Армагеддон откладывается

Очевидно, эта ситуация отражала предубеждения самого Мардука. Нинхурсаг, «мать богов и людей», была матерью его главного соперника Нинурты. Инанна/Иштар стала причиной того, что его приговорили заживо похоронить внутри Великой пирамиды. Многие богини, отвечавшие за искусство и науку, помогали строить Энину в Лагаше – символ поражения Мардука. Зачем же ему восстанавливать высокое положение этих богинь и поощрять поклонение им? Принижение их роли в религии, по нашему мнению, нашло отражение в общем снижении статуса женщины в обществе.

Интересно также отметить изменения, которые произошли в законах наследования. Источником конфликта между Энки и Энлилем стал тот факт, что Энки был первенцем Ану, а Энлиль – законным наследником, поскольку его матерью была единокровная сестра Ану. На Земле Энки все время пытался обзавестись сыном от Нинхурсаг, которая приходилась единокровной сестрой и ему, и Энлилю, но она рожала ему только дочерей. Нинурта был законным наследником Земли, поскольку именно Нинхурсаг родила его Энлилю. Согласно этим законам наследования именно Исаак, рожденный Аврааму его единокровной сестрой Сарой, а не первенец Измаил (сын служанки Агари), стал законным наследником патриарха. Царь Эреха Гильгамеш был на две трети «богом» (а не наполовину), потому что его матерью была богиня, а остальные шумерские цари стремились повысить свой статус, утверждая, что вскормлены молоком богинь. Однако после установления власти Мардука все эти матриархальные связи потеряли свое значение. (Наследование по линии матери возродилось у евреев во времена Второго Храма.).

Что переживал Древний мир в начале Нового Века, в двадцатом веке до нашей эры, после международных войн, применения ядерного оружия, распада великой политической и культурной системы, замены не знающей границ религии национальными богами? В конце двадцатого века нашей эры мы тоже стали свидетелями последствий двух мировых войн, применения ядерного оружия, распада гигантской политической и идеологической системы, замены централизованных и обширных империй религиозным национализмом.

Такие явления, как наличие миллионов жертв войны и перекройка национальных границ, характерные для двадцатого века нашей эры, имели аналоги в двадцатом веке до нашей эры.

В месопотамских надписях в это время впервые появляется термин Муннабтуту, что в буквальном переводе означает «беженцы от разрушений». В свете современных событий точнее всего этот термин было бы перевести как «перемещенные лица» – люди, которые, по выражению некоторых ученых, являются «изгнанными из племени», которые лишились не только домов, собственности и источника существования, но также и стран, где они жили. Они превратились в «лишенных статуса беженцев», которые искали религиозного убежища, а также безопасности на землях других народов.

Поскольку сам Шумер лежал в руинах, остатки населения страны (по словам Ханса Баумана, «The land of Ur») «рассеялись по всему свету; шумерские врачи и астрономы, архитекторы и скульпторы, резчики печатей и писцы несли свои знания в другие земли».

Таким образом, после гибели великой цивилизации шумеры к своим многочисленным «открытиям» добавили еще одно – первую диаспору…

Не подлежит сомнению, что часть из них отправилась по уже знакомому пути, например в Харран, где Месопотамия граничит с Анатолией. Именно в этот город, который был известен как «второй Ур», переехал Фарра со своей семьей. Переселенцы оставались в этих местах (и благоденствовали) на протяжении нескольких столетий, поскольку именно в этих местах среди бывших соплеменников Авраам искал невесту для сына Исаака, а затем и Исаак для своего сына Иакова. Очевидно, что изгнанники направились по стопам знаменитых купцов из Ура, караваны и суда которых бороздили просторы суши и морей. Совсем нетрудно проследить путь беженцев из Шумера, если взглянуть на то, как одна за другой в далеких землях начали расцветать разнообразные культуры. Эти культуры пользовались клинописью, в их языке была масса шумерских «заимствований» (особенно научных терминов), их пантеоны – даже если боги носили местные имена – копировали шумерский пантеон, их «мифы» совпадали с шумерскими «мифами», а их героями были герои Шумера (например, Гильгамеш).

Далеко ли ушли беженцы из Шумера?

Нам достоверно известно, что они добрались до земель, где через два или три столетия после падения Шумера стали возникать города-государства. Амурру («жители запада»), последователи Мардука и Набу, хлынули в Месопотамию и основали первую династию вавилонских царей. Другие племена и будущие народы тоже снялись со своих мест и навсегда изменили облик Ближнего Востока, Азии и Европы. Результатом стало появление Ассирии к северу от Вавилона, царства хеттов на северо-западе и государства хурритов на западе. Царства арийских народов возникли на всем пространстве от Кавказа до Вавилона, на юге появились «люди пустыни», а на юго-востоке – «люди моря». Как известно из более поздних письменных источников Ассирии, Элама и Вавилона, а также из текстов договоров этих государств с другими народами (где упоминались национальные боги каждой стороны), великие боги Шумера отклонили «приглашение» Мардука поселиться в святилище Вавилона. Вместо этого они в большинстве своем стали национальными богами новых и старых народов.

Именно среди этих народов, окружавших Месопотамию, находили приют беженцы из Шумера, способствуя превращению принявших их земель в сильные и процветающие государства. Однако некоторые из изгнанников могли попасть на далекие острова – самостоятельно или в качестве спутников перемещенных богов.

На восток от Шумера простирались бескрайние просторы Азии. Среди ученых возникла жаркая дискуссия относительно миграционной волны ариев. Они мигрировали со своей родины, где-то к юго-западу от Каспийского моря, на принадлежавшие Иштар земли, в долину Инда, заселив эту местность и вдохнув в нее новую жизнь. Ведические сказания о богах и героях, которые они принесли с собой, являлись пересказом шумерских «мифов», а представления о времени, о его измерении и циклах имели шумерское происхождение. Вполне возможно, что с волной миграции ариев смешались беженцы из Шумера. Эта гипотеза выглядит вполне правдоподобной, поскольку шумеры должны были проходить эти места на пути в регион, который мы называем Дальним Востоком.

Общепризнано, что на протяжении двух столетий– примерно в 2000 году до нашей эры – в Китае произошли «внезапные и загадочные перемены» (как выразился Уильям Уотсон в своей книге «China»). Без каких-либо следов постепенного развития примитивные деревни на этой земле сменились «обнесенными стенами городами, правители которых имели в своем распоряжении бронзовое оружие и колесницы, а также умели писать». По общему мнению, причиной таких резких перемен стало появление мигрантов с запада – то же самое «цивилизующее влияние» Шумера, «которое может быть прослежено в культурных миграциях, сравнимых с теми, что были направлены с Ближнего Востока на запад», миграциях, последовавших за падением Шумера.

По мнению современных ученых, «загадочный и внезапный» расцвет цивилизации в Китае пришелся примерно на 1800 год до нашей эры. Огромная территория страны и скудость материальных свидетельств, относящихся к этому периоду, стали благодатной почвой для научных дискуссий, однако в среде специалистов доминирует точка зрения, что письменность появилась одновременно с монархией династии Шань. Цель была примечательна сама по себе: запись знамений на костях животных. Знамения в большинстве своем были связаны с обращением за помощью к загадочным Предкам.

Введенная в стране письменность была моносиллабической, а шрифт пиктографическим (из нее развились знакомые китайские иероглифы, представляющие собой некую разновидность «клинописи», рис. 164). Все это характерные особенности шумерского письма. Обнаруженное в девятнадцатом веке сходство между китайской и шумерской письменностью стало предметом серьезного исследования С. Дж. Болла («Chinese and Sumerian», 1913). В его работе убедительно продемонстрировано сходство между шумерскими пиктограммами (послужившими основой для клинописи) и старого китайского письма.