидских войск, пробивался к Дарию, который стоял на золоченой боевой колеснице в окружении отборных воинов-телохранителей. Дарий не выдержал натиска и «обратился в бегство» [29], ибо «не было человека, который бы вел себя на войне так трусливо и неразумно» [30]. Это послужило сигналом к общему отступлению персов. Они проиграли сражение, потеряв сто десять тысяч человек убитыми, и такая численность потерь за один день боев оставалась непревзойденной до начала XX столетия. Спасаясь бегством, Дарий бросил в лагере огромные богатства на сумму три тысячи талантов. Для персидского царя это была разменная монета, но Александр никогда не видел таких денег. Он захватил даже «наполненную драгоценностями палатку Дария со множеством прислуги и богатой утварью» [31]. Уставший после битвы Александр направился в купальню и нежился в огромной ванне из золота, вдыхая «удивительный запах душистых трав и других благовоний» [32], а потом он и его соратники пировали, возлежа на роскошных ложах.